Зовите меня Просто Госпожа

Глава 7. Русалий случай!

Работы оказалось больше, чем я предполагала. Случай оказался чересчур странным и пока выходил за рамки моего понимания. Поначалу я подумала на одно древнее океанское чудище, мало ли всплыло, всякое бывает. Раз в сто лет и палка стреляет. В данном случае это уместно.

Но нет, память меня подвела и даже по общим признакам существа имели слишком много различий, чтобы оказаться родственниками. Мне бы вообще понять, куда это чудо зеленое классифицировать. Тут не то, что класс, тут царство не определить. Я пока склоняюсь к животным, но порой начинаю сомневаться.

Кожа чудища на спине бугрилась, как от ожогов, по бокам были какие-то пузыри, которые не лопались сами, но проколоть было возможно, что я делать запретила.

Я запретила всем подходить к созданию. Честно скажу — «зеленобрюхий» пугал. Я боялась, что кто-то может пострадать по неосторожности, и боялась, что они повредят тело животного. Поэтому все остальные анализы я брала сама, и под микроскопом рылась тоже сама. Я совсем не жадная, мне действительно было страшно за остальных. Потому что в какой-то момент мне пришло в голову зачем-то добавить небольшое количество перекиси водорода на подготовленный препарат. Под микроскопом была эпителиальная ткань существа.

Так вот реакция на перекись водорода была взрывной. Маленький кусочек так хлопнул, что у меня на халате появилась небольшая дырка.

Следующие опыты проводились в специальной капсуле, разработанной нашими маг-инженерами. И такая же реакция оказалась на очень многие вещества. Особенно на те, которых в природе нет, а вот в больнице или в нашем отделении пруд пруди.

То есть в любой момент одно неправильное действие могло просто взорвать это шарообразное существо.

Именно после этого я убедилась, что это мутант. И выведен он искусственно. И скорее всего, выводился годы, если не больше. Что означало, что кто-то готовил заговор. Осталось понять против кого и кого защищать. Слишком смелое предположение, пожалуй, придержу его, пока не найду более явных доказательств.

Но как бы я не хотела засесть на всю ночь, я не забывала про племянницу и про другие дела. Поэтому взяв некоторые приготовленные мной препараты и пару реагентов, я аккуратно их все сложила в специальный изолированный бокс и ушла из отделения. В этот раз через дверь.

Пока летела на нашу будущую ведовскую лавку, мыслями оставалась на работе. Окна закрыла, даже на замок. Купол, под которым лежало чудище, закрыла двойным стеклом, поставив на пароль. Накрыла дополнительно какой-то простыней. Дверь закрыла на замок, и еще наверх поставила защиту. Аластора предупредила, что без меня он ничего не откроет, поэтому может завтра не спешить. Выглядел он немного странным. Толи волнение, то ли досада. Впрочем, скорее всего он заболел. Друг вечно болеет, ему и повода не надо для этого. На работе вечно не бывает, все на больничных сидит. Иммунитет у него очень плохой. Я пару раз его пыталась как-то навестить, но он яро стал отказываться от моего визита, а больше я и не предлагала.

Иногда мы выходили вместе на какие-то фестивали, но с каждым годом наше общение становилось все более «рабочим» и от дружбы осталась только неформальность разговоров.

Аластор стал все более угрюмым, вечно чем-то недовольным, злым, он редко радовался и порой странным вещам. Он всегда был странноват, но мне казалось это пройдет. Я видела его забавным. А сейчас я нахожу забаву в том, что мы с Алассо — так я его называю ласково — одного возраста. Только он скоро уже на сорок будет выглядеть, а я не всегда на двадцать тяну.

Я пыталась его вытащить, честно пыталась! Но он не желал выбираться из своего кокона, там ему было комфортно (во всяком случае, ему так казалось), и я вновь опустила руки. В конце концов, навязывать свое виденье мира глупо. Нет в этом мире чего-то правильного или неправильного. Мы можем показать то, как видим мир мы, а человек уже примет решение сам, хочет ли он видеть его так же. Из «правильного» есть только то, что нам полезно, для нас выгодно. А из «неправильного» — то, что наносит нам вред.

Мой прилет не остался незамеченным. Иридесса сразу ко мне подскочила и рассказывала о том, что узнала из прочитанной книги. Я же сразу отправилась на второй этаж, чтобы посмотреть, как рабочие разделили площадь на комнаты. Даже покрасили все. Отлично.

Персикового цвета стены мне нравились, они дарили уют. Диван я пока не купила, поэтому на месте оставалась сделанная мной кровать. Ничего, у меня в запасе есть еще немного денег, и диван я уже заказала. А объявление о продаже кровати в газеты пустила.

На полках стояли первые зелья, Иридесса уже написала на них цены — это было одним из моих указаний.

— А еще! Я тут кое-что нашла, — горящими глазами смотрела на меня племянница.

