Контуженный

— Ну что, котяра, Дагор это или нет? — вновь задал я весьма насущный вопрос.

— Боюсь, что нет, Джон, но это уже неважно, судя по моим расчётам, наша траектория пройдёт на значительном удалении от этой планеты.

— То есть, как это пройдёт мимо? Мы же явно к ней приближаемся, — вскричал я, не поверив в услышанное.

— Тебе это только кажется, я уверен в том, что астероид пройдёт мимо.

— Ну что же нам делать? Дагор это или не Дагор, а на планете мне будет как-то поспокойнее.

— Подожди, Джон, через полчаса всё станет более понятно, и будет больше данных для анализа.

Спустя ещё полчаса я вновь вылез из каменного мешка и сразу же понял, о чём мне говорил Пыржик, мы явно смещались относительно траектории движения этой планеты. Пройдёт ещё совсем немного времени, и мы окончательно разминемся с ней.

— Эй, котяра, и что нам делать?

— Похоже, Джон, придётся повторить твой фокус с взрывчаткой, — глубокомысленно заявил собеседник.

— Что ты имеешь в виду? — переспросил я.

— Видишь малый астероид справа? — я повернул голову и посмотрел на слегка вращающийся камень неровной формы размером не менее пяти метров в поперечнике.

— И что ты предлагаешь?

— Не тупи, Джон! Делаем такой же заряд и сдвигаем этот малый астероид, он и так еле держится. У этого булыжника слишком маленькая гравитация, если грамотно рассчитать, то мы выстрелим этим камнем по направлению к планете. Тебе понятен мой план?

— А дальше-то что делать? — я понял задумку посредника, но вот её финальная фаза вызывала у меня большие сомнения.

— А дальше будет жёсткая посадка.

— Ты вообще в своём уме? Ты хоть представляешь себе, какой взрыв будет в месте падения этого астероида? Ты вообще видел когда-нибудь, как входит подобный астероид в атмосферу? Там же температура запредельная, он же горит и распадается на куски. Ты что, хочешь сделать из меня курицу-гриль? — возмутился я словам своего помощника.

— Джон, возможно, это единственный шанс не улететь в дальний космос и не затеряться в нём навсегда.

— Умеешь ты уговаривать. Ладно, что мне делать?

План был до смешного прост, надо было оттолкнуться от большого астероида и уцепиться за этот небольшой камень. Гладко было на бумаге, да забыли про овраги, небольшого размера камень постоянно находился в движении, так что задачка мне выпала нетривиальная. Тем более что в случае неудачи можно было и в открытый космос улететь.

— Джон, прыгай прямо по центру! — скомандовал посредник и я, решившись, прыгнул.

В космосе нет веса, но есть масса, от моего удара о тело камня он получил свою порцию инерции и немного сместился, по всей вероятности, потеряв гравитационную связь с астероидом. Мне удалось удержаться на его поверхности, обняв его руками и ногами. Повернув голову, я увидел, что каменная туша моего предыдущего космического скакуна на достаточно большой скорости удаляется от меня.

— Ну что, котяра, кажется, у нас получилось! — торжествующе прокричал я.

— Да, Джон, у нас получилось. Произвожу расчёты.

Планета была уже недалеко, и я, как мог, цеплялся за камень. В этот момент у меня из-за спины появился один тонкий жгут и, извиваясь, уполз куда-то влево.

Я потерял его кончик из вида, а через семь минут услышал команду:

— Сейчас будет коррекция, держись, — и в следующую секунду я едва не выпустил из рук острые грани, за которые держался.

Меня резко дёрнуло в сторону планеты, и мы понеслись ей навстречу. Вот тут мне по-настоящему стало страшно, толком разглядеть приближающуюся планету я не мог, но она достаточно быстро увеличилась в размерах. Уж не знаю, насколько быстро мы летим, но то, что наша скорость на уровне скорости полёта бота, это точно.

Благодаря скафандру мне удавалось достаточно плотно держаться, но что будет в атмосфере планеты, неизвестно. А потом все мысли вылетели у меня из головы, потому что мы начали вхождение в верхние слои атмосферы. Поначалу было ещё ничего, но чем глубже мы проникали, тем труднее мне удавалось удерживаться на вибрирующем куске небесного камня. Мне повезло, что я закрепился в той части, которая была с тыльной стороны астероида, потому что впереди уже начиналось свечение, которое становилось всё ярче и ярче. Я вжался в камень и молился всем богам, чтобы меня не сдуло бешеными потоками разреженного воздуха. Астероид начал дико трястись, его передняя часть от температурного воздействия стала распадаться на части, и во все стороны начали разлетаться мелкие куски породы, превращаясь в яркие метеоры. Они неслись к поверхности, сгорая на своём пути, но основное тело камня всё ещё держалась.

От перегрузки, которую я в этот момент испытывал, у меня начали идти круги перед глазами, но в голове постоянно звучал спокойный голос посредника, убеждающий меня держаться.

Верхние слои атмосферы мы прорвали в тот самый момент, когда сил у меня уже практически не осталось. Астероид, раскалившийся в передней части практически докрасна, постепенно терял свою массу, но наша скорость от этого ни в коем разе не уменьшалась. Именно так, наверное, должен был чувствовать себя барон Мюнхгаузен, если бы он действительно летел на ядре.

— Джон, соберись! — сквозь дурноту услышал я. — Тебе нужно оттолкнуться от астероида! Если ты врежешься в поверхность вместе с ним, то тогда точно не будет никаких шансов на спасение.

— Как будто так они есть, — простонал я.

— Ты же сам говорил, шансы есть всегда, да и мы уже в атмосфере планеты, так что прыгай.

— Когда прыгать-то?

— Прыгай! — закричал Пыржик, и я оттолкнулся от летящего с бешеной скоростью камня.

Поток восходящего воздуха подхватил меня и отбросил в сторону, а камень улетел дальше. Ну, а я же раскинул в стороны руки и ноги и полетел к планете, которая была уже совсем близко.

Я успел увидеть корпуса нескольких космических кораблей, прежде чем услышал голос посредника:

— Джон, это точно не Дагор, это планета-свалка, и сила тяжести здесь гораздо выше. Похоже, приземление будет очень жёстким. Подожди, сейчас попробую кое-что предпринять.

— Пробуй, мать твою, котяра, что-то не хочется мне превратиться в отбивную! — закричал я.

В следующую секунду пластины моего скафандра пришли в движение, уж не знаю, что он там придумал, но скорость моего падения значительно снизилась. Практически все подвижные части скафандра немного сдвинулись и превратились в небольшие элероны. Повернув голову, насколько это было возможно, и заглянув назад, я увидел, что броня на спине разошлась в стороны, словно у гигантского жука, и эти два импровизированных крыла позволяют мне, хоть и падая вниз, всё же планировать.

— Я тебе говорил, что я тебя люблю! — радостно прокричал я, чувствуя, что шансы на спасение резко увеличились.

— Я тоже люблю тебя, Джон, только вот к удару о поверхность всё равно следует приготовиться, — отозвался посредник.

Это я понимал и сам, потому что поверхность планеты неумолимо приближалась. В последний момент сегменты моей брони вернулись на свои штатные места, и я рухнул. Удар чудовищной силы выбил из меня сознание, и в очередной раз пришла спасительная тьма.

Планета Отунар. Борт среднего крейсера «Воитель»

Немолодой дагорианин пробирался по темным коридорам давно мертвого корабля. Идти было нелегко, и каждый шаг, несмотря на помощь экзоскелетной системы старенького скафандра, давался с трудом. Но идти было необходимо.

— Проклятая гравитация, — скрипя острыми зубами, проговорил Сухар Урганар, — ничего, я тебя одолею, не впервой.

Всю свою жизнь дагорианин провел здесь, на этой проклятой планете. На которой не было ничего, кроме множества кораблей, давным-давно приземлившихся здесь, да так и оставшихся на поверхности негостеприимного Отунара. Именно сюда прилетели на своих частных ботах и челноках те, кто не поддался на посулы о скором вознесении и превращении в высшую форму жизни. Когда по слову великого проповедника братья по крови в одночасье перестали ими быть, небольшому количеству жителей Дагора удалось спастись на личном транспорте, который не успели конфисковать фанатики. К сожалению, захватить корабли с гиперприводом не получилось, всё происходило в такой спешке, что беглецы успели забрать только свои семьи, и то только тех, кто решил не менять свой уклад жизни.

Прадед Сухара был одним из этих беглецов. К сожалению, сам дагорианин, бредущий по коридорам древнего корабля, не застал его в живых, среднее время жизни при повышенной гравитации значительно сократилось. Но ему удалось застать в живых своего деда, и он рассказывал ему страшные истории о том, что творилось в то время на родной планете. Как те, кто не поддался на проповеди, втайне пытались договориться о побеге, и о том, как им это удалось. Теперь их потомки живут в чудом сохранившихся кораблях. Собирают на гигантском корабельном кладбище то, что еще можно использовать. Пищевые картриджи, хоть и просроченные, но всё еще способные выдавать некоторые виды блюд. Старые скафандры, энергоячейки и блоки регенерации воздуха. Запчасти для периодически ломающихся систем. За более чем четыреста циклов большая часть корабельных реакторов вышла из строя, выработав всё своё активное вещество.

Всё, что удавалось найти и приспособить, сносилось в те корабли, которые были не так сильно повреждены во время приземления, и на которых системы искусственной гравитации функционировали. Именно там и выживали потомки беглецов, совершая время от времени вынужденные рейды для пополнения запасов. Все ближайшие корабли были давно обобраны, и приходилось забираться все дальше и дальше в поисках чего-то ценного.

Сейчас у Сухара была конкретная задача. Его собственная дочь скоро должна достигнуть совершеннолетия, и ей нужна нейросеть, а взять её можно только в аварийных комплектах на кораблях. Там, где они еще могли остаться. Судя по данным, имеющимся у дагорианина, этот крейсер толком еще не обследовали, так что вполне возможно, что он сможет найти тут то, что ему необходимо.

Размер этого среднего крейсера был впечатляющим, по меньшей мере семьсот пятьдесят метров в длину и не менее девяноста в ширину, высоту определить было сложно, потому что частично корабль погрузился в поверхность планеты.

Сухар лишь примерно представлял, где может находиться главный мостик этого корабля, хорошо хоть, раньше была традиция размечать палубы и делать графические указатели. Через полтора часа блужданий, когда ноги уже совсем отказывались идти, он наконец-то нашёл то, что искал. Благодаря тому, что по протоколу автоматической посадки помещения не были заблокированы, ему удавалось отжимать сервоприводы дверей, используя небольшой ломик, предусмотрительно прихваченный с собой.

Осветив прожектором тёмное помещение рубки, дагорианин счастливо улыбнулся. С трудом пройдя внутрь, он увидел ложемент, который стоял в центре помещения.

— Скорее всего, командирский, — подумал Сухар и, подойдя к нему, осторожно опустился и откинулся в нём, давая отдых натруженным ногам.

— Ничего, немного посижу, и продолжим поиск, — сам себе пообещал немолодой дагорианин.