Вечеринка моей жизни

Лето подходило к концу, и после дня, проведенного на озере, катаясь на лодке чьего-то отца, они вернулись в общежитие и полночи смотрели «Властелина колец», пока она объясняла ему всю мифологию, начиная с «Сильмариллиона». Эти фильмы его совершенно не интересовали. Ему просто нравился ее голос и то, как много она знала и к чему была неравнодушна.

Тогда Маркос и Надя на самом деле мало что знали друг о друге, но, казалось, они были созданы друг для друга. На фотографии она сидела рядом с ним, соприкасаясь обнаженными плечами, и широко улыбалась. Их лица покраснели от солнца.

От воспоминаний о том юноше, которым он был, его переполняли эмоции. Такой потерянный и не имевший никакого представления о своих целях, и из всех фотографий, которые можно было перепостить, она перепостила именно эту.

Он сохранил ее в каталоге фотографий и отправился спать.

Суббота прошла как в тумане, проведенная в хлопотах относительно свадебных мероприятий и посещения больницы.

Прочистив засорившийся унитаз, Маркос спешил обратно на кухню, когда позвонил Эрнан, его университетский приятель.

Маркос не собирался отвечать. Кензи орала в наушник, что холодильник по какой-то причине не работает, и он чуть не швырнул гарнитуру в туалет, который только что починил. Но мысль о том, что ему же и придется доставать ее обратно, удержала его от этого. Одного раза опустить руку в толчок было достаточно. Но почувствовав неладное, он мельком взглянул на экран, на котором высветилось имя звонившего – Эрнана. Его университетский приятель теперь был отцом трех девочек, которым ещё не было семи лет, и вот-вот должна была родиться четвертая. Его жена Рейчел находилась в больнице со вчерашнего дня.

Маркос снял гарнитуру и выключил наушник. Холодильник мог и подождать несколько минут.

– Привет, Пелука, – сказал он, прислонившись к стене в коридоре и прикрыв динамик телефон ладонью. Шанайя Твейн напевала «Still the One», в то время как двести человек с вечеринки присоединились к припеву. – Какие новости?

– Она родилась! Нина Ривьера, целых восемь фунтов! – голос Эрнана переполняли гордость и радость. – Я только что отправил тебе фотографию. Разве она не прелесть?

Маркос взглянул на экран – всю его ширину занимали пухлые розовые щёчки и копна темных кудрей. Крошечный розовый бантик красовался у нее на лбу. Говорят, все новорожденные похожи друг на друга, но эта маленькая девочка, плотно завернутая, словно детское буррито, определенно была единственной в своем роде красавицей. На лице Маркоса отразилась нежность. Как она могла быть такой хорошенькой, представляя мини-версию своего отца? Они были похожи как две капли воды, хотя теперь Эрнан был лысым, его легендарная шевелюра выпала по пути от колледжа к отцовству.

– Ay, ¡Qué linda![24] – сказал Маркос. – Поздравляю, чувак. Несмотря на то, что ты такой уродливый сукин сын, у вас с Рейчел получаются милые дети.

– Нам с Рейчел нужно спросить тебя кое о чем важном.

Маркос напрягся. Кензи, скрестив руки на груди и постукивая ногой, смотрела на него с убийственным выражением на лице.

– Я приеду в больницу сразу, как закончится эта свадьба, хорошо? Вы сможете сказать мне об этом лично, – произнес Маркос и, быстро попрощавшись, повесил трубку. Затем он повернулся к Кензи и пояснил: – Прежде чем ты спросишь, жена моего друга в больнице.

Раздраженное выражение сменилось раскаянием.

– Ой, мне так жаль. Просто проверь холодильник, когда у тебя будет возможность, ладно?

И прежде чем он успел прояснить недоразумение, она вышла на улицу, чтобы проверить готовность автомобиля для отъезда жениха и невесты.

Позже тем же вечером Маркос заехал в больницу с цветами, которые остались после последнего приема. Он едва держался на ногах от усталости, но ему не нужно было притворно улыбаться Рейчел, которая выглядела такой счастливой, но усталой, когда кормила грудью своего новорожденного ребенка.