А я любовалась ею. Этой милой, хрупкой и еще такой юной красавицей, в которой с каждым днем просыпалась жизнь, и внутренний огонек разгорался все сильнее. У каждого внутри есть пламя, у каждого оно горит по-разному и имеет свои размеры. Кому-то не хватает своего огня даже для того, чтобы согреть самого себя, а у кого-то так полыхает в груди, что человек согревает всех вокруг. Кто-то в свое пламя не подкидывает дров, а кто-то кидает туда все, что только может забросить и танцует в пожаре своего сердца. Но огонь есть в каждом. Хотя бы тлеющие угли. И вот когда угли потухли, тогда и человек сгорел.

А в Иридессе с каждым днем становилось больше энергии, трава во дворе совсем позеленела, даже пару цветочков появилось, в доме уже не сыро, а тепло. Она дарила энергию миру. А это и есть главное значение ведьмы.

Чему мне еще предстоит ее научить.

Я наблюдала за племянницей, изучая ее, запоминая. И пока я задумалась, она с пыхтением что-то тащила из…подвала.

— Что там?! — испугалась я.

Побежала на помощь. Оказалось… котел.

Большой чугунный котел. Очень большой, местами со сколами, такой старый, словно ему парочка столетий. Но это было находкой. Я только и смогла, что удивленно охнуть.

Мы вместе вытащили котел на свет. Мне казалось, я облазила этот дом вдоль и поперек, но нет. Оказалось, в подвале была какая-то еще одна комната, где был склад «хлама». Там была дверь, но в темноте я не разглядела. А в подвале я орудовала только с помощью призывного светящегося шара, что дает довольно тусклое освящение.

«Хлам» был для нас настоящей находкой и реальным спасением. Поэтому, не теряя времени, мы его вымыли, с трудом перетаскивая — огромный чугунный котел не перетащит каждый мужчина, не говоря о двух хрупких красавицах. Одна из красавиц вообще-то в спортивный зал ходит, но в последние дни сделать это было некогда. Потом я его обработала антисептическими средствами, и мы залили туда воды.

— Сейчас будет твой первый практический урок, — довольно произнесла, хлопнув в ладоши. — Будем варить Обезболивающее зелье. На языке ведьм оно называется Долорес.

Я открыла книгу рецептов, которую планировала отдать после Иридессе. Показываю племяннице, как примерно контролировать температуру воды на таких котлах, сколько времени и где требуется, где нужно делать строго по рецепту, а где можно сделать «на глаз».

Иридесса очень внимательно слушала и очень быстро схватывала. Первую партию зелий я делала сама, только показывая ей. Вторую партию уже другого вида снадобий мы делали вместе. Попутно я рассказывала, какие зелья являются основой для других, какие можно смешивать, а какие не стоит.

Особенностей в зельеварении очень много. Этому нужно будет учить постепенно. Она скоро и сама начнет понимать, что к чему и интуиция будет подсказывать. Родовая сила, знания предков, они ведь хранятся в ведьме.

Третью партию я почти не помогала, а к пятой стояла в сторонке и просто контролировала процесс. Наблюдая за юной ведьмой, я убедилась, что без меня девушка сможет спокойно выживать.

Мы расфасовали все зелья и некоторые сделанные мной микстуры по колбам и закупорили. В будущем я планировала еще купить красивые этикетки и ленточки, но пока мы сильно не шиковали.

Я только хотела поговорить с Иридессой насчет того, что возможно она не против остаться здесь, в лавке. Летать сюда каждое утро невероятно далеко и тяжело для нас обеих. Да и много вещей остается без присмотра. Но это не аргумент, ведь если ворвутся грабители, вряд ли слабая девушка сможет оказать достойный отпор, скорее наоборот я подвергаю ее опасности.

И только решаю, что все-таки заберу Иридессу с собой, как она сама выпаливает о желании остаться. Говорит, читать будет, свет нужен, и мне мешать не хочет. Я надеялась, что она не собирается без меня экспериментировать с приготовлением отваров и строго ей запретила это делать, на что она охотно закивала.

Десять раз ее переспросила и когда убедилась, что она точно не боится остаться одна, села на метлу и отправилась домой. Всю дорогу улыбалась. Помню как такими же «честными-честными» глазами смотрела на маму и говорила, что не буду я одна «каше-зельеварить». Но только я оставалась в доме одна, как котелок уже оказывался наполненным и в него летели все возможные ингредиенты, а мои искренние обещания вдруг становились недействительными. Пару раз нашу кухню чуть не подорвала. Именно поэтому пока мы варили настойки вместе с Иридессой, я по нескольку раз вбивала ей в голову, какие вещества взрывоопасны. Надеюсь, она запомнила.

Хоть был и поздний вечер, я все-таки залетела в спортзал, который находился на соседнем Полорском древе пятью этажами ниже. Встала на зацикленные магией веа и побежала по ним. Бег сейчас поможет мне привести мысли в порядок. Очень удобно настраивать на таких веа скорость.

Пока бежала мыслями была на работе. Меня мучили догадки, мне хотелось вернуться в офис и засесть там на всю ночь, когда есть только объект, я и тишина. Замечательное трио, обожаю.

После бега я выполняла упражнения с гантелями, но мыслями опять уплывала на работу. Теперь уже вспомнился генерал дерш Рэйрмирж. Наедине он был совершенно другим. Когда мы встретились впервