( Не)нужный ребёнок для мага

Глава 9

Я растерянно моргаю, сопоставляя в голове услышанное предположение. Деслер гораздо старше меня, и за всё время ни одна не дала ему ребёнка. Вот почему он заводит себе любовниц. Мною овладевает жуткий стыд, от которого хочется провалиться сквозь землю. Как же я всё таки наивна!

Отворачиваю лицо, бессильно прикрываю веки, чувствуя, как запекло щёки. Боже.

— Деслер не хотел… — начинаю лихорадочно вспоминать факты, — он был слишком занят, чтобы… — признаюсь в слишком личном, — …завести ребёнка.

— Тем не менее, он удочерил дочь своей родной сестры, — даёт ещё один аргумент. — Отсюда я смею сделать вывод, — Кадан Раннэр замолкает на миг, продолжая исследовать меня взглядом, — что вы беременны… от другого мужчины. То есть от меня.

Вздрагиваю.

— Не говорите глупостей! — шепчу гневно, вонзая ногти в ладони.

Кадан усмехается, давая понять, что его не запутать на этот счёт.

— Маги хорошо чувствуют связь с плодом, — протягивает он с каким-то особым смыслом, обнимая меня горячим, слишком даже, взглядом.

— Вы так легко об этом говорите, мистер Раннэр. У нас был всего лишь один… раз, — не соглашаюсь.

За дверью послышались голоса, зашли ещё одни покупатели, выходили другие, заставляя остыть.

— Теперь я не знаю, что мне делать, — глухо выпалила я срывающимся в шёпот голосом.

— Я знаю, — заявляет мистер спокойствие. — Уходите от мужа. Ко мне.

Мои глаза округляются, а пол уходит из-под ног.

— В-вы с ума сошли?! Вы серьёзно?!

— Вполне серьёзно предлагаю вам это, — выдыхает. — Поверьте, это самое разумное решение. Вы любите своего мужа?

— О чём вы?

— Просто ответьте на вопрос.

— Представьте себе! Мы уже давно вместе, и я уважаю Деслера.

— Ответьте прямо.

— Да.

— Не слишком убедительно, мисс Линкарн, я вам не верю, — губы мужчины смыкаются в твёрдую линию, а скулы каменеют, напоминания о том, что это не просто мужчина, но и доктор, у которого очень большой опыт за плечами, широкими и сильными.

— Вы должны понять, что носите не просто ребёнка, а магического ребёнка. Симптомы будут только обостряться, к тому же, если ваш муж захочет близости с вами, то ничего хорошего из этого не выйдет.

На этих словах его взгляд стал холодным до озноба и отстраненным, будто он решал какую-то сложную задачу внутри себя.

— Что вы имеете в виду, мистер Раннэр? Почему не выйдет? Почему вы это говорите только сейчас? Почему допустили такое?

Мужчина изумлённо приподнимает бровь, вгоняя меня в краску.

— Я хоть и лекарь, но не железный, и человеческие потребности мне также не чужды. К тому же вы очень привлекательны.

Смутившись вконец, я отвожу взгляд. Наверное, трудно говорить о собственных слабостях. Что тут спорить, вполне естественные рефлексы, ничего не скажешь. Только кому так же несказанно повезло ещё, кроме меня?

— И много таких, перед кем вы не устояли? — бросаю всё же колкость, собственная мысль ужалила иглой.

— Знаете, немногие леди падают среди ночи ко мне на руки. Вы — единственная в моей практике.

Капли ядовитой досады достаточно, чтобы упасть на самое дно.

— Мне пора, мистер Раннэр, — бросаю и ступаю к двери, решая закончить этот зашедший в тупик разговор. — Извините, что побеспокоила вас. Прощайте.

Ладонь ложится на дверь рядом с моей головой, впечатывая дверь намертво, так что сверху сыпется пыль. Я разворачиваюсь, зажатая между мужчиной и дверью в тесном плену. Несколько секунд наблюдаю туго пульсирующую венку на его шее, что источает потрясающий аромат, от которого к низу живота стекает болезненно-сладкая дрожь. Мне совсем не нравится реакция моего тела на него!

