Внутри невидимых стен

Глава 61. Чертик в коробочке

Макс, мысленно ощупав себя, примерно прикинул точки, на которые можно было воздействовать, чтобы ослабить путы. Извиваясь, он через некоторое время сумел размять и расслабить лианы достаточно, чтобы, преодолевая боль, суметь с хрустом вывернуть собственное плечо и избавиться от части пут.

Еще пара минут – и он был уже свободен. Вправить вывихнутое плечо, матерясь от боли, было секундным делом. Отойти от экзекуции – еще несколько минут. Обретя возможность двигаться, спецназовец оценил обстановку. Дверь крепкая, заперта снаружи, возможно, охраняется.

«Если есть каземат, есть в нем и тайник», – подумал Макс, надеясь, что строившие этот храм правители допускали вариант, что им самим придется здесь оказаться. Значит, должен быть запасной выход или хотя бы какая-нибудь ниша, в которой, при определенном везении, он мог спрятаться и позже попытаться удрать.

Больше часа он потратил на проверку стен. Бесполезно, одни холодные гладкие камни. Ни окон, ничего – его поместили в каменную коробку, местный аналог карцера. Проверил дверь, простукал, послушал, как его ругают стражницы. Судя по приглушенному звуку, минимум десять сантиметров древесины, вероятно, обитые с внешней стороны железом. Петли тоже с противоположной стороны. Впрочем, странного было мало: эта темница предназначалась, чтобы держать умари, существ нечеловеческой силы, способных кулаком пробить стальной доспех.

– Эй! А кормить-то будут? Последний ужин или завтрак там? – завопил он. – Начальницы, ау!

– Заткнись, самозванец! Никто тебя кормить не будет! – глухо донеслось из-за двери.

Он попытался еще как-то разговорить стражниц, но они просто перестали отвечать. Выстукивал по двери самые раздражающие такты, которые мог придумать, но ушастые, похоже, не ощутили ни малейшего дискомфорта.

– Сука! – под конец он сорвался, и бесполезный удар в дверь не нанес ей никакого вреда, но, по ощущениям, парень переломал себе пальцы на правой руке. – Гадство!

Макс сел, прислонившись спиной к двери. Вот и все. Он не знал, сколько уже торчит тут, но, похоже, давно; время идет, скоро рассвет. Выхода нет.

Попробовал еще раз позвать Хамки, но ответом все так же была тишина. Пальцами здоровой руки он расслабил шнурки армейских сапог, но не стал их снимать. Так он смог немного размять стопы; потом сел поудобнее и пустым взглядом уставился в темноту, расслабившись и выкинув из головы все мысли и образы, чтобы отвлечься от боли в руке. Время на отдых еще оставалось.