Честь Воина [CИ]

* * *

У девушки не было чёткого плана, как подступиться к задуманному, просто она понимала, что дольше такую жизнь не вытерпит. И если она чему-то научилась от «подруги», так это тому, что при наличии цели не стоит стесняться в средствах, особенно если на кону твоя судьба. Хватит быть жертвой обстоятельств! Пора подчинить их себе, даже если придётся замарать руки.

Вариант был: соврать, запугать, сказать, что убьют всё равно. Но молодой барон Мадлемн Керибран о Малдор ан Аовина ан да Пикердом облегчил ей задачу, сразу начав явственно заигрывать. Аина, конечно, знала силу очарования своих женских форм, благодаря которым уродующий лицо шрам замечали слишком поздно, но, глядя в эти тёмные глаза с поволокой не испытывала иллюзий.

Она поддержала игру, делая вид, что польщена его симпатией, даже позволила себе позаимствовать кое-что из методов Морены. Та часто обжигала кавалеров каким-нибудь дерзким прикосновением, а потом снова принимала неприступный вид. Конечно, предводительницу никто не посмел бы лапать против её воли, но у пленника руки были связаны буквально, так что Аина могла пользоваться похожим положением. Она безнаказанно прижималась к мужчине, поднятому на ноги для пущего удобства «беседы», и тут же отступала; скользила ладонью по бедру и убирала руку, не доходя до самого интересного; ласково запускала пальцы в тёмные длинные кудри, а потом равнодушно отворачивалась; шептала на ухо что-то бессмысленное и вновь удалялась на пару шагов, всё больше распаляя его.

Как только Мадлен заговорил о том, что девушка не пожалеет, если развяжет ему руки и позволит её ублажить, Аина, готовая к такому повороту, напустила ледяной вид в лучших традициях «подруги» и сделала свой ход:

— Не держи меня за дурочку. Ты ведь хочешь удрать? — и уловив моментальное сомнение в глазах визави, не дала ему вновь натянуть лживую маску: — Я тоже. Поэтому развяжу, но только если ты согласишься взять меня с собой.

Опешивший от такого поворота событий Мадлен, забыл о своей игре в «соблазнителя» и поражённо спросил:

— Зачем тебе это?

«Легенда» у Аины была готова заранее. Ещё когда девушка впервые задумалась над побегом в «высший свет», она предложила Морене составить список всех разорённых нартами замков. У предводительницы, к счастью, были свои причины ухватиться за эту идею. Получив с очередной Охоты несколько реестров знатных родов разной свежести, она принялась вычёркивать семьи, восстанавливая весь перечень «побед» за предыдущие годы при помощи ахсартагов, возглавлявших Охоты. Именно в этих записях девушка подобрала более-менее подходящую по возрасту юную баронессу, которой уже никто никогда не хватится. Тогда она ещё не вспомнила своё настоящее имя, но и сейчас использовать его было бы глупо — вдруг Морена будет искать своего «хедивега»? Поэтому ложь легко слетела с её уст, когда долгожданный момент настал:

— На самом деле я тоже знатного рода. Аделина Сопроден о Илизия о Каспер ан да Термисдом к твоим услугам. Меня похитили в детстве. Я мало что понимала и даже долго не помнила прошлого, но больше не могу находиться среди этих зверей. Моя семья уничтожена, так что обратиться за помощью не к кому, поэтому мне нужен покровитель вроде тебя, чтобы вернуться к жизни, которой я заслуживаю по праву рождения!

В последней фразе девушка не без успеха применила надменное выражение лица горделивой знатной дамы, подсмотренное ещё на злополучной ярмарке. Ей было неловко принимать такие фальшивые позы, но, похоже, в данном случае это был как раз верный тон. Глаза Мадлена заблестели уже не похотью, а чем-то большим — азартом, даже алчностью, причин которой Аина не могла даже вообразить. Но главное, что он клюнул на «крючок».

— Ты же понимаешь, что покровитель должен получать что-то взамен за свои хлопоты? — вкрадчиво поинтересовался Мадлен и недвусмысленно облизнул губы.

На Аину вдруг нахлынуло нездоровое возбуждение — не столько от расчётливых чар красавца, сколько от внезапного осознания, что дело может выгореть, и она навсегда покинет этот ад!

Девушка вплотную прижалась к Мадлену и впилась поцелуем в подставленный рот. Она обшарила молодое сильное тело, явно не понарошку воспылавшее к ней желанием, и ей понравились ощущения. Между ними побежали горячие токи, и хотя возбуждение шло только на уровне тела, без всякого доверия или надежды на настоящие отношения, Аина решила, что так даже лучше, и отдалась плотской страсти.

Она толкнула мужчину к стене и заставила сесть. Оседлала его, продолжая ласкаться.

— Так ты меня развяжешь? — жарко шепнул он ей на ухо.

— Не сегодня, — ответила она ему так же.

