Желание просветления или близнецы во времени

Глава 36.

Наступило утро, которое мудренее, ушли вчерашние разборки и другие события. Ровно в 9 утра Игорь был у дверей Катиного кабинета. Сердце сладко замирало в предчувствии. На самом деле парень решился сделать предложение и довольно необычным образом.

Ещё раньше поговорил с Николаем Петровичем, попросил о помощи. Старик, конечно, не отказал. Такие события он любил. А кто ж не любит? Так вот, Игорь снял с шеи ракушку, которую когда-то нашёл на океанском берегу и никогда с ней не расставался в честь своего чудесного спасения. Но это отдельная история.

Ракушка стала талисманом, с которым парень никогда не расставался. Но сейчас он приготовил свою реликвию для Катеньки. Для неё ничего не жалко. Вложил в ракушку кольцо и спрятал его в бассейне за кадкой с пальмой. Николай Петрович на это время должен был оставить их одних и бассейн закрыть для утренних хозяйственных работ.

Катя встретила парня весёлая, улыбающаяся. На щеках румянец, разгоревшийся при виде парня, а может быть это лучи солнца разогрели нежную кожу.

_ Привет! Что, идём? – спросила.

_ Естественно, – ответил парень.

Разговаривать особого желания не было – обдумывал, как всё произойдёт. А происходило пока по плану. Катя даже удивилась пустынности подвального этажа, где обрёл себе место бассейн. Ни одного даже случайно заблудившегося посетителя. И персонала не было.

_ Такое впечатление, что что-то случилось, – предположила Катя.

_ Нет, Катенька, это я уговорил Николай Петровича, чтоб не беспокоил и никого не пускал.

Катя покраснела ещё больше, тем более, то прочла немного непристойные мысли парня, но ничего не сказала. Тёплая вода раскрыла свои объятья, как всегда ласковые и всё и всех прощающие.

_ Иди ко мне! – позвал Игорь.

Он стоял у кадки, приготовившийся к чему-то, и упрямый. Будто решался самый важный вопрос в его жизни. “Пан или пропал”, – говорила вся его поза. Глаза чуть исподлобья смотрели в её глаза. Напряжённые руки готовы были защитить Катю ото всех напастей, так же, как и всё его существо. Там было достаточно глубоко, и Катя видела размытые очертания ног под собой. Когда подошла, ноги почти стали общими, фрагментами переходя друг в друга.

_ Катенька, моя любовь, моя жизнь, выходи за меня замуж. Может, я не самый хороший, – полу испуганно сказал он, – Но для тебя стану таким. Мне уже ночь не в ночь стала без тебя, день не в день.

Катя, хоть и ожидала что-то подобное, но всё равно была немного ошарашена, поэтому пока молчала, не в силах вымолвить ни слова. Мысли её кричали: “ Да, ДА, конечно да”, но Игорь не умел читать мысли. Он напряжённо ждал. Потом подошёл к кадке, достал из-за неё ракушку с кольцом. В молчании повесил ракушку ей на шею, а кольцо надел на палец.

Тут Катю будто прорвало. Она бросилась к парню, плотно прижавшись, с доверием и искренностью заглядывая в глаза. Она сама поднесла губы к его губам и поцеловала. Как давно мечтала об этом! Этот поцелуй получился сначала робким, неумелым, а потом уже страстным, долгим и непрерывным. Они не могли оторваться друг от друга. Тела, давно уже ставшие почти едиными, ещё больше, теперь уже физически сливались вместе.

Игорь не мог терпеть. Он стал медленно и сладострастно покрывать всё тело поцелуями – каждый его участок. Накладывал жёсткие губы, ставшие сейчас мягкими и беззащитными, и на глаза, и на щёки, шею и ниже.

Когда Катя почувствовала их на груди, то почувствовала и такое неистовое желание, что даже испугалась. Её тело стало извиваться в истоме, будто, если потянется, то на него снизойдёт всё блаженство мира. Игорь продолжал нежно и неотступно. Целовал соски, покрывая свою голову при этом водой и задерживая дыхание, сколько мог.

Его давно восставшая плоть стремилась к Кате. Он плотно прижался, насколько мог, но дальше решил остановиться, – не сейчас, не в воде. Надо, чтобы она испытала всю полноту ощущений. Сердце гулко билось, как после победной схватки. На этот раз их общей победы надо всем, что разделяло.

_ Катенька, любовь моя, не сейчас. Встретимся сегодня у тебя. Поверь, это будут самые томительные часы ожидания в моей жизни, – сдавленно проговорил он и большим усилием воли отстранился.

Глава 37