Воспользовавшись тем, что Маркос сел в уродливое кресло для кормления, Эрнан положил ребенка ему на руки, застав Маркоса врасплох.

– Ай, тебе это так идет, Маркос! – восхитилась Рейчел.

Эрнан послал ей любопытный взгляд, и она добавила:

– Не смотри на меня так! Ты знаешь, что для меня ты самый красивый папочка в мире. Просто к сведению, Маркос хорошо выглядит с ребенком на руках. У меня есть пара подруг, с которыми я могла бы тебя познакомить…

– Подождите! – воскликнул Маркос, и когда малышка Нина моргнула, вздрогнув от его громкого голоса, он добавил шепотом: – Это вы хотели мне сказать? Вам не стоило заманивать меня в эту ловушку!

Эрнан и Рейчел рассмеялись, и, обменявшись между собой заговорщицкими взглядами, она сказала:

– Вообще-то, мы хотели спросить, не согласишься ли ты стать крестным отцом.

Маркос этого не ожидал. В его религии младенцев не крестили, поэтому он не был уверен, что должен делать крестный отец. Его друг, должно быть, понял, о чем так напряженно размышляет Маркоса, потому что он сказал:

– Давай! Таким образом, мы сможем официально стать кумами.

– Но что это значит? Что я должен делать как крестный отец?

Ему нравилось быть дядей для Карли и Элайджи, а также почетным дядей для девочек Эрнана и Рейчел. Но крестный отец?

– По сути, крестный отец – это замещающий родного отца, если вдруг что-то произойдет, – ответил Эрнан.

Его слова только еще больше запутали. Маркос теперь находился на грани паники.

Сначала свадебный бизнес, а теперь еще и ребенок?

– Если что произойдет?

Рейчел легонько пихнула локтем своего мужа и сказала:

– У девушки не может быть слишком много отцов в ее жизни, тебе не кажется? Хороших мужчин, которые защитят ее, поддержат и позаботятся о ней, если родителей не будет рядом.

– Не волнуйся, Хокинс, – продолжил Эрнан с ухмылкой. – Я не собираюсь в ближайшее время умирать и оставлять малышку на тебя. Просто скажи «да» и считай, что добавил в копилку своих благих поступков на сегодня.

– На всю жизнь, ты имеешь в виду! – У Маркоса были сомнения, но он все равно улыбнулся, когда его друзья обрадовались и назвали его кумом.

Маркос продолжал улыбаться на следующий день во время своей воскресной утренней пробежки. Он как раз успел вернуться домой, чтобы попрощаться с Хайди и поздороваться с Сантьяго, который поздравил его с рождением крестницы, и показал ему фотографии двух его собственных крестников из Мексики. Мальчики-близнецы были сыновьями его лучшего друга.

Позже позвонила Сара, чтобы убедиться, что все в порядке, и хорошее настроение Маркоса улетучилось.

– Все под контролем.

Она раздраженно поцокала.

– Слушай, братишка, Кензи переживает о том, что эта женщина решила заменить свой свадебный прием на кинсеаньеру. Ты же знаешь, что мы не можем вернуть ей ни цента. Мы…

– На грани банкротства. Я знаю. Послушай, она доплатит за новые украшения и все прочее. Она уже согласилась доплатить за то, что праздник продлится далеко за полночь. И у меня есть идея, что, если после ее вечеринки мы начнем проводить кинсеаньеры?

– Я не знаю… – ответила сестра. – Мы с мамой постоянно обсуждали это, но по какой-то причине ничего не получалось.

– Может быть, на этот раз получится, – настаивал он.

Маркос практически слышал, как усиленно работает ее мозг, пока они оба пытались придумать идеи о том, как сохранить собственность и иметь возможность оплачивать лечение своего отца. Три медсестры по уходу на дому стоили не так уж дешево. Он даже не хотел подсчитывать цену на лекарства.

