Обыкновенные монстры

11. Светящийся мальчик

Поезд двинулся снова.

Поначалу рывками и толчками, затем движение стало ровнее. От этого Маргарет Харрогейт налетела на Коултона, прижав его к окну узкого коридора. За окном медленно проплывали поля. Она ощутила усталость и раздражение – в немалой степени из-за того, что отчасти осознавала правоту Коултона.

Детектив, по крайней мере, перестал спорить, как будто оставив попытки ее переубедить. Его излишняя самоуверенность временами утомляла. Но вот он поднял мозолистую руку, повернул голову и замер, прислушиваясь. Стекла в окнах и светильниках тихонько дребезжали, сквозь пол доносился негромкий стук колес о рельсы. Маргарет, изучая волевое красное лицо детектива, вытянула руку, чтобы устоять на ногах.

– В чем дело? – спросила она.

Коултон покачал головой:

– Не знаю. Показалось, будто что-то услышал.

Она мгновенно развернулась и посмотрела на дверь в купе, из которого они вышли. Дверь до сих пор была заперта, окно в ней закрывали голубые занавески, и когда поезд проехал через дубовую рощу и вышел на открытую местность, то на них заплясали тени и пятна солнечного света.

И тут они услышали крик.

Он доносился из какого-то купе. Маргарет тут же бросилась к двери своего купе, взмахнув подолом длинного черного платья, вставила в нее ключ и, повернув его, распахнула ее. Диван, на котором раньше лежал лич, был покрыт кровавыми пятнами. Повсюду валялись перегрызенные, разорванные в клочья куски веревок. Маргарет сразу же подошла к высокому окну. Оно было открыто, задувавший в него ветер трепал ее волосы.

– Проклятье, – пробормотала она сквозь зубы.

– Как этому чертову ублюдку удалось через него протиснуться? – Коултон сплюнул на пол.

Тут из соседнего купе снова раздался крик, детектив выскочил в коридор и ударил в соседнюю дверь кулаком, но в тот же момент оттуда выбежала похожая на школьную учительницу молодая женщина с распущенными волосами, в очках. Она бросилась ему на руки, пронзительно вереща:

– Боже правый, о боже!

– Ради всего святого, дитя, – обратилась к ней Маргарет. – Постарайтесь выражаться яснее.

Но учительница лишь продолжала бессвязно лепетать с пепельно-серым лицом:

– Окно… в моем окне… это было… было…

Она не выдержала. Задрожав, учительница обмякла в руках Коултона. Он отстранил ее, подвинув, как мешок с картошкой, достал из кармана своего пальто кольт «Миротворец», передернул мощными плечами и вошел в соседнее купе. Маргарет проследовала за ним.

Оно было практически пустым: игольница, в панике брошенное на пол шитье, валяющаяся у окна половинка зеленого яблока. Коултон снял котелок, высунул голову в окно навстречу ветру и прищурился, а затем повернулся, чтобы посмотреть в другую сторону.

– Ну, что там? – спросила Маргарет, злясь на саму себя.

Она так старалась не допустить в этот раз никаких инцидентов.

– Ублюдок сбежал, – крикнул Коултон из окна, а потом втянул голову обратно. – Похоже, удрал с поезда. Может, упал. Или спрыгнул.

– Не спрыгнул, – сказала Маргарет. – Он все еще тут, внутри.

Коултон проверил патроны в револьвере и взвел курок.

– Ну ладно, – сухо согласился он и потянулся за своим котелком, но на мгновение задержался.

– Ну давайте, продолжайте, – с горечью произнесла Маргарет. – Скажите, что я должна была послушать вас.

– Это не ваша вина, Маргарет, – покачал он головой.

Но она лишь нахмурилась, протянула обтянутую перчаткой руку и взяла у него оружие.

Мастерским движением крутнув пистолет на пальце, она сделала вид, что прицеливается, и посмотрела вдоль ствола.

– Это я взяла его с собой. Так что да, это моя вина.

