Секс без дружбы

Не дожидаясь ответа, он вновь лизнул её клитор. Широко и медленно.

— Чуть выше, — подсказала Гермиона, отбросив мысли о его нелепой и довольно обидной шутейке. — А потом ниже, по самой острой части, затем обратно. И двигай пальцами, Малфой. Мне и правда так нравится.

— Это неудобно делать одновременно, чтобы ты знала.

— Было бы всё просто, каждый бы умел, — поучающе поддела его Гермиона.

Надо отдать должное, Драко быстро освоился, и вскоре от каждого толчка и прикосновения Гермиона стала ощущать тёплые волны, которые заканчивались небольшими вспышками света где-то в глубине её сознания. Она задышала чаще. Прижалась к его лицу, изогнувшись сильнее.

— И правда хорошо, — выдохнула Гермиона. — Чуть быстрее, Малфой.

Он исполнил, и вспышки света стали напоминать ускоряющееся мерцание рождественской гирлянды, которую переключали на самый быстрый режим. Тяжесть внизу живота собралась в комок, который буквально таял, когда он вставлял в неё пальцы до упора, и затвердевал, когда вытаскивал обратно.

— Малфой. — Гермиона стала метаться по подушке, откинув руки назад. — Ма-а-а-а…

Вспышки, ускорившись, слились в одну. Белую и ослепляющую. А комок в её животе распался тысячью искр, будто фейерверк. Сжав бёдра и изогнувшись до предела, Гермиона взвизгнула, полностью утратив связь с реальностью.

— Грейнджер, Грейнджер! — Сознание вернулось к ней вместе с встревоженным зовом Драко, который, склонившись над ней, тряс её за плечи. Его подбородок был влажным от её смазки, и от этого Гермиона рассмеялась. — Ты чего визжишь?

— А что, до меня никто не кричал в постели с тобой? — спросила она, разнежившись в его руках.

— Ну не так, как будто их режут, — буркнул он, старательно пытаясь скрыть тревогу.

— О, Малфой. — Откинув голову, Гермиона заливисто захохотала, ощущая настоящую эйфорию, волнами растекающуюся по всему телу.

«Как же хорошо. Наверное, раньше мне никогда не было так… легко!»

В его власти ей хотелось раскинуть руки и парить, будто матрац под нею обратился в пушистое облако.

— Теперь я похожа на сухую страницу учебника? — внезапно для себя спросила она, смотря на Драко из-под ресниц.

Он отпустил её. Потом коснулся своего блестящего подбородка и ненадолго задумался.

— Не на сухую. На очень влажную страницу весьма неприличного учебника, — наконец отозвался Драко, утираясь.

После этого он подтолкнул Гермиону в бок, безмолвно веля подвинуться. Едва она откатилась, как он уселся на кровать, широко раздвинул ноги и оперся спиной об изголовье.

— Твоя очередь, Грейнджер, — ворчливо напомнил он.

Гермиона посмотрела на его скрещенные на груди руки. Задержала взгляд на сосках, сморщившихся в две мелкие ягодки.

— Даже не думай, — буркнул Драко, проследив за её взглядом. — Ненавижу, когда их кто-то касается.

— Я помню, — ответила Гермиона, подбираясь на четвереньках к его паху и обхватывая ладошками затвердевший ствол члена.

Когда-то такие ласки вызывали в ней чувство паники и желание поскорее закончить с рутиной, перейдя к действу, которое принесёт удовольствие и ей самой. Оттого Рон часто и называл её лентяйкой. Гермиону это бесило. Но сейчас думать об этом не хотелось. Она заинтересованно осмотрела головку Драко вблизи. Та и правда напоминала бутон.

— А у тебя красивый член, Малфой, — хрипло произнесла Гермиона перед тем, как поцеловать его крайнюю плоть так, как было принято целовать в губы.

Закрыв глаза, она буквально втянула в себя солоноватый вкус Драко, смакуя его, словно что-то невообразимо аппетитное. Пощекотала кончиком языка натянутую уздечку.

— Комплименты — это, конечно, лестно, но я люблю… — начал было Драко, и Гермиона скользнула языком ниже. Она не остановилась, пока кончик её носа не коснулся волос на его пахе. — Грейнджер, твою мать!