– Блин, я же не рассказал тебе про визит дяди Монти на днях, – вспомнил он. – У него была пачка документов… Мне нужно поговорить с этим парнем, Лэрэми, адвокатом.

– Тьфу, – произнесла она с отвращением. – Я терпеть не могу этого парня.

– Я тоже, – согласился Маркос, – И он это знает. Он сказал мне, что слишком занят другим делом, поэтому поручает нас другому адвокату из своей фирмы.

– Кусок дер…

– Мама, можно мне еще мороженого? – спросила, Карли, племянница Маркоса, и он представил, какое смущение испытала Сара, когда ее чуть не поймали на сквернословии.

Маркос засмеялся.

– Перестань, – прошипела она в телефонную трубку. – Однажды ты узнаешь, как трудно быть родителем, Маркос, и тогда я посмеюсь над тобой.

– Нет, ты будешь мне помогать, правда же?

Конечно, Маркос не намеривался когда-либо становиться отцом, но теперь он был крестным отцом. И этот факт должен был вызвать у нее немного уважения по отношению к нему. Сердце у него заколотилось сильнее, пока он собирался с духом, чтобы сообщить сестре эту новость. Он чувствовал себя подростком, которому предстояло признаться, что его девушка беременна.

– Представляешь? – воскликнул он. – Вчера у Эрнана и Рейчел родилась девочка. Ее назвали Нина.

– О, какое милое имя! Передай им от меня поздравления, пожалуйста. – Ее голос смягчился.

– И… они попросили меня стать ее крестным отцом, и я согласился.

Повисло громовое молчание, и Маркос подумал, не прервался ли звонок.

– Ты тут?

Она откашлялась и ответила:

– Да, я просто удивлена.

Маркоса обдало жаром до кончиков ушей.

– Что ты имеешь в виду? Думаешь, я не смогу быть хорошим крестным отцом?

Она рассмеялась, но в ее голосе не было юмора.

– Я думаю, ты будешь великолепным крестным. Наверное, я просто завидую, что не додумалась попросить тебя быть крестным отцом моих детей.

Теперь он ошеломленно замолчал.

– Но вы же не крестите младенцев.

– Но я все равно могла бы попросить тебя стать для них крестным, верно? Моим бедным детям придется довольствоваться тем, что они твои племянники и…

– Я всегда буду им вторым отцом. В смысле, Ники – лучший отец, которого может пожелать ребенок. Но я буду болеть за них и поддерживать их и…

– Ладно, ладно, я поняла. И спасибо тебе. Я знаю, что так и будет, братишка.

Несколько секунд они молчали, пока Маркос пытался справиться со своими эмоциями.

Потом в трубке раздался плач ребенка, и Сара сказала:

– Я должна идти. Поздравляю с тем, что ты наконец-то повзрослел. И удачи тебе с этой женщиной, Паласио.

Он почувствовал, что краснеет до корней волос. У Сары, должно быть, был тайный датчик его настроений и эмоций, и она заметила, какой эффект произвело на него простое упоминание о Наде.

– Маркос? Ты больше ни о чем не хочешь мне рассказать?

– Нет, Сарита, – пробормотал он.

– Даже не смей думать об этом, ладно? Мы согласились организовать ее вечеринку, но не позволим ей использовать тебя, чтобы отвлечься от разбитого сердца. Это не является частью сделки, договорились?

– Что? С чего ты это решила? Я…

– Часики тикают не только для женщин, братишка. Девица в беде, а ты размяк после того, как стал крестным отцом…. Просто держись от нее на расстоянии. Она очень красивая женщина, а твоя репутация, братишка, опережает тебя.

– Ты несправедлива, – пробормотал он. – Я вполне способен вести себя профессионально. Я имею в виду, посмотри, как мы с Кензи…

– Я знаю, знаю, – перебила Сара. – Просто… будь осторожен, вот и все.

– Буду. Я обещаю.

Сара повесила трубку, хотя вряд ли поверила ему на все сто. Ее слова продолжали кружиться у него в голове, как маленькие белые птички в мультфильмах.