— Я ещё не договорил. Дайте мне вашу руку, — требует он строго, так что невозможно не подчиниться.

— Откройте дверь, мистер Раннэр! — оказываю сопротивление, не отводя взгляда от напряжённых челюстей, сомкнутых губ и проницательного взгляда.

— Я ничего не сделаю с вами предосудительного. Просто дайте мне руку. Перестаньте упрямиться, — твёрдый голос приобретает грудные железные нотки, заставляющие воздух вибрировать, а моё сердце учащенно биться.

Он берёт мою руку сам. Я уперлась свободной ладонью в его твёрдую грудь, чтобы получить свободу, но только ещё больше усугубила своё положение, трогая стальные мышцы груди, твёрдые и рельефные, надо сказать. Боже.

Пальцы мужчины медленно скользят по моей ладони. Сердце делает кульбит, потом неистово начинает колотиться где-то под подушечками его красивых пальцев. А вскоре ладонь, к изумлению, начинает светиться, а вместе с ней и кисть мужчины.

Ох. Я никогда не испытывала такого жаркого притяжения, что безумно, до одури хотелось сплести пальцы, почувствовать его теснее, испытать нечто большее, чем просто касание.

— Не нужно… — пролепетала я в последней попытке высвободиться из слишком дразнящей ласки.

— Всего лишь избавлю вас от излишнего… напряжения, — объясняет весьма содержательную суть своих действий.

Не думаю, что это хорошая затея. Прикрываю веки, чувствуя, что окунаюсь в тёплое море удовольствия, балансируя на грани чего-то непотребного и преступного.

Кадан тяжело качнулся вперед, будто сдаваясь чему-то, слегка вдавливая меня тяжестью своего граненого тела в дверь, прижимая кисть к деревянной поверхности.

Наши пальцы всё-таки переплетаются. Как, впрочем и дыхание, которое скользит по моим губам лихорадочной дрожью мистера Раннэра. Смею полагать, он напряжён не меньше моего!

Кадан замирает, сглатывает так туго и голодно, что кадык отчётливо прокатывается камнем по горлу мужчины. Теперь вижу, как ему крайне тяжело контролировать себя.

— Легче, господин лекарь, — шепчу я, — только не разгромите тут всё…

— Попробую, — выдохнул он в приоткрываются губы. Золото хищно вспыхивает в густой тени опущенных ресниц.

Кадан Раннэр

Склоняюсь ещё ниже, прядь волос скользит по щеке, пальцы судорожно сжимаются на её руке, такой хрупкой.

Её губы манили, сводили с ума: сочные, яркие, дразнящие, безумно хотелось прижаться к ним. Всего один поцелуй. Хочу её безумно. Проклятье, нельзя же вот так окунаться в омут с головой? Но разум капитулирует, и вырывается острое желание обладать.

Миллиметры между нашими губами сокращались. Кадан, ты просто мастер с большой буквы. Мастер заманивать в тесное помещение пациенток и искушаться. Но, она особенная пациентка… И магия тут не при чём. С самой первой встречи Марсэль поселилась в моих мыслях, а потом и в чувствах. Нежная трепетная женщина, принадлежащая другому мужчине. В этом было что-то слишком неправильное. Несправедливое! Так не должно было произойти. Я должен был встретить её раньше. Она должна принадлежать только мне.

Марэсль дёрнулась в последней попытке высвободиться, оттолкнуть меня, но это невозможно, всё равно что сдвинуть гору.

Алчно пронизываю пальцами свободной руки её шелковые волосы, портя причёску, и накрываю её губы своими. Из горла едва не вырывается рык удовольствия и блаженства. Марсэль поддаётся. Сжимаю её теснее, жадно вкушая горячие, мягкие, нежные, как сладкие ягоды, губы, пью этот ароматный сок трепета и робкого ответа. Её губы такие же пленительные, как и в ту ночь, но вместе с этим теперь чувствую капли магии, которые усиливали мою собственную.