И взяла всё на себя. И ей, чёрт возьми, понравилось! Это был совершенно новый опыт чистой похоти, но партнёр ею так наслаждался, что и Аина отдалась на волю животной жажды удовольствий безо всякого стыда, без оглядки и без единой мысли. Она непривычно быстро достигла кульминации, и партнёру пришлось подождать пару минут, пока девушка отдышится и смилостивится довести до вожделенной точки его. Аина впервые сделала это ртом — так, чтобы до конца, а не просто в качестве ласки — и не пришла в восторг от процесса, требовавшего непривычного напряжения мышц, чтобы не сделать больно зубами и самой не срыгнуть. Но, судя по пересудам в племени, парни это обожали, а ей сгодится любой способ его ублажить. Раздосадовывать будущего союзника было бы не разумно, а развязывать ему руки пока не хотелось.

Чуть позже, когда оба отдышались и пришли в себя, Мадлен сказал с почти искренним восхищением:

— Ну ты и горячая штучка! Не ожидал, глядя на твою суровую мину.

— Так мой покровитель доволен? — с издевательским подобострастием спросила Аина. — Стоит ли бедная сирота его хлопот?

— О да, определённо да! — довольно расхохотался барон. — Если ты меня ещё развяжешь, мы с тобой запросто подожжём этот гадючник своей страстью!

— Разумнее будет дать себе волю в мягкой хозяйской перине, разве нет?

Аина и сама поражалась притворной приторности своего голоса, но чувствовала, что именно так и надо в рамках затеянной игры.

— Ты права. Так когда бежим? Прямо сейчас?

— Ну уж нет, извини. Мне нужно всё подготовить и выбрать подходящий момент. Нас не должны поймать. Сколько времени уйдёт у гонца, чтобы обернуться за выкупом?

— Недели полторы-две по тракту. Вашими тропами, возможно, быстрее… Но если они получат золото, то какой мне смысл рисковать? Надо бежать как можно скорее и постараться перехватить гонца, пока маменьку удар не хватил от таких новостей.

Готовность к сражению слегка повысила мнение Аины о молодом бароне, ведь дамский угодник запросто мог быть и трусом, судя по прочтённым романам. И всё же пришлось прибегнуть ко лжи:

— А такой, что наша Морена запросто может тебя всё равно укокошить, — зловеще усмехнулась она, и когда слова прозвучали, поняла, что не так уж сильно врёт. — Что лучше для твоей маменьки? Потерять золото или сына? Или то и другое?

Похоже, Мадлена эта мысль напугала, потому что он погрузился в мрачное раздумье. А девушка, раз уж пустилась в манипуляции, решила, что самое время добавить к плети пряник, пусть и такой же выдуманный:

— В крайнем случае, можем попытаться отбить твоё золото на обратном пути. Я знаю их тропы. Устроим засаду. Главное, уйти. Дай мне пару-тройку дней. Надо всё сделать наверняка.

— Ладно, — расслабился барон и позвал бархатным голосом: — Полежи со мной, сладкая, а то ночи пока холодны…

Аина с удовольствием устроилась на тёплом и мягком, но когда Мадлен уснул, высвободилась из его объятий. Чёртовы токи продолжали её будоражить, только теперь разум был не на стороне тела. Во-первых, её задача — сторожить пленника, а не спать. Во-вторых, ночью можно как раз спокойно подумать над тем, как удрать. И чем скорее, тем лучше, пока барон не смалодушничал или не догадался, что, убив заложника, Морена больше не сможет требовать выкуп за других, так как никто ей не поверит. Уж дурой-то она не была. Хотя тут всё зависело от планов ахсары — обогащаться и дальше таким способом либо же устрашить баронов перед большой войной.

Впрочем, это Аину больше не волновало: лишь бы удалось вырваться и найти средства к существованию, а потом можно постепенно сместиться так далеко на запад, что власти «подруги», даже при самом успешном воплощении завоевательных планов, её за всю жизнь не догнать.

Прежняя решимость держаться рядом с врагом в надежде узнать что-то полезное для борьбы с тем, умерла вместе с Бреном. Всё это были наивные надежды, за которые девушка дорого поплатилась. Пора признать — ей самой не тягаться с Мореной. Средства же победить демона или мощных союзников уж лучше искать наобум, но с развязанными руками. Не как сейчас — прозябать на милости злобной твари, которая отбирает у неё близких людей, да ещё делать вид, что верно служишь ей.

Теперь, когда появилась реальная возможность попасть в ту самую благородную среду, которая некогда привлекла Аину на ярмарке, а потом оказалась родной, стало ясно, что все выдуманные причины остаться были лишь малодушными отговорками, чтобы не идти на риск, а потом не расставаться с мужчиной, к которому она привязалась. Однако это было истинным желанием души, от которого сейчас вырастали почти осязаемые крылья. И будь она проклята, если не улетит!