Чудовище Темного леса

Глава 33

Вода в купели была настолько горячей, что пар от нее застилал глаза. Я лежала на дне с вытянутыми ногами, скрестив руки на груди, будто в гробу, будто в неизбежном ожидании того, что крышка вот-вот закроется. И тогда я умру в тяжелых муках. Немые слезы стекали по влажным вискам, а я смотрела в белый потолок и мечтала о смерти. О быстрой и мягкой, навсегда утягивающей в бездну забвения. Стоит лишь глубже погрузиться в воду и сделать роковой вдох. Но горячие ладони невольно потянулись к низу живота. Пальцы погладили кожу, а губы приоткрылись, выпуская из уст тихий протяжный вой. Нельзя. Во мне плод настоящей любви. Наш с Саем малыш и я должна защитить его любой ценой. Проигран бой, но не война.

— Поживее там давай! — я вздрогнула от громкого стука в дверь и скривилась от скрипучего голоса экономки.

До чего же противно снова возвращаться в этот дом! И до чего же трудно мне будет держать перед всеми мину при плохой игре. Нет больше светлой силы, которая помогала справляться с эмоциями. Колдун высосал ее, опустошил меня до дна, околдовав темной магией. Как я могла гореть в его объятиях и отчаянно отдаваться? Словно это было во сне, в страшном сне и не со мной.

Прикусила до боли губу и зашипела. От удара щека все еще саднила, но я стиснула зубы и вышла из купели. Вытерлась насухо, накинула халат на голое тело и двинулась к двери. На мгновение рука застыла над круглой ручкой. Я должна все выдержать и придумать, как спасти ребенка от страшной участи!

Набрала полную воздуха грудь, растянула губы в улыбке и вошла в комнату. Раньше это были покои матери Люция. Приятные нюдовые тона стен с перламутровым отливом. Мебель цвета слоновой кости с мягкой светло-розовой обивкой. Большая кровать с уютным балдахином и мягкий ворсистый коврик у камина. Величественного вида трюмо с резным стулом, а на круглом стеклянном столике лампа, рассекающая мрак этого вечера.

— Явилась не запылилась! — язва прошила меня злобным взглядом и подбоченилась. Высокая и крупная экономка знала толк в порке! А сколько раз она меня за волосы таскала… Вот и сейчас ее зеленые глаза горели в предвкушении пыток. — И без тебя тут дурдом полный! За калекой ухаживать приходится!

Я усмехнулась, подошла к тетке Тамми и с вызовом посмотрела в ее нахальную морщинистую харю.

— Да когда ты за кем-то ухаживала?! Видела, знала, во что Люций превратился, и потакала во всем. Пошла вон! Без тебя оденусь! — впервые я высказала этой твари то, что думаю и указала на выход.

Экономка едва не поперхнулась злостью. Надо было видеть ее ошалевшие круглые глаза. Кто-кто, а она это заслужила. Столько крови у меня в свое время попила, что умыться хватит! Я все сносила и терпела. Ради Люция старалась, ведь тетка Тамми заменила ему почившую мать. Но больше ни чьи чувства я беречь не собиралась. Иная у меня теперь миссия в этом доме.

— Ах ты… — замахнулась она для удара, но встретила отпор. Уроки Сая не прошли даром. Я пригнулась и оттолкнула ее изо всех сил. Женщина накренилась и чудом удержалась на ногах. Испуганно попятилась назад и влетела спиной в стену.

— Вон пошла! — прорычала я диким зверем и сжала кулаки.

— Я… я все хозяину расскажу, — залепетала, опасливо отступая к двери. Уж не знаю, что она увидела в моих глазах, но всевластная экономка в страхе бежала с поля боя.

Радости от маленькой победы я не получила. Были вещи поважнее. Будущий ребенок отныне занимал все мои мысли. Надо уберечь его от колдуна, а значит, нужно подчиняться и делать вид, что смирилась. Люций хочет устроить из моего возвращения представление, что ж, так и будет. Экономка подготовила пышное алое платье для бала. Я стояла в нем напротив овального зеркала и старалась выровнять дыхание. По строгому лицу так сразу и не поймешь, какая буря злости и возмущения роится внутри. Опустила ладонь на живот, погладила скользкую ткань корсета и зажмурилась на миг. Где ты, мой большой и сильный зверь? Не хватает твоего тепла и заботы. Некому нас с малышом защитить.

Медленно открыла глаза, собрала всю волю в кулак и вышла из покоев. В торжественный зал шла, как на закланье. Перед большими распахнутыми дверями начался настоящий мандраж. Колени подгибались, ладони тряслись и потели, но я переступила порог зала. Музыка затихла. Гости на миг застыли с бокалами в руках, а потом расступились и зашушукались. Но к ним я быстро потеряла интерес. В конце красной ковровой дорожки стоял темноволосый красавец во фраке. И никто кроме меня не видел, как вокруг главного инквизитора клубилась тьма. Как парадоксально, что в Валааме со злом борется самое огромное зло! Но прав Люций. Глупый народ! Правды под собственным носом не видят. Да что народ? Я и сама не распознала в нем сущность, хотя делила с колдуном постель.

Инквизитор внимательно следил за моей бесшумной поступью, обаятельно улыбался и ждал, когда приближусь к нему на расстояние вытянутой руки. Протянул мне затянутую черной перчаткой ладонь, и я вложила в нее дрожащую ладошку. Темная дымка зашипела гадюкой при моем прикосновении. Голодная безжалостная сила жаждала сожрать мою светлую магию, засосать ее в свою бездонную бездну, но во мне ничего не осталось. Я полностью опустела. Потому и не страшно было стоять рядом с колдуном, пока он лил гостям в уши дикую чушь о моем чудесном спасении.

— Долгое время Темный лес укрывал в непроходимой чаще настоящее зло! Колдовство страшно коварно! Оно способно незаметно проникать в нашу жизнь и убивать всех, кого мы любим. Зло и мою семью не обошло стороной, — я скользила взглядом по толпе, выискивая знакомые лица, как вдруг увидела девушку с сияющей улыбкой на устах. — Проклятая ведьма, что поселилась в лесной хижине, заморила прислугу в поместье Мэлин и подбросила атрибуты для ритуала в комнату моей возлюбленной, — я поймала настороженный взгляд Палетты. — Перед законом инквизиции все равны! И я доказал это, когда вынес Синтии приговор о сожжении. Но ошибки нужно признавать! Я едва не потерял свою единственную светлую любовь из-за козней колдуньи. Но справедливость восторжествовала и Синтия вернулась ко мне целой и невредимой! — я заламывала пальцы, стараясь придумать, как подать Палетте знак, что я в беде, но она заглядывала в рот Люцию, ловила каждое слово, как завороженная. — Я благодарен за это судьбе и больше ни минуты не могу ждать! — припал инквизитор на одно колено и открыл коробочку с драгоценным кольцом. — Милая Синтия, выходи за меня замуж! — зал заахал, а мне хотелось затолкать эту коробочку ему в глотку.

— Я согласна, — ответила громким, но не своим голосом и приняла кольцо.

Палетта запрыгала на месте и захлопала в ладоши. От оваций заложило уши. Золото на безымянном пальце обожгло кожу, а Люций до боли полоснул по моему лицу самодовольным взглядом. Поднялся и встал со мной рядом.

— Улыбайся, дорогая, — шепнул мне на ухо. — Иначе получишь по второй щеке.

По команде я натянула улыбку, не сводя взгляда с радостной Палетты. И как они могли поверить в этот бред?