Личная воровка мага Тьмы

* * *

Следующие дни у нас так и проходили. По утрам Кайл частенько куда-нибудь уходил. То в королевскую библиотеку, — понять не могу, как этому рыжему пройдохе удалось получить пропуск во дворец, — то к Марье. Возвращался к обеду и мы с ним садились в кабинете изучать дневник ведьмы. Для меня там было многое непонятно, но Кайл терпеливо отвечал на все вопросы. Дополнял информацию, если знал то, чего не было в дневнике про Тьму. А такой информации было много, ведь, как я поняла, после того как Тьма появилась в Сольгане повторно, многое изменилось. Но чаще он хмурился, перечитывал страницы снова и снова, ругался и мчался в свою лабораторию, чтобы проверить новые данные.

В лабораторию я не ходила. Хватило одного раза, чтобы больше не появлялось желания подниматься туда. Слишком свежи были воспоминания о насильственном лечении. Да и помочь Кайлу я ничем не могла. Вместо того чтобы терпеливо сидеть на софе и смотреть, как мужчина работает, я в такие дни отправлялась на кухню что-нибудь готовить. А потом читала книгу, или убиралась в доме, или и вовсе выходила на улицу и шла гулять в лес. Далеко от дома никогда не забиралась. Незнакомый, он пугал. И только с Кайлом мне было спокойно на едва заметных тропках между деревьями. К сожалению, для длительных прогулок было еще довольно прохладно, но я все равно предпочитала прогулки у деревьев праздному променаду по улице Знати.

К родителям я предпочитала ходить в те часы, когда Фрейзера не было дома, да и то не каждый день.

Больше всего мне нравились вечера. Когда мы с Кайлом могли обсудить прошедший день, поговорить, не отвлекаясь на новую информацию о Тьме, пошутить, рассказать друг другу о себе и просто побыть вместе. Не знаю уж, хитрый Фрейзер так и планировал или он оказался гораздо мудрее меня, но жизнь в одном доме сделала то, что не смогли бы никакие уговоры — я оттаяла. Настолько, что глупую ссору в переулке вспоминала только как смешной случай ревности Кайла, мою попытку незаметно проникнуть в дом — как безрассудство гордости, а наши мелкие ссоры просто как милые моменты совместной жизни. Я просто разучилась злиться на невыносимого рыжего мужчину, который шаг за шагом не только вернул мое доверие, но и самым наглым образом похитил сердце.

Кайл был… разным. Веселым, серьезным, сумасбродным, задумчивым, спокойным, сердитым, насмешливым и игривым… разным. Единственное, каким он не был ни разу — пугающим.

Сейчас мне вообще было непонятно, как я могла думать, что у нас с ним не может быть ничего общего. Это оказалось совсем не так. Кайл был старше, да. Но при этом мог себя вести как мальчишка. Но главное не это. Главное, ему действительно было интересно со мной. Он внимательно слушал, что я рассказываю. Иногда, как ребенок, открывая и закрывая рот от удивления. Так, например, было, когда он потребовал показать, что же это за зверь такой “гимнастика”. Мне было несложно. Надев воровские узкие брюки и одну из рубашек Кайла, я показала. Показала так, что потом бегала за водой на кухню. Кайл замер в кресле и замолчал. Мужчина в шоке — зрелище не для слабонервных. Когда он пришел в себя, первое, что спросил, было:

— А повторить сможешь?

Я сначала не поняла, о чем он, а потом заметила, как горят его глаза. Желанием. Самым настоящим мужским желанием. Опасный, но такой приятный взгляд. Повторить я ему пообещала когда-нибудь потом. Незачем дразнить мужчину, который проявляет столько терпения к глупым девичьим страхам.

Он в свою очередь тоже удивлял. Когда рассказывал историю отношений его родителей, я и вовсе сидела с открытым ртом, ловя каждое слово. Сказка. Просто сказка, куда там «Золушке» с «Аленьким цветочком».

Рассказ о том, что Палач дружит с королем, новостью не стал, а вот история, как маленький Кайл нянчил наследного принца, потрясла до глубины души.

— Ты же не намного старше его?

— Ненамного, он на год младше сестры. И знаешь, тогда было абсолютно все равно, какого ребенка мне подсовывали, я просто балдел от того, что эти смешные человечки смотрели на меня своими огромными глазюками. А уж кормить их…Ух!

— Фрейзер, ты что, детей любишь?

— Почему это тебя так удивляет? — Кайл выглядел по-настоящему возмущенным.

— Ты старший ребенок в большой семье. Всегда думала, что в таких случаях, вырастая, люди не очень любят детей.

Этот разговор происходил в гостиной. Мы сидели на мягком диване, Кайл пил чай, я предпочла травяной сбор. Было так спокойно, на душе какая-то приятная тишина и меня тянуло на откровения. Я не сразу заметила, как Кайл напрягся после моих слов.

— Рина, — отставив в сторону свою кружку, Фрейзер чуть подался вперед и серьезно посмотрел, — а ты что, не любишь детей?

— Не знаю, — легко рассмеялась, — у меня их нет. Мне нравится общаться с детками, но совсем с малышами я никогда не имела дела. Я даже не знаю, как это — держать младенца на руках.