В коридоре уже столпился народ – в основном джентльмены в шелковых шляпах с недовольными лицами, протягивающие упавшей без чувств учительнице носовые платки. Между ними протискивался проводник, требовательно вопрошающий, что происходит.

Маргарет положила руку на запястье Коултона:

– Проследите за безопасностью детей. Если он за кем-то и охотится, так это за ними.

Коултон кивнул:

– А вы?

Она поправила маленькое распятие на груди и встретилась с ним взглядом.

– Я закончу свое дело, – сердито сказала она.

Элис задернула занавески, погрузив их купе второго класса в полумрак. В ушах ее продолжали звучать слова Марлоу: «Он нашел нас. Он здесь».

Чарли, не в силах сидеть спокойно, метался по небольшому пространству и качался в такт поезду.

– Про кого это он? Не про Уолтера Ластера? Миссис Харрогейт говорила, что он не проснется.

– Уолтера… Ластера? – после небольшой паузы переспросила Элис.

– Уолтера. Лича.

Элис подошла к двери и заперла ее. Затем сняла с полки свой дорожный чемодан, вынула из промасленной ткани револьвер, открыла маленький кожаный коробок, в котором держала патроны, и осторожно зарядила пистолет, пытаясь собраться с мыслями: «Уолтер Ластер. Должно быть, это тот, с кем ехала миссис Харрогейт в другом вагоне. Человек, которого Коултон притащил накануне вечером».

– Миссис Харрогейт сказала, что он умер. Умер, но не совсем. – Чарли дышал быстро и резко, почти задыхаясь от страха. – Нам нужно выбраться отсюда, нужно уходить. Нельзя тут оставаться. Я видел, какие у него длинные зубы. И он может ползать по стенам, как паук… И его кожа… вся белая…

Чарли схватился за ручку и принялся так сильно трясти дверь, что стекло в ней задребезжало.

– Дверь заперта, Чарли. – Элис попыталась успокоить его. – Никто сюда не войдет. Скоро вернется мистер Коултон, всё в порядке.

– Не в порядке, – обреченно произнес Чарли. – Вы не знаете, кто это. Это не человек.

Его голос теперь звучал все громче и громче:

– Ничто и никогда не могло причинить мне вреда, мисс Элис. Никогда. Но он смог. Он ранил меня.

Расстегнув манжеты, Чарли закатал рукава. На каждом его предплечье виднелось по четыре глубоких шрама, похожих на следы от когтей.

– Миссис Харрогейт сказала, что он уже мертв. Что это за мертвец такой?

– Такой, которого нужно еще немножко добить, видимо. Например, пустить ему пулю в глаз.

Элис посмотрела на Марлоу:

– Так вот о ком ты говорил? Уолтер Ластер?

Глаза Марлоу расширились.

– Нет, – прошептал он.

– Тогда о ком?

– О другом. О человеке из гостиницы.

Элис замерла:

– Джейкоб Марбер в поезде?

Мальчик кивнул и едва слышно прошептал:

– И он знает, что мы здесь.

Они сидели и ждали. Страх Чарли и Марлоу рос с каждой минутой, но Коултон все не возвращался. Весь вагон окутала густая приглушенная тишина, как будто он вдруг опустел или как будто пассажиры погрузились в глубокий сон.

Время от времени Элис приподнимала уголок занавески и выглядывала в коридор. Но там не было заметно ни малейшего движения, и даже проводник ни разу не прошел мимо. Коултона тем более не было.

Сидевший позади нее Чарли немного отодвинул занавески наружного окна, и Элис увидела, что они проезжают окраину какого-то серого промышленного города с испачканными сажей кирпичными стенами и покореженными ржавыми железными перилами. С тусклыми, покрытыми копотью крышами домов. Затем поезд поднялся по холму и устремился дальше на север.

К этому времени Коултон уже точно должен был вернуться. Жуткая тишина начинала действовать Элис на нервы. Наконец из коридора донесся звук открывающейся двери, резкий перестук рельсов и приглушенный удар, когда дверь захлопнулась. За этими звуками последовали медленные тяжелые шаги. Они доносились не с той стороны, куда ушел Коултон, а со стороны вагона носильщиков и локомотива. Элис нахмурилась, пересела на сиденье напротив и осторожно приподняла занавеску на двери.

И почти тут же опустила, в ужасе отпрянув.

Это был он.

С его черного плаща, черной шляпы и черных перчаток, словно сажа, осыпались хлопья черноты. Он был высоким, худым и широкоплечим, с густой, аккуратно подстриженной вдоль линии подбородка черной бородой. Он отвернул лицо, и глаз его разглядеть было нельзя. Наклоняя голову, он в одно за другим заглядывал в каждое купе, и по мере его продвижения вагон как будто погружался во мрак. Чарли и Марлоу замерли, уставившись на Элис, и она обернулась к ним, не в силах скрыть своих чувств. Сердце у нее в груди бешено колотилось.

– Это он, – прошептал Марлоу.

Она не отвечала, разглядывая маленькое купе, сетчатые полки над головой, панели из красного дерева и пистолет у себя в руках, который тут же спрятала в карман. Потом она подошла к окну, повозилась со створкой и опустила раму до самого низа. Занавески вылетели наружу и затрепетали, хлопая по внешней стене вагона. Элис высунула голову наружу под ревущий ветер. Волосы разметались у нее за спиной, она прищурилась. Вдоль всего вагона проходил поручень для проводника, а кое-где торчали выступы, которые можно было бы использовать в качестве опоры. Она нырнула обратно в вагон. Голова ее шла кругом.

– Быстрее. Нам нужно пробраться дальше, к хвосту поезда. Немедленно, – сказала она.

Чарли с тревогой посмотрел на Марлоу:

– Мисс Элис, он слишком маленький, он не сможет.

Но она уже поспешно застегивала на Марлоу пальто. Посмотрев мальчику в лицо, она удовлетворенно кивнула.

– Держись за меня и не отпускай. Хорошо? Закрой глаза и не открывай их, пока мы не окажемся в следующем вагоне. Так же, как в гостинице. Сможешь?

Марлоу с опаской посмотрел на запертую дверь, из-за которой начал просачиваться тонкий черный дымок.

– Марлоу?

– Хорошо.

Сняв шляпу, Элис засунула ее в свободный карман, застегнула плащ и убрала с лица волосы. Положив руки Чарли на плечи, она приободрила его:

– У тебя все получится, Чарли.

– Падение с поезда мне все равно не повредит, – кивнул он.

Сквозь грохот вагона они услышали тихий стук в дверь. Времени совсем не оставалось. Где же, черт побери, Коултон?

Элис крепко прижала Марлоу к груди, и его маленькие ручки обвились вокруг ее шеи. Она выбралась наружу, под оглушительный рев ветра, который едва не снес ее в сторону. Она ухватилась за поручень и осторожно двинулась вдоль вагона. Ветер дул ей в спину, подталкивая вперед. Под ногами проносились железнодорожные шпалы, сливаясь с гравием и превращаясь в сплошное серое пятно. За ней, быстро перебирая длинными ногами, двигался Чарли. Элис чувствовала, как дрожит Марлоу, крепко прижав свое маленькое личико к ее груди.

– Все хорошо, все хорошо, – бормотала она ему на ухо.

Время от времени она заглядывала в другие купе. Все они почему-то были пусты.

Они уже пробирались вдоль задней части вагона, как вдруг в стену, отскочив в сторону, ударилось что-то черное и твердое. Элис обернулась. Из окна их купе вылезал Джейкоб Марбер, уже без шелковой шляпы на голове. Пока она удивленно взирала на него, он начал медленно ползти за ними, перебирая обтянутыми перчатками руками и плавно переставляя ноги в мягких туфлях. Ветер трепал волосы у него перед глазами, затрудняя ему обзор, но Элис все же ощущала его злобный взгляд, устремленный на Марлоу и Чарли.

– Чарли! – крикнула она.

Он находился еще футах в десяти от нее.

– Чарли, поспеши!