Внутри невидимых стен

Глава 39. Дочь Алсары

Макс лег на свое место, но в этот раз просто поверх спального мешка. Самфи тем временем медленно встала, тряхнула головой и осмотрелась по сторонам.

– Где он? – растерянно произнесла она.

Девушка медленно дошла до кустов, где на ветке застрял брошенный Максом плащ, несколько раз дернула за какие-то шнурки и вдруг одним движением вывернула его, превратив в ту самую пышную юбку, в которой до этого и ходила. Еще с минуту она провозилась с одеждой, и вновь перед Максом предстала та же взбалмошная дочка барона, которую она изображала из себя раньше.

Сперва парень опасался, что ее неуклюжие действия были призваны усыпить его бдительность. Но когда Самфи сделала шаг и, неловко оступившись, рухнула лицом в траву, даже не выставив руки, он понял – произошедшее настолько выбило ее из колеи, что бедолага разучилась и ходить. Хорошо, что хоть не забыла, как дышать.

Впрочем, расслабляться он все равно не спешил. Благо, пистолет всегда был под рукой. Расставаться с ним даже ночью он не рисковал. Девушка же начала подниматься, потом негромко выругалась и, сев на траву, посмотрела на усыпанное звездами темное небо.

– Красиво… – вздохнула она.

– Мне повторить вопросы, или сама начнешь говорить? – нахмурился Макс.

– Меня зовут Эйка. Обреченная дочь Алсары Мудрой. Вернее, я стала бы ей, убив Лику. А теперь я… Никто.

– Вот даже как, – хмыкнул Макс. – Ну хорошо, Эйка, чем тебе успела насолить Лика?

– Ничем. Если где-то я и не притворялась, то в моем отношении к ней. Я восхищаюсь моей богиней, она покорила меня с первого взгляда, – мечтательно произнесла она.

– И решила для верности ее прирезать, чтобы другим не досталась?

– Нет, – сарказма в его голосе Эйка не заметила. – Убийство умари – финальный этап инициации в моем ордене… Ой! То есть, я не могу сказать, это тайна!

Девушка зажала себе рот рукой.

– Ты дала слово, что будешь слушаться меня, напоминаю! Поэтому рассказывай все как есть.

– Но я принесла клятву, что никогда, даже под страхом пытки, не упомяну об ордене. Что мне… Что мне делать?! Ва-а-а-а-а! – она снова рухнула в траву и начала молотить кулаками по земле.

Макс с трудом удержался от того, чтобы не рассмеяться во весь голос. Но надо было отдать должное снотворному снадобью – этот вой поднял бы и мертвого, но остальные их спутницы даже не шелохнулись.

– То есть, ты должна была убить первую встреченную умари, а Лика тебе просто под руку подвернулась? – уточнил Макс. – Но откуда тогда взялась твоя «любовь с первого взгляда»?

Эйка замолчала и вновь села ровно.

– Она умари. И она красивая. Ее нельзя не боготворить. Умари – фетиш для любой Обреченной.

– Обреченная, стало быть, у нас ты. А Алсара Мудрая – твоя мать?

– Нет, она – небесная покровительница моего ордена. Обреченные мы, потому что обречены положить наши жизни на алтарь Зелирии. Мы рождены для того, чтобы избавить мир от проклятия умари.

– Вот даже как. То есть, ты профессиональная убийца?

– Нет! – запротестовала Эйка. – Я – Обреченная!

– Ясно, убийца-неудачница, – хмыкнул Макс.

– Нет! Я не… То есть…

– Дай угадаю. Если это твое первое задание, то какое-то время ты обучалась в этом своем ордене и никак не контактировала с внешним миром? – спросил он.

– Ну, да… Но меня учили читать эмоции! Я всегда могу понять, кто и что думает обо мне. И я умею говорить, как зелириец любого сословия! – как ни крути, но тут она не переоценивала себя. Макс видел, как она общается с Вельгой, и та не заметила подвоха.

– Ты в книжках поди и про минет читала, раз так отлично справилась? – улыбнулся он, вспомнив, что творилось на озере.