«Всё же в том, что дома валяется целый склад похабных магловских журналов с сальными советами, есть свои плюсы», — подумала она, сжимая губы сильнее.

Открыв глаза, она посмотрела на Драко. Обхватив деревянное изголовье руками, тот выглядел ошарашенным. Она скользнула губами вверх, почти выпустив его член изо рта, и тут же взяла его обратно.

— Воу, Грейнджер, — воскликнул Драко, округлив глаза. — Ну вот такого от тебя я то-о-о… Ты что, только что ухитрилась лизнуть мне… Ох, Мордред! Пожалуй, я не буду указывать тебе, как мне нра…а-а-а!

Он смешно ёрзал и вскрикивал, смотря на неё так, будто не верил, что сейчас его член держит во рту она, бывшая гриффиндорская всезнайка Гермиона Грейнджер. И, чёрт возьми, ей безумно нравился этот взгляд. Злорадно зыркнув на лицо Драко, Гермиона припомнила ещё пару штучек из пошлого журнальчика мужа. Не останавливаясь, она скользнула пальцами по его бедру ниже, и, когда достигла цели, Драко мгновенно напрягся.

— Слизериново болото! Грейнджер! Ты знаешь, мне не совсем привычно о-ощущать пальцы…

«Не остановлюсь, пока не назовешь меня по имени», — злорадно подумала Гермиона, ощущая, как Малфой сжался от её настойчивых попыток проникнуть в его анус.

Решив, что ему и правда неприятно, она отступила, но ласк не остановила. Сделав движения более плавными и круговыми, стала поглаживать его сфинктер. В конце концов… Он был её врагом, и какая разница, что он подумает о её моральных принципах.

Вскоре он заметно расслабился.

— А так неплохо, — немного изумлённо признал Драко. — Чёрт, и правда недурно! Грейнджер, а ты нечто! Кто бы мог подума-а-а! Нет! Я понял. Внутрь не надо!

Заставить Малфоя назвать себя по имени Гермиона не смогла, зато дёргаться и почти поскуливать — вполне. Схватив её за растрепавшийся пучок, он изгибался и часто дышал. Произносил что-то неразборчивое, что больше походило на парселтанг, чем на человеческий язык. А вскоре Драко буквально начал метаться, будто в преддверии приступа падучей.

— Мерлиновы кальсоны, Грейнджер! — закричал он, подаваясь вперед так, что буквально перекрыл ей ток воздуха, а потом чихнул и тут же кончил. Одним бурным потоком заполнил её рот своей солёной и горячей спермой.

Он отпустил её. Гермиона приподнялась, взирая на Драко, который молчал, стыдливо прикрыв лицо волосами. Немного подумав, она сглотнула.

— Ты чихнул перед тем, как спустить мне в рот, — констатировала она, скрестив руки на груди.

— Прости, — неожиданно тонко протянул он. — Я так… да, когда кончаю, так бывает. Чихаю. Я не специально. И я должен был предупредить, что кончу, но было так приятно, что я…

— Я не против. — Гермиона дёрнула плечом и поняла, что это правда. Впервые после минета ей не хотелось нестись к раковине, чтобы сплюнуть и как следует прополоскать рот.

— А ты и правда грязная девчонка. — Приподняв спутанные волосы ладонями, Драко вновь улыбнулся, смотря в потолок.

Гермиона рухнула на подушку. Он сполз и устроился рядом.

— Я не имел в виду, что грязная в смысле крови, — запоздало спохватился Драко. — Прости, сказал не…

— Я поняла. — Гермиона пресекла поток его извинений.

Закрыв глаза и сцепив пальцы под грудью, она просто наслаждалась покоем и той тишиной, что воцарилась в голове.

— В школе я вёл себя с тобой как говнюк, — тихо выдохнул Драко.

— Это так.

— Грейнджер, ты могла бы и сказать, что мы были всего лишь детьми!

— И тем самым отрицать очевидное? — тихо и скептично спросила она, не открывая глаз. — Это не в моём стиле, Малфой. Раньше ты был говнюком не только для меня, но и для многих других. Для Невилла, для Гарри. И малый возраст скотству не оправдание. По моему опыту, люди, взрослея, не меняются, просто начинают лучше сдерживать свои дурные порывы, когда получают отпор от общества.