Всплеск удовольствия растекается по телу лавой, делая меня пьяным. Бессовестно начинаю терзать губы, углубляя поцелуй, сжимая Марсэль в своих руках. Захотелось получить больше, идти до конца. Как и в прошлый раз. Закрыть на ключ дверь и взять её на этом шатком столе, под его скрип. И не отпускать. А потом увезти куда-нибудь подальше ото всех, украсть.

Напряжённое желание натянуло мышцы в паху до боли и судорог. Магия стремительно наливала пальцы жаром, густела. Моя ладонь плотнее вплавлялась в ладонь Марсэль, словно ракалённый сплав золотых слитков, освещала тёмную комнату жёлтым сиянием.

Сквозь толщу ярких ощущений я почувствовал, как Марсэль обмякла.

— Прекра-тите, — задыхаясь, шепчет мне в губы, как только получает доступ к воздуху.

— Нет, не так резк…

Только поздно, Марсэль выдергивает руку из моего захвата. Жёсткий разрыв магических потоков сопровождается физической болью. Марсэль морщится, запоздало испытав результат своих действий.

— Я предупреждал.

Воздух горстями проталкивается через горло и распирает жаром грудь, мышцы сокращаются так же рвано, как и судорожное биение сердца. Свечение на руках Марсэль и радужка глаз ослабевают, но я знаю, какие муки она при этом испытывает.

— Позвольте уменьшить дискомфорт, — протягиваю руку.

— Ну нет уж, этого было достаточно, мистер Раннэр! — сверкает взглядом.

Она дышала судорожно, так что яростно трепетали крылья носа, но делала вид, будто ничего не произошло, лишь чуть покрасневшие губы и румянец возбуждения выдавали бурю чувств внутри неё. И, следует предположить — неприятных.

Некоторое время мы приходили в себя, в голове стало немного проясняться.

— Ох, у вас кровь! — испуганно смотрит куда-то на мою кисть, делает шаг, но передумывает и замирает, сдержанно сжимая пальцы в кулаки.

Опускаю взгляд. На костяшках алела пара глубоких царапин.

— Простите, — виновато опускает ресницы Марсэль, нервно перебирая складки своего платья.

Делаю тяжёлый выдох, поворачиваюсь к шкафу, быстро нахожу нужное средство. Беру антисептик и присаживаюсь на край стола. Марсэль молча наблюдает за мной, кажется, перестав дышать, но по-прежнему не решается приблизиться. Отрываю бинт, смачиваю и протираю раны. Совсем незначительные, но как врач обязан это сделать.

— Давайте я помогу, — делает было шаг.

— Не думаю, что это хорошая затея. Иначе нам придётся продолжить.

Марсэль застывает на месте, понимая вполне красноречивый намёк.

— Простите, я не хотела…

— Не извиняйтесь. Вы напуганы, магия действует на вас жёстко. К тому же вы не готовы к этому. Отсюда излишняя тревожность, — даже не буду говорить всю правду, что для её срока магия не должна так бурно проявляться, и это ещё один повод, по которому стоит волноваться всерьёз. — Вы принимаете те лекарства, которые я вам прописал?

— Да, — кивает, всё ещё чувствуя неловкость, смотря на мою руку.

Обработав рану, закрываю пузырёк.

— От излишек магии вы избавились, но до поры. И сейчас послушайте, что я скажу, мисс Линкарн, — называть её так было гораздо приятнее. — Если вы решите всё оставить как есть, то рано или поздно ваш муж догадается обо всём, — я морщусь, в груди распирает рёбра от одной мысли, что он будет крутиться возле неё и, хуже всего — ложиться в одну постель. — Это первый момент, — пытаюсь не отвлекаться на раздражающие мысли. — Второе, вам всё равно придется обратится к доктору.

Марсэль опускает взгляд и хмурится, обдумывая мои слова.

— Я понимаю, о чём вы говорите… Но как я могу это сделать? Я стану мишенью для порицания и презрения! Моя репутация будет растоптана.

— Вам не стоит об этом беспокоиться.

— Как? — вскидывает затравленный взгляд.

Я поднимаюсь со своего места, приближаюсь к ней.