Эйка промолчала, густо покраснев.

– Так я прав?

– Да. Я была лучшей кандидаткой в ордене. Как я вообще могла проиграть тебе в бою?

– Ну, я тоже иногда на досуге делал упражнения некоторые, – пожал плечами Макс. – Как бы то ни было, ты больше не должна продолжать попытки навредить кому-то из нас, в том числе Лике. Напоминаю – ты поклялась.

Немного помолчав и, видимо, сделав какие-то выводы, она продолжила:

– Я понимаю. Макс, а ты можешь научить меня тем боевым приемам, которыми владеешь? Меня обучали тому, как убивать умари. Они сильные и ловкие, но совершенно не владеют боевыми техниками, полагаясь только на природные данные. Пусть я и схитрила, применив снотворное, но, уверена, я одолела бы Лику и в честном бою один на один. В конце концов, раз я жива, то смогу убить другую умари. Хотя есть ли в этом смысл теперь? Ведь путь в орден мне уже закрыт – Обреченная не имеет права давать в жизни ни одной клятвы, кроме той, что дала ордену. А я поклялась тебе. Как это вообще произошло? Я ведь все идеально рассчитала… – она бормотала это себе под нос, пустыми глазами глядя на темную траву рядом с собой.

Макс же слушал ее, с трудом сдерживая смех. Эйка сидела с хмурым и задумчивым видом, очевидно, пытаясь в полной мере осознать произошедшее. Впрочем, эта попытка была обречена на провал, как и все предыдущие. Убийцу-неумеху намертво заклинило на поражении. Будь иначе, она не несла бы такую чушь, не оставила бы попытки сопротивляться и уж точно не произнесла бы клятву. Что Макс успел понять об этом мире, так это то, что честь и слово здесь имеют вес, а за неверную фразу можно легко поплатиться жизнью.

– Странный день, – сказала Эйка. – За одни сутки я лишилась невинности, чем нарушила первое правило ордена для не прошедших посвящение; проиграла бой и осталась жива, чем нарушила главное правило Ордена, и… испачкала платье!

Судя по воплю, из трех провалов подряд особенно беспокоил ее только последний. Эйка подскочила и начала судорожно отряхиваться.

– Ну как же так, – заныла она. – Алсара, чем я провинилась перед тобой?!

– Это не день странный, а ты, – поправил Макс. – Убивать Лику, которую ты «боготворишь». Да и сосала ты на редкость вдохновенно.

Парень усмехнулся, не слишком заботясь о реакции Эйки.

– Макс, это все медузы…

– Да-а, медузы… – с ухмылкой произнес в сознании Макса голос Хамки.

– Хомяк, исчезни и не подслушивай! Не с тобой говорят!

– Да ушел, ушел. Воркуйте.

– Я без ума от всех умари. Так воспитывают всех Обреченных дочерей – кодекс велит нам чтить и любить наших жертв, словно те приближенные к богам. Лишь через признание их превосходства над нами, их совершенства, мы приходим к пониманию, что нам нужно переступить грань невозможного, пойти против божественного, чтобы одолеть их. Но произошедшее на озере было… неправильным. И мне пришлось срочно исполнять мою миссию, поэтому я поторопилась с убийством и… – она все так же выглядела расстроенной и потерянной. – И вот.

Оба замолчали. Продолжать беседу дальше смысла не было. Эйка находилась в ступоре, да и хоть немного поспать нужно было обоим. И если раньше Макс ожидал подвоха, потому что видел всю наигранность ее поведения, то сейчас чутье говорило, что она не врет. Эйка, в самом деле, готова отвечать за свои слова и придерживаться данной клятвы.

– Ну, свою роль ты отыграла неплохо, в конце концов, никто тебя ни в чем не заподозрил. У меня были сомнения, но… – начал Макс, но вовремя заткнулся, решив, что лучше не сообщать ей о том, что он все же выпил отравленную воду. Пусть лучше она думает, что парень осознанно избежал ее ловушки.

