Шанс, подаренный Смертью

Так что первые дни так и повелось: наготовит Эйлин снадобий разных и в лавочку на ярмарку уносится, отдыхать душой и телом, продавать чудодейственные зельица и с народом общаться. А Гарри с сыночком оставался, тетешкался-нянчился с ним, ремонтики мелкие по дому попутно затевая. Ибо руки у Тоби росли из нужного места и сами тянулись починить-поправить. А когда он сам за прилавком появился, то просто как рекламой Эйлиных лекарств возник — трезвый, здоровый, красивый, статный! Окрестные кумушки прямо-таки стайками слетелись и вмиг расхватали весь выставленный товар. А расхватав, тут же выстроились в очередь, наперебой заказывая новые мази и снадобья — Гарри только записывать успевал.

Собранных средств, впрочем, хватило на то, чтоб заплатить риэлторам и выставить свой дом на продажу — Снейпы твердо решили съехать из медленно загибающегося городка. Как помнил Гарри, в будущем Коукворту никакая реанимация не помогла, по крайней мере этому рабочему кварталу. Паучий тупик навсегда остался грязным и заброшенным.

Но не железнодорожная станция, она была рабочей даже во времена детства Гарри Поттера, которого Дурсли привезли в Манчестер во время памятного бегства от писем.

Сначала Гарри думал, что ему будет трудно без магии. С течением времени, однако, выяснилось, что он вполне способен управиться и без неё. Разве нужна магия в обычном маггловском мире, где всё решается простой и доброй физической силой. А её Гарри, и тем более Тоби, не забыл и даже вознес хвалу тётушке Петунье за то, что она с детства привила Поттеру любовь к труду и усердию. Так что, работая по дому руками, Гарри постепенно смирился с мыслью, что колдовать отныне никогда не сможет. Так было поначалу, когда он нет-нет да и вспоминал об удобстве Левиосы или Акцио. Потом пришел здравый пофигизм. Потому что, ну сколько он на самом деле в той жизни колдовал?.. Да все его Экспеллиармусы можно по пальцам одной руки пересчитать. Да и само волшебство на деле оказалось отнюдь не сказочным…

А может, им просто неправильно пользуются? Этот вопрос Гарри однажды поднял во время совместного купания малыша. Понаблюдав за разноцветными пузырьками, которые Эйлин пускала из кончика палочки, он спросил:

— Красивое, доброе волшебство. Вот это и есть магия, да? Магия, приносящая радость детям…

— Ну, наверное, — невольно задумалась Эйлин. И посмотрела на Тоби совершенно новым взглядом. — Слу-у-ушай, да ты же прав! Вот таким должно быть настоящее волшебство, а не те прости-господи-трюки, которым обучаются в школе Хогвартс! Ой, надо об этом Тому рассказать, ещё один плюсик в компромат на нынешнего директора!

— Упс, вы собираете компромат на директора?! — аж поперхнулся Гарри, не забыв, впрочем, ладонью зачерпнуть теплой водички на пузичко младенцу.

— Ага! — Эйлин энергично кивнула. — Том с сороковых годов его собирает, как только понял, что это Дамблдор детей под бомбы в войну выпинывал. Профессор-то Диппет хорошим был, сам хотел учеников в надежном месте спрятать на все годы войны, но его заместитель, профессор Трансфигурации Альбус Дамблдор только фыркал на это, считал глупостью и телячьей нежностью. Дескать, настоящему волшебнику никакие бомбы не страшны. Угу, взрослым-то, может, и просто увернуться от летящего снаряда, но о детях такого не скажешь. Ты знаешь, этот чокнутый профессор Тома по всей Англии искал, когда тот вдруг пропал, не приехал на второй курс, искал и бесился, что мальчишка Хогвартс предал, удрал в маггловский мир и где-то отсиживается, пока другие жизнями рискуют, пробираясь в школу всеми возможными путями. Ну не идиот ли?! И ведь нашел, представляешь?!

— Где? — вполне ожидаемо заинтересовался Гарри неожиданной новой развилкой истории Тома.

