Царичина

ГЛАВА IX

Одной из характерных особенностей планов является то, что их часто приходится менять. Так случилось и на этот раз. В субботу я собирался отправиться к своим друзьям в еще не освобожденную от османского ига Болгарию, но в пятницу вечером мне позвонили родители, сообщив, что завтра намерены вместе с сестрой и племянницей посетить мое уединенное жилище. Делать было нечего и мне пришлось в срочном порядке наводить в доме «образцово-показательный порядок».

В воскресенье, встав пораньше, накормив друзей человека, закрыв и заперев все, что было нужно, включив сигнализацию, я все-таки отправился к своим соратникам в параллельный мир XIX века. Конечно, не с пустыми руками. И, разумеется, зайдя по пути в ЛКМ.

По прибытии в Царичину XIX столетия, я первым делом заглянул на мельницу. Вылчана там не было — он проводил занятия с большей частью четников. Оставив там часть принесенных мной вещей (кое-какие строительные инструменты и патроны), а остальные взяв с собой, я отправился к дяде Тодору. Первушин знал, где расположиться — места в просторном доме чорбаджии и предателя Стояна хватало даже сейчас. Это было весьма кстати, поскольку избавляло меня от необходимости отвечать на неудобные вопросы Владимира о происхождении принесенных мной предметов, в особенности патронов.

Солидную дверь во двор богатого дома мне открыл Петко Дешлиев — один из неграмотных четников, обучавшихся у Фотю. По договоренности с мельником он предоставлял чете одну из комнат для обучения неграмотных парней, а в роли учителя выступал Фотю. Как раз во время одного из таких занятий и появился ваш покорный слуга.

Поздоровавшись с Петко и проходившей по двору Василкой, я поднялся на второй этаж и постучал в дверь предоставленной Первушину комнаты. Задав не самый оригинальный вопрос «Кто там?» и получив претендующий на оригинальность ответ: «Товарищ подполковник! Майор Иванов без Вашего приказа прибыл!», мой друг пригласил меня войти.

— Что так долго? — с легким упреком спросил Владимир.

— Родители с сестрой и племянницей приезжали. На целый день.

— Ясно. Проходи, присаживайся. Твои родственники ничего не заподозрили?

— Да ты что?! Конечно ничего.

— Хорошо, если так. Товар для аль Фараби принес?

— Конечно принес. Двадцать зажигалок, десять «вечных спичек», двенадцать ручек, десять перочинных ножей и четыре лупы. А еще десять записных книжек и карандашей для наших учеников. — бодро отрапортовал я.

— Что так мало?

— Так я еще и инструменты строительные притащил.

Первушин хмыкнул и, помолчав немного, спросил:

— Слушай, ты свечей не догадался захватить? У меня аккумулятор на фонарике сел, а с освещением здесь проблема — просто каменный век какой-то.

— Извини, но чего нет, того нет. Хорошо хоть все остальное не забыл. Но фонарик одолжить могу. Не такой навороченный, как у тебя, но вполне приличный. — с этими словами я достал из кармана улучшенную копию китайского фонарика, мысленно похвалив себя за предусмотрительность, и вручил ее Владимиру.

— Спасибо. А теперь — в дорогу. Ты готов?

— Всегда готов! — ответил я, вскинув руку в пионерском приветствии. Первушин усмехнулся, подошел к столу, выключил и закрыл свой ноутбук, спрятал его под мохнатое одеяло из козьей шерсти, которым была застелена низкая кровать, затем привычным движением сунул в оперативную кобуру уже знакомый мне пистолет Киреева, надел поверх своей одежды абу — что-то вроде пальто свободного покроя из толстой шерстяной ткани. Задорно подмигнув мне, патетически произнес:

— Вперед, мой друг, нас ждут великие дела!

И мы отправились в Софию, в гости к нашему знакомому Акилю аль Фараби. Нас сопровождали молчаливый Колю, в качестве возницы, Фотю (товарищ подполковник даже с уроков его выдернул: «пусть опыта набирается») и, к их несказанной радости, двое из его учеников — Петко и Игнат.