– Макс, тогда, пожалуйста, сохрани мою тайну. Пусть остальные и дальше считают меня баронессой. Им же будет лучше – в ордене не оставляют в живых тех, кто узнал личность кого-то из Обреченных.

– Договорились, – кивнул Макс. – Можешь дальше ломать свою комедию, а я возражать не стану. Но в остальном без фокусов!

– Я поняла.

– И скажи еще вот что. Вельга настоящая аристократка, но она не заметила в твоем поведении никаких странностей. Неужели ты настолько хорошо осведомлена о происходящем на Зелирии и повадках местной знати, хоть, как и говоришь, жила в закрытом обществе ордена?

– Да! – гордо воскликнула Эйка. – Я была лучшей ученицей! Я действительно много знаю о Зелирии и великолепно сражаюсь. Кстати, я немного улучшила свой маскировочный плащ-платье, ускорив смену облика почти вдвое. Именно поэтому мне доверили Эциола и Люцию. Это кинжалы, выкованные одним из сильнейших Обреченных, Терренсом Незаметным, – ее глаза испуганно округлились. – Ой. Я-я опять проболталась.

Макс со стоном закатил глаза.

– А, ты ведь обещал меня не выдавать, – облегченно рассмеялась Эйка. – Смотри!

Резким движением она извлекла из складок платья два достаточно длинных кинжала и протянула их Максу, развернув лезвиями к себе.

– Это наш девиз! – провозгласила она.

Парень пялился на рукояти клинков, покрытые какой-то неизвестной ему вязью символов. Хоть Хамки и изменил его мозг, дав возможность понимать речь других существ, читать на местном языке это не помогло.

– Э… – растерялся он. – А что здесь написано?

– Макс! – удивленно вздохнула Эйка, округлив свои разноцветные глаза. – Ты что, неграмотный?

– Эм, ну…

– На одном написано: «Маскировка. Аккуратность. Контроль. Скорость», – словно из ниоткуда сообщил Хамки.

Он, очевидно, успел полностью изучить всю амуницию Эйки, так никому об этом и не сказав.

– На втором: «Чистота. Мудрость. Отрешенность», – он усмехнулся, словно увидел что-то забавное в этих надписях. – И не благодари. Весьма примитивный язык, чтобы не сообразить, как он устроен, по первым же пяти символам. Достаточно вспомнить «Саланганский сборник языковедения недоразвитых цивилизаций на все времена» за авторством Ухогрызика Болтливого.

– Спасибо, – вслух проворчал спецназовец.

– Ничего страшного, Макс! – радостно воскликнула Эйка. – Ты научишь меня сражаться, а я буду учить тебя азбуке и правописанию. Когда закончим с этим, я познакомлю тебя с другими интереснейшими науками: математикой, геометрией, физикой и химией! Я раскрою для тебя удивительный мир чисел, научу варить яды и расставлять ловушки!

Она, распаляясь, продолжала, а Макс застонал, закатив глаза. Он уже представлял, что услышит в следующее мгновение. И не ошибся.

– Лови момент, Макс! С ее помощью, глядишь, и поумнеешь! Девочка-то эрудированная по местным меркам!

– Хомяк!

Яростный мысленный вопль ушел в пустоту – зверюга испарилась из его сознания быстрее, чем Макс успел обложить ее матом.

– Я поведаю тебе историю, расскажу о религии, ты станешь не менее просвещенным, чем послушники ордена! – мечтательно щебетала Эйка. – Я объясню тебе все, что знаю и умею сама, только научи меня своим боевым техникам!

Макс понял, что надо срочно менять тему. Если еще и она будет считать его пустоголовым – это уже перебор. Одного хомяка хватало с лихвой.

– Хорошо, – кивнул он. – Но давай поговорим об этом чуть позже. Скоро рассвет, а завтра снова в путь. Нужно поспать хотя бы немного. Поговорить мы сможем и потом.

– Договорились! – просияла Эйка. – Спокойной ночи, Макс!

– Спокойной ночи!