Кайл вдруг фыркнул и рассмеялся, откидываясь на спинку дивана.

— Глупышка.

— Между прочим, Фрейзер, это не смешно!

На самом деле было смешно. Очень. А еще смешнее стало, когда я представила себе ребенка в этом доме. Сначала я подумала, что Кайл превратится в няньку, а потом вспомнила о Тьме и… В общем, у сына или дочери Кайла будет самая странная, но точно самая заботливая нянюшка в мире.

Наверное, больше всего жизнь с Кайлом напоминала… Семью. С ним было легко, уютно, интересно. А главное, в него оказалось слишком легко влюбиться.

Проснувшись сегодня утром раньше Кайла, я не смогла сдержать улыбки. Он был невероятно мил. Положив одну руку под щеку, второй он держал меня. Держал в буквальном смысле, сжав в кулаке ткань ночной рубашки. И при всем при этом выглядел как ребенок. Чуть приоткрытый рот, длинные рыжие ресницы откидывают тени на щеки, на голове во все стороны торчат волосы. Такой непривычно тихий Кайл. Опустив взгляд чуть ниже, залюбовалась татуировкой. Тьма однозначно была художницей. Замысловатый орнамент черной вязью шел с рук, украшал мужскую грудь и через шею убегал куда-то на спину. Очень красиво темный узор смотрелся на светлой коже. Не удержавшись, я, протянув руку, легким касанием пальца начала гладить татуировку, повторяя все ее изгибы.

Тут же небольшой отросток Тьмы отделился от тела Кайла и обвил мой палец.

— Красивая, — шепнула я ей, — ты такая красивая и опасная.

К сожалению, Тьма говорить не умела, но она ласково потерлась о палец, прежде чем опять стать частью тату.

— Ты же знаешь, что я права, если ты не выберешь себе какую-то вещь, Кайл может пострадать.

И я точно знала, что права. Об этом Кайл догадывался и раньше, а потом мы прочитали в дневнике ведьмы. Не просто так вся Тьма делилась на женскую и мужскую силу. Кайл по глупости и незнанию соединил себя с Тьмой, даже не подозревая, что она может стать причиной его смерти. Слишком разные потоки энергии. Когда мы прочитали об этом, Кайл долго молчал. Тьма и вовсе виновато ушла из комнаты, а я сидела, испуганно глядя на Фрейзера.

— И что же делать?

— Жить, — Кайл пожал плечами и усмехнулся, — продолжать жить, наслаждаясь каждым днем.

Тогда я промолчала, а сейчас мне стало очень-очень грустно. А еще страшно.

— Темная вредина, ты же его любишь.

Тьма вместо ответа перетекла вся на спину Кайла. Да, сама она тоже ничего сделать не могла. И так старалась максимально часто выходить “гулять”. Для того чтобы переселить ее в какую-то вещь, нужно было провести что-то вроде ритуала. Но только, как сказал Кайл, ему не хватает несколько вещей для этого и в первую очередь того, куда наша Тьма согласится перебраться.

— Эй, — моей щеки коснулась теплая ладонь, — что успело случиться, почему ты расстроенная?

Подняв взгляд, я посмотрела на Кайла и, шмыгнув носом, призналась:

— Я тебя люблю.

— И это так расстраивает тебя?

Кайл чуть нахмурился и приподнялся, упершись локтем в матрас.

— Нет, просто я общалась с Тьмой и поняла, что очень боюсь за тебя.

— Больше, чем боишься меня? — нависая сверху, спросил Фрейзер.

— Тебя я уже давно не боюсь…

Глаза Кайла стали темнее, хотя я была уверена, что это в принципе невозможно. Он осторожно погладил мою щеку, смахивая с нее одинокую слезинку и, наклонившись, поцеловал. Почти сразу он прижал меня к себе, не оставляя даже возможности шевелиться, но этого и не хотелось. Наоборот, хотелось, чтобы объятия стали крепче, Кайл был еще ближе, а поцелуй глубже.

Уверена, что невыносимый Фрейзер умеет читать мысли. Потому что все мои желания исполнились почти моментально. Кайл был везде. Я чувствовала его руки на своем бедре, мягкие прикосновения к животу, легкую щекотку на шее… Он успевал целовать мои губы, подбородок, ключицы. Даже лизнул кожу груди, что виднелась в вырезе ночной рубашки, прежде чем вновь вернулся к губам. Я плавилась в его руках. Так много чувств, эмоций, желаний. И главное из них — хочу больше. Поэтому я выгибалась под мужскими прикосновениями, стонала, не в силах сдерживаться, да и сама не прекращала изучать руками тело Кайла.

Наверное, мы оба потеряли голову. Вероятно, нам обоим этого давно хотелось. Может быть, мы слишком увлеклись… Больше я не знаю, каким образом мы могли не услышать, что в дом кто-то зашел. Не просто зашел, а поднялся на второй этаж.

— Городская стража. Старший страж Башни Кселе Флейм. Перед Палачом Его Величества Рианна Сронта, известная как ночная ведьма, обвиняется в многочисленных кражах. Встаньте и поднимите руки, чтобы мы их видели!