— В семье! — глаза Эйлин сверкнули смехом. — Оказалось, Том не на тот поезд сел, и тот вместо Хогвартса эвакуировал его к родственникам в безопасное место. Так Дамблдор почему-то не обрадовался, приперся к Реддлам и давай выманивать мальчишку обратно в школу, мол, ты волшебник, должен учиться, магию свою усмирять. А Том уперся, на своем стоит, ответил, что вернется в школу не раньше, чем война закончится. Дамблдор угрожать начал, что он-де от курса отстанет, догонять придется. В общем спорят, никто ни с кем не соглашается, на своем стоят, дед Тома уж и ружье зарядил, принес, выцеливает и прикидывает, готов ли он грех на душу взять, незваного гостя пристрелив?.. Ситуация прямо патовая: ни туда ни сюда, маггл с ружьем против волшебника, тот в ответ палочкой целится — вот-вот поубивают друг друга. Том был просто в ужасе, этот миг потом самым страшным в его жизни стал — дед сражается за внука, и неизвестно, на чьей стороне победа!..

— Господи! — заволновался Гарри. — А дальше-то что?

— А дальше дядя Морфин вмешался. Услышал спор из своей хижины и пришел послушать, а увидев, что дурной маг за палочку схватился, вытащил свою, да и связал Дамблдора. Связал, повалил, подошел к нему, к спеленутому, и доходчиво нашипел ему на ухо, чтоб подальше свои грязные ручки от ребёнка держал. Что странно, Дамблдор послушал Морфина, встал и ушел, никого не тронув. Правда, потом Тому уведомление из школы пришло, дескать, он исключен и в Хогвартс может теперь не возвращаться.

— Но Том вернулся? — с волнением спросил Гарри, продолжая легонечко плескать водичкой на Северуса.

— Конечно, он вернулся, но не это главное, а то, что его пример вразумил остальных профессоров Хогвартса, и следующие эвакуационные поезда были заполнены как обычными детьми, так и детьми-волшебниками из семей магглорожденных и полукровок. А сам Хогвартс закрылся на все годы войны, — Эйлин взяла подогретое полотенце.

— А чистокровные? — слегка ступил Гарри, вынимая младенца из ванночки и передавая его в теплые объятия пушистой материи.

— Чистокровных сами родители-маги попрятали в своих мэнорах и зачарованных скрытых поселениях, — Эйлин улыбнулась, сноровисто вытирая малыша. — Как и меня, кстати. А после войны, когда мы вернулись в Хогвартс, нас встретил временный директор Уолтер Арагон, он нам помог адаптироваться и влиться в сбитую систему, ведь для второкурсников и третьекурсников мы уже были малость староваты. Странно мы выглядели на фоне мелких однокашников: подростки и малыши-первокурсники учились вместе на одном курсе, но никто не смеялся — все всё понимали. А одному из нас это даже на пользу пошло. Рубеусу Хагриду, ему перерыв оказался необходим, за военную паузу он дорос и с блеском закончил Хогвартс вместе с нами. Понимаешь, Хагрид не совсем человек — он полувеликан, и его физиологическое развитие заметно отличается от нашего.

— Понял, — Гарри впечатленно потряс головой. Эйлин плотно закутала Северуса и продолжила:

— В сороковом году я уже пошла в школу, поступила на факультет Слизерин и тут же была эвакуирована, точнее, папа меня тем же вечером забрал домой, сказав, что Хогвартс закрывается на время войны. Я так понимаю: в тот момент Дамблдор нашел Тома и выяснилась причина его «прогула». Знаешь, Тоби, на самом деле мне было страшно ехать в Хогвартс… Едешь, а за окнами вагона дымящиеся руины городов и деревень, и так многие мили на всём протяжении пути, а вдали на горизонте раздаются взрывы и стелется черный дым. Это была самая жуткая поездка в моей жизни.

— Ничего себе, — Гарри сочувственно погладил Эйлин по плечу. Здесь они прервались, чтобы покинуть ванную, для чего прошли в спальню, где Эйлин заклинанием Инсендио затопила камин. После того как комната прогрелась, супруги уложили сына спать, сами сели на пол рядом с кроваткой и возобновили прерванный разговор.

— Значит, с Томом ты познакомилась после войны? — уточнил Гарри.

— Да, в сорок пятом, взро-о-ослые, ро-о-ослые, долговязые недоучи, мне шестнадцать, ему — девятнадцать, но в школу пришли, как в первый класс! Ох, и спасибо же директору Арагону, выручил нас, выучил, на ноги поставил, чудесный человек. Жаль, сместили его потом, вернулся Диппет, просидел в директорах до пятьдесят пятого года, а потом его место, увы, занял Дамблдор.

— Он плохой? — осторожно спросил Гарри. Эйлин поморщилась и дернула плечом.

— Не знаю. Я не при нём училась, но слышала от других, что он к магглорожденным и полукровкам благоволит. А вот к чистокровным, напротив, относится предвзято. Что не есть хорошо для директора, разве у него должны быть какие-то предпочтения? Директор не должен заводить себе любимчиков, а ровно относиться ко всем.

Гарри скривился, радуясь, что Эйлин не уловила грязную подоплеку сказанного Морфином, в отличие от Эйлин, он прекрасно понял намек, зная о нетрадиционной ориентации Дамблдора. Дядя Морфин действительно защитил ребёнка, имея на это куда больше прав. Наверное, потому-то Дамблдор и уступил так легко, понимая, на чьей стороне правда?..

От сих печальных мыслей его отвлекла Эйлин, начав ласкаться.

— Мерлин, я не верю своему счастью, Тоби, ты стал таким общительным! Стольким интересоваться начал…

— Ну… — бормотнул Гарри, прикидывая, не пора ли замкнуться. Но Эйлин перебила, закрыв рот поцелуем.

— Нет-нет, не возражай! Я помню, ты раньше много работал, сильно уставал, приходил поздно, и твоих сил едва хватало на то, чтобы просто принять ванну. Всё, что ты хотел — это поужинать и завалиться спать.

— Ну теперь-то у меня времени навалом, — хмыкнул Гарри, снова поняв, что жена ни о чем не подозревает. И опять задался вопросом: сколько он может её обманывать? И обман ли это, если ему придется изображать Тобиаса всю жизнь? Эйлин залезла к нему на колени и свернулась, как большая гибкая кошка, прижалась к груди и весело согласилась:

— Да, времени теперь у нас полно. А Тому я скажу о твоей подсказке: волшебство должно быть для детей.

— А как ты это видишь? — поинтересовался Гарри.

— Как Уолтер Арагон, — подумав, решила Эйлин. — Он как-то рассказал нам на уроке истории, что в прошлом волшебники являлись людям открыто, не прячась, и творили волшебство у всех на глазах. И я надеюсь, Том сумеет доказать комиссии, что то, чему сейчас обучают в Хогвартсе — нецелесообразно. Ведь если с толком подойти к делу, то магам не нужно будет прятаться от людей. По крайней мере от детей, которым нам сам Мерлин велел дарить кусочки чуда! Ну хотя бы на Рождество…

— На день рождения, на Пасху, на каждый выпавший молочный зубик, — подхватил Гарри. — Обычно с этим родители справляются, но немножко магии от настоящего волшебника не помешает. А ведь действительно, почему бы не открыть какое-нибудь бюро вроде волшебника на час, практикуют же ремонтные услуги, из которых вызывают мастера на дом, чем же чудесники хуже?..

— Причем, если действовать аккуратно, так, чтобы Статуту Секретности не мешать… — задумалась Эйлин.

— А это что такое? — Гарри вдумчиво поцеловал нахмуренные брови. Те разгладились, и лицо Эйлин просветлело.

— Да так, ерунда. Запрет на колдовство на глазах у магглов. Не об этом нам сейчас нужно думать, Тоби, а о том, как будем до моих родителей добираться…

— А где они живут? — удосужился спросить наконец-то Гарри.

— В Лэгли. И нет, не ломай голову, в географии Великобритании ты его не найдешь, селение скрыто от магглов, как Хогсмид и Годрикова впадина… Вот что, — определилась наконец Эйлин. — Вещи мы переправим с помощью домовика, а сами отправимся туда поездом, потому что сомневаюсь, что трансгрессия понравится вам с Северусом: ты маггл, а он слишком мал. Тоби, ты не пугайся, я сейчас позову нашего семейного домовика и распоряжусь, чтобы он забрал приготовленное для отправки.