— Жестоко.

— У меня были хорошие учителя.

Они полежали ещё немного.

— Я давно хотел поговорить с тобой, — вновь подал голос Драко.

— И почему не заговорил?

— Признаться честно, мне было страшно, — с сухой усмешкой сознался он. — Железная миссис Уизли: гроза Отдела магического правопорядка, правая рука министра и его неоспоримая преемница. Известная защитница прав домашних эльфов. Отделался бы я простым тумаком, если бы подошёл к ней со своими неловкими извинениями?

— Ну, во-первых, я всё ещё Гермиона Грейнджер, Малфой, а миссис Уизли — это моя свекровь. Во-вторых, если бы ты вел себя вежливо, то ничего бы не было, — пояснила Гермиона, открыв глаза и смотря на белый потолок, украшенный одними лишь шевелящимися тенями от горящих свечей. — Сегодня ты подошёл ко мне сам.

— Ты выглядела несчастной.

— А вот утешать меня не нужно, — тут же ощетинилась Гермиона. — Особенно тебе. Ты помнишь, мы поклялись, что останемся врагами, несмотря на то, что произойдёт сегодня в этой комнате?

— Помню, — несколько уныло ответил Драко.

Гермиона искоса посмотрела на него: Малфой тоже смотрел в потолок, почти полностью зеркаля её позу. Когда он глянул на неё, Гермиона спешно отвернулась.

— Ты не будешь жалеть? — тихо спросил Драко. Гермиона не ответила, и он уточнил: — Утром, когда протрезвеешь.

— Не знаю, — честно призналась она. — Но я не так уж и пьяна на самом деле. Даже на Святочном балу напилась сильнее.

— Правда? — Драко несколько оживился. — В тот вечер Виктору Краму завидовали все парни без малого. Тебе очень шла та голубая мантия.

— Ого, ты запомнил такие детали, — изумлённо отозвалась Гермиона, улыбнувшись. — А Паркинсон была в зелёном? Не помню.

Вместо ответа Драко прикоснулся к её бедру и придвинулся ближе.

— Продолжим?

На какое-то мгновение Гермиона заколебалась. Всё же… они и правда довели друг друга до оргазма, но эта близость… казалась ненастоящей. Шалостью. А если продолжить, не станет ли всё это слишком… интимным? По сути, так… она была близка только с мужем.

«Есть ли у нас с Роном будущее после того, что случилось? Хочу ли я видеть его и дальше рядом с собой? Хотя ответ очевиден: даже если и захочу… не смогу. Так лучше разрубить эту нить здесь и сейчас. Окончательно».

— Да, — выдохнула она и, взяв себя в руки, встретилась взглядом с серыми глазами Драко.

«Всё же он печальный, будто сломанная кукла, которую починили лишь для вида, — подумала она, проводя пальцами вдоль его острой скулы. — Будто и не тот Драко, которого я знала. А может, это огневиски дорисовывает реальность?»

Он склонился к ней, прикрыв глаза. Поцелуй был спокойным и глубоким. Он не отстранялся, да и Гермиона поняла, что тоже не особо хочет отрываться от него. Её пальцы скользили по его прохладной коже на спине, изучая рельеф мышц под ней, словно незнакомую карту.

«Всё же по-прежнему под контролем?» — спросила она сама у себя, но рассудительность вопреки привычке промолчала.

Надавив Драко на грудь, Гермиона прервала поцелуй. Он безмолвно отстранился. Гермиона села на край кровати и посмотрела на свой пиджак.

Границы уже пройдены и пути назад нет, печально поняла она. Это случилось ещё тогда, когда Рон пригласил Глорию в их супружескую постель. Гермиона, свесив голову, поняла, что даже не знает, была ли та измена первой. Была ли у Рона только Глория?

Пока она отдавала себя делу, строила карьеру, Рон постоянно ворчал, намекал, говорил открыто, устраивал сцены, раз за разом косвенно ссылаясь на слова Трелони. А потом он как-то внезапно перестал бороться. Отстранился. А она сразу и не поняла ничего. Лишь вздохнула с облегчением.