Как раз по дороге и произошел разговор «по душам» с Владимиром свет Николаевичем.

— А скажи-ка мне, друг ситный, — покачиваясь на набитом шерстью и обшитом кожей сиденье подрессоренной брички скоропостижно застреленного чорбаджии Стояна начал Первушин — из какого неизвестного науке источника у наших орлят появились сразу четырнадцать «Винчестеров», шестнадцать двустволок, семь револьверов и штук восемь двуствольных пистолетов под современный патрон? Или у полковника Серафимова оружейный магазин дома был? — так как я не спешил с ответом, подполковник устремил на меня свой фирменный гипнотизирующий взгляд — Что молчишь, Андрей? Или мы уже не одна команда? Не одно дело делаем?

Конечно, взгляд я благоразумно отвел, притворившись, будто что-то увидел, и выдал товарищу безопаснику заранее заготовленную версию:

— Во-первых, ты не поверишь, но у полковника Серафимова был целый арсенал в полуподвале. — я смело посмотрел в глаза своему товарищу, ибо говорил правду, хотя и не уточняя детали — Разве ты не знал?

— Нет. — мой друг смотрел на меня с неподдельным удивлением — Серафимова вел не я, а один болгарский товарищ, но потом получилась какая-то неприятная история и его отстранили. Мы и виделись-то с полковником всего пару раз. А во-вторых?

— А во-вторых, ты не забыл, что я из мира победившего (надеюсь, что временно) капитализма и у нас все продается и покупается? — в этом месте я сделал намеренную паузу, а Первушин, снова посмотрев мне в глаза, подтолкнул меня вопросом:

— При чем здесь это?

— Ну как при чем? «Винчестеров», револьверов и «Дерринджеров» у товарища полковника было полно, двустволки тоже имелись, а вот с патронами дело обстояло похуже. Во-первых, маловато, во-вторых, большая часть — холостые. Вот я и заказал у одних умельцев. Ну а охотничьи — что-то в оружейном магазине легально купил, что-то на черном рынке. Только с кремневыми пистолями потруднее было: оружие, конечно, для наших времен несерьезное, но это все же оружие. Пришлось изощряться, выдумывать легенду о дружном коллективе реконструкторов. Дальше объяснять?

— Понял, не маленький. — Хмуро проронил Первушин и, немного помолчав, добавил — Зря ты в это дело ввязался, Андрюха. Зря. Сколько ты у них всего заказал?

— Пистолей — четыре штуки обыкновенных, да еще три со сменными камерами. Они мне даже спасибо сказали за такой редкий экземпляр и денег взяли всего ничего, так как я им оригинал оставил.

— Что ты им про каких-то реконструкторов наплел и кто они такие?

— Реконструкторы — это любители истории, воспроизводящие в точности оружие, предметы быта, одежду прошедших веков и устраивающие пострелушки из старинного оружия, воспроизводящие сражения прошлых войн. Интересные ребята. Ну я и сказал, что являюсь членом клуба «Четник», который еще не зарегистрирован. Пожаловался, что с матчастью у нас проблемы — вот и ищем старинное оружие, костюмы, всякие предметы быта или людей, которые могут их качественно скопировать.

— И они поверили? — иронично усмехнулся Владимир.

— А ты у них спроси. — не остался в долгу я.

— Да, Андрюха, заварил ты кашу! Прямо нельзя тебя без присмотра оставить.

— Ну а что было делать? Ждать у моря погоды? Кругом сплошные башибузуки, турки, чорбаджии-предатели, арнаутские бандиты…

— А это еще кто такие?

— Да те самые албанцы, которых в вашем мире нет.

— Понятно. И что — приходилось и с ними сталкиваться?

— А разве тебе наши четники не рассказывали? — притворился я наивным.

— Рассказывали. — честно ответил Владимир — Вылчан говорил, что вы неплохие трофеи у них взяли. Вот только почти все ценности ты в казну четы отдал. Тогда возникает логичный вопрос: откуда деньги на оружие? Оно ведь не копейки там у вас стоит? И патроны не грибы — в лесу не растут.

— Такое старье?! Ну ты и шутник.

— И все-таки?

— Так старинные пистоли не танки — стоят недорого. Только патроны и кое-что по мелочи в копеечку влетело, а так вполне терпимо по цене. У меня же после покупки дома и машины кое-какие деньги остались.

— Ну ты прямо миллионер подпольный! А все жаловался, что у преподавателей зарплата маленькая. — хитро прищурился Первушин.

— Зарплата действительно маленькая. Просто мы наследство получили. От какого-то дальнего родственника отца.

Первушин на это лишь неопределенно хмыкнул и продолжил расспрашивать.

— Значит, у Серафимова было много оружия?

— Порядочно: одних «Винчестеров» четырнадцать штук, семнадцать двустволок, восемь «Галанов», «Дерринджеров» десять или двенадцать, сейчас не помню. Все, кстати, очень хорошего качества. Еще пара кремневых пистолей, кинжалы, охотничьи ножи, сабли, тесаки, даже пушчонка чугунная, правда, без лафета и колес.

— Что за «Дерринджеры»?

— Да те самые маленькие двуствольные пистолеты, которые под современный патрон.

— И ты утверждаешь, что это все хранилось у полковника Серафимова на даче? — с явным недоверием спросил Первушин.

— Представь себе, хранилось. И в очень даже хороших условиях. Не в квартире же держать такую кучу оружия! Может, наш полковник был руководителем общества реконструкторов, а может… — тут я хлопнул себя ладонью по лбу и, изобразив на своем лице внезапное озарение, выдал — И «Винчестер», и «Дерринджер» — американское оружие. Так?

— Допустим. — ничего не понимая произнес Владимир.

— А у нас сейчас всем командуют американцы. Болгарией буквально управляют из посольства США. И попробуй только их ослушаться — сразу «народное недовольство» и отставка. Это в лучшем случае.

— А что, бывают и худшие?

— В Болгарии до такого пока не дошло, на высшем уровне по крайней мере, а вот на Украине уже второй майдан устроили, в 2014-м.

— Что за майдан?

— Как, я разве тебе не рассказывал? Что-то вроде госпереворота, с народными волнениями, финансируемыми из-за рубежа.

— Кем?

— Как кем? Американцами. Им, видите ли, новые рынки сбыта нужны, дешевая (а в идеале бесплатная) рабочая сила, в том числе высококвалифицированная, полезные ископаемые, дешевая еда, полигоны для испытания новых продуктов питания, лекарств, удобрений, гербицидов с пестицидами, ну и разного рода вирусов. Секретные биолаборатории Пентагона есть на той же Украине, в Грузии, в Армении, в Румынии, кажется, в Прибалтике, я не удивлюсь, если и в Болгарии.

— Однако. А что за Пентагон такой?

— Это штаб-квартира американского министерства обороны. Пятиугольное здание.

— Но при чем тут старинное американское оружие? — вернулся к теме нашего разговора въедливый безопасник.

— А вот это не ко мне вопрос. Вообще-то, американцы любят свое старое барахло в банановые республики сбывать, а Болгария, де-факто, таковой и является. Может, штатовцы фильм снимали, а наш общий знакомый подсуетился и купил часть реквизита по выгодной цене, чтобы потом в том мире, в который он путешествовал, туземцам за серебро и золото сбывать. Правда, спросить уже некого — товарищ полковник скоропостижно скончался от инфаркта. Хотя его вдова утверждала, что у супруга никаких проблем с сердцем раньше не было. Мутная какая-то история получается.

— Да уж. — и, помолчав немного, Первушин спросил — Значит, ты считаешь, что Серафимова ликвидировали американцы?