Тайна Морин

ГЛАВА 6. УЖИН

В темноте особняк Остхофф выглядел не просто жутковато, а по-настоящему зловеще. Свет полной луны, периодически скрываемый бегущими облаками, то и дело выхватывал силуэт здания из темноты. Кое-где окна теплились оранжевым светом, остальные же слепо таращились своими чёрными глазницами на гостей.

Было без пяти семь, когда повозка Идана Бауэра подъехала к каменному крыльцу, где их уже ждала молчаливая горничная. Она лишь кивнула в ответ на приветствие Идана, и жестом показала следовать за ней. Стоило Идану войти в дом, и услышать шелест платья Морин, как сердце его забилось с двойной силой. Она появилась в холле, сияя великолепием наряда, украшений и природного очарования.

— Я уже люблю вас всем сердцем, дорогой друг! — пропела она мелодичным голосом. — Кто ценит чужое время, стоит того, чтобы на него это время тратили.

Шурша тканью роскошного платья, она буквально подплыла к Идану, и протянула руку для поцелуя. Рука снова была в перчатке. Идан склонился к тонким пальцам, облачённым в ткань, и почувствовал её аромат, глубокий, пьянящий, будоражащий аромат женщины. Он хранил тайну, способную открыться только под покровом ночи. Идан мягко прикоснулся губами к ткани перчатки, и снова почувствовал, как её пальцы слегка сжали его руку.

— Добрый вечер, фрау Остхофф. Безмерно рад новой встрече с вами, — Идан нервозно поправил пышный галстук на шее.

На Клаудию хозяйка дома даже мельком не взглянула, как будто её и вовсе не было здесь.

— Пройдёмте скорее в гостиную, мои люди сегодня постарались на славу, — улыбнулась Морин.

— Ещё раз благодарю за приглашение, фрау Остхофф, — Идан чувствовал себя крайне неловко.

— Ах, гер Бауэр, оставьте эти формальности. Мне нужен друг, а не образцовый джентельмен, — женщина в шутку нахмурила брови и пригрозила Идану пальцем. — Следуйте за мной.

С этими словами она плавно развернулась, и пошла куда-то вглубь дома грациозной энергичной походкой. Её бёдра, скрытые пышными юбками, пленительно двигались в такт шагам. Идан внимал каждому движению ткани, жадно улавливая скрытые под ней формы.

В столовой уже был накрыт стол на три персоны. Хозяйка указала Клаудии на стул в одном конце стола, Идана же она усадила с другого конца, и сама расположилась по левую руку от него. Стол был уставлен всевозможными блюдами, а венчал его запечённый поросёнок с яблоком во рту. Поросёнок выглядел таким умиротворённым и спокойным, заснувший своим последним сном, во имя сытых животов людей.

Идан заметил ошеломлённый взгляд Клаудии, которая никогда не видела столько еды в одном месте, и улыбнулся. Хозяйка дома заметила это, и поспешила переключить внимание на себя:

— Гер Бауэр, расскажите о себе. Вы из Санкт-Генриха?

— Нет, фрау Остхофф, я из Мюнхена. Сюда прибыл только этой ночью.

— Так вы такой же чужак здесь, как и я? — Морин округлила глаза, подчёркивая как удивлена совпадением.

— Похоже на то… — растерянно улыбнулся мужчина.

— Вы уже определились, где будете жить? — деловито спросила женщина, зачёрпывая серебряной ложкой аппетитный тыквенный суп.

— Пока нет, но думаю с этим не будет проблем. В городе есть постоялый двор и приличная гостиница. Не думаю, правда, что я здесь задержусь надолго…

— Что же привело вас сюда? — Морин так внимательно посмотрела на Идана, что тот невольно вздрогнул.

Он понял, что совершенно не подготовил ложь для Морин. А под её проницательным взглядом импровизировать было трудно.

— Я здесь по некоторым рабочим вопросам… — уклончиво ответил он, опуская глаза в тарелку с супом.

— И кто же вы по призванию? — спросила Морин, и аккуратно отправила очередную ложку супа в свой идеальный рот.

— Занимаюсь я антиквариатом, что-то покупаю, что-то продаю… — размыто ответил Идан, и тут же ощутил на себе сверлящий взгляд Морин, казалось она читает его мысли в этот момент.

— Хм, ясно, очень интересно… — всем своим видом она показала, что её не удовлетворил ответ гостя.

— А что же вас привело в этот город? — Идан попытался переключить внимание с себя.

Морин на несколько секунд замолчала, уперев взгляд на свои руки, а потом подняла на Идана глаза полные слёз.

— Это дом моей покойной бабушки. Она умерла несколько недель назад в Лондоне, — голосом исполненным скорби сказала она.

— Мне очень жаль, фрау Остхофф, — рука Идана дёрнулась, он хотел взять Морин за руку, но передумал, ему не хватало смелости с этой женщиной. — Да упокоит Господь душу её, — грустно сказал он.

— Это самая горькая утрата в моей жизни. Мать оставила меня, когда я была ещё младенцем, — огромные голубые глаза Морин подёрнулись влагой, а кончик носа покраснел.

— Сожалею и об этой вашей утрате. Могу понять ваше горе, я сам недавно осиротел. Мой отец отбыл в иной мир.

Морин положила ладонь на руку Идана, нежно сжимая её, она явно не стеснялась в проявлении эмоций.

— Как же больно терять близких людей, но время безжалостно… — всхлипнула она.

— Ко всем нам, фрау Остхофф… — поддержал её Идан.

Она рассеянно посмотрела куда-то за плечо парня, её взгляд на секунду расфокусировался, а потом снова стал цепким.

— Вы правы, ко всем нам… — она всхлипнула ещё раз, для дела, но тут же переключилась. — Поэтому давайте не будем о грустном, в этот замечательный вечер, — её пальцы, обтянутые шёлком перчатки, ласково погладили ладонь Идана. — Давайте же насладимся обществом друг друга, ведь никто не знает, сколько у нас времени в запасе.

Морин сделала знак слугам, и они сменили полупустые тарелки с супом, новыми угощениями. В обществе фрау Остхофф Идан потерял счёт времени, и не заметил, как за окном сгустилась совершенно непроглядная темнота. Он посмотрел на другой конец стола и заметил, что Клаудия уже практически спит, положив голову на руку.

— Фрау Остхофф, нам, пожалуй, уже пора, — нехотя признался Идан, показывая на окно.

— О нет, гер Бауэр! — воскликнула Морин, округляя глаза. — Не сочтите за навязчивость, но могу ли я предложить вам остаться в моём доме на ночь? Этот особняк такой большой и тёмный, мне будет спокойнее, если в доме будет мужчина.

— Это очень любезно с вашей стороны, но не будет ли это неудобно?

— Нет, что вы, для меня это будет истинное удовольствие, — на последнем слове она прикусила губу и посмотрела в глаза гостю, от чего он почувствовал как напрягся его мужской орган.

— Да и ваша маленькая спутница совсем выдохлась, того и гляди уснёт, — она указала на Клаудию, которая во всю клевала носом. — Кстати, кем она вам приходится?

Идан замялся лишь на секунду, и, собравшись с мыслями, ответил:

— Она моя кузина, круглая сирота. Я взял над ней опек.

Морин пристально посмотрела Идану в глаза, а казалось, что в саму душу.

— Вы, похоже, очень добрый человек, гер Бауэр, — она приподняла бровь. — Позвольте же и мне проявить сердечность по отношению к вам. Останьтесь в моём доме, с вашей… кузиной.

— Благодарю вас, фрау Остхофф. Вы очень великодушны, — вставая из-за стола, Идан заметил, на что именно за его спиной смотрела Морин.

На каминной полке стояли большие часы с маятником, их корпус был выполнен из чёрного камня, искусно обработанного. В неверном свете свечей ему показалось, что каменная резьба являет собой жуткое переплетение людских костей и черепов. Минутная стрелка этих великолепных старинных часов двигалась в обратном направлении.