Укрощение варвара

Айша «заперлась», чтобы она могла вздремнуть? К черту это.

Я прислушиваюсь еще мгновение, чтобы убедиться, что у Айши не очень тихий секс или что-то в этом роде, потому что я бы чувствовала себя задницей, если бы это было так. За исключением того, что я почти уверена, что Айша несколько дней не мылась и не вставала с постели, так что я сомневаюсь, что она чувствует себя сексуальной.

Ладно, к черту. Я отодвигаю ширму в сторону и вхожу.

— Эй, Айша. Я принесла для тебя завтрак. Или, я думаю, на данный момент это обед, но неважно.

Внутри нашей маленькой пещеры темно и уныло. У меня не так много барахла, так как я новенькая, так что моя половина комнаты — это не что иное, как куча мехов, из которых состоит моя кровать. У Айши есть несколько корзин, выстроенных вдоль стены, но я никогда не видела, чтобы она их открывала. На самом деле, я никогда не видела, чтобы она вообще что-то делала. Как соседка по комнате, она отстой. Но мой выбор не велик. Либо я буду сидеть под открытым небом, и люди будут «милы» мне до смерти, либо я могу прийти и посидеть в темной комнате с мисс Унылой здесь.

Айша садится, когда я вхожу, ее волосы растрепаны, на лице хмурое выражение. Ее щеки выглядят подозрительно влажными, и она шмыгает носом, свирепо глядя на меня. Она говорит что-то на чужом языке, вероятно, что-то вроде: «Ты что, не видела экран?»

— Да, я проигнорировала твой экран, — говорю я по-английски, падая на свою кровать. — И я знаю, что ты знаешь английский, и ты знаешь, что я не знаю ша-кхай, так что даже не начинай. — Я беру один из хрустящих пирожков и протягиваю ей. — Голодна?

— Нет, — говорит она угрюмым голосом. Она прижимает к груди комок одежды и снова ложится. — Я хочу, чтобы меня оставили в покое.

— А я хочу быть дома и есть «Хэппи Мил», но мы не всегда получаем то, что хотим. — Блин, эти пирожки такие невкусные. Я имею в виду, я собиралась съесть их оба, но я определенно буду все время думать о «Хэппи Мил».

— Разве тебе больше некуда пойти? — Айша огрызается на меня.

— Боже, я бы хотела. — Я качаю головой и доедаю остатки своего пирожка, прежде чем взять другой. — Вот тут-то мы и впадаем в депрессию, верно? Вот я и подумала, что присоединюсь к тебе в твоем барахтанье.

Она прижимает одежду — она похожа на мужскую тунику — к груди и хмуро смотрит на меня.

— Из-за чего ты в депрессии?

У меня течет из носа с каждым кусочком, но я все равно съедаю ее пирожок.

— О, много из-за чего. Но если ты говоришь о сегодняшнем дне, то моя сестра собирается на экскурсию со своим новым мужем, а я слишком толстая и не в форме, чтобы пойти с ними.

Она фыркает.

— Прогулка пойдет тебе на пользу.

— Спасибо тебе, Капитан Очевидность, — говорю я сухо. — Кроме того, там собираются все пары, и мне там не место. — Одиночество захлестывает меня волной, и я внезапно чувствую себя такой же уставшей и разбитой миром, как выглядит Айша. Я заползаю в свою кровать и ложусь на живот, уставившись в никуда.

— Это место отстой, — говорю я после нескольких минут молчания. — Я несчастна.

И я такая. Мне хочется плакать, потому что я одинока и забыта, и у меня даже нет отнимающей душу работы, которая могла бы отвлечь меня.

— Так сделай что-нибудь, — говорит мне Айша, и в ее голосе звучит раздражение. — Не надо просто скулить мне тут.

— Это богатая мотивационная поддержка с твоей стороны.

— Ты злишься, потому что твоя сестра в тебе не нуждается. Это может видеть любой.

Она поправляет свои одеяла, а затем снова натягивает их на себя, съеживаясь под ними.

— Удивительно, что ты можешь что-то видеть, учитывая, что ты никогда не встаешь со своей кровати, — огрызаюсь я на нее, но она права. Я теряюсь без своей сестры. Кто я такая, если не защитница Лейлы? Все, кем я была там, на Земле, исчезло, и пока Лейлы не было, я цеплялась за ее присутствие как за якорь. Я сказала себе, что, когда Лейла вернется, все будет лучше. Мы бы нашли свой путь вместе.

За исключением того, что Лейла вернулась, и я ей больше была не нужна.

— Так что же ты делаешь, когда все ужасно? — спрашиваю я Айшу.

— Ложусь в постель, — говорит она отрывистым голосом. — Но тебе придется придумать что-то другое, потому что мне не нужна компания. Найди другое место, чтобы спрятаться. Это — мое.

Оу, а она сурова.

— Я думала, мы должны были быть соседками по комнате.

— Никто не спрашивал меня, нужна ли мне соседка.

Что ж, в этом она права. Я перекатываюсь на бок и игнорирую ее, пробуя всю эту штуку с «валянием». Я должна признать, что это чертовски скучно. Я привыкла делать что-то в течение дня, а не прятаться. У меня это не сработает. Я переворачиваюсь на спину и смотрю в потолок, а затем снова перевожу взгляд на Айшу.

— Итак, ты, по сути, говоришь мне, что мне нужно хобби, и что ты уже забрала себе «хандру», и мне нужно найти что-то еще.

— Что-то в этом роде, — ее голос тусклый, усталый. — Найди что-нибудь, что тебя позабавит.

— Например, что?

Она тяжело вздыхает, как будто сам акт ответа мне утомителен.

— Остальная часть племени помогает другим. Можно заняться приготовлением пищи, и собирательством, и дублением… — ее голос срывается, и она делает глубокий вдох, прежде чем продолжить. — И есть комплекты, за которыми нужно присматривать, пока остальные на охоте.

Ой. Охота. Я заинтригована. Я представляю себя с луком и стрелами, как Лиз. Она крутая. Я бы тоже хотела быть крутой девчонкой.

— Знаешь что? Думаю, ты, возможно, права, Айша.

— Хорошо. А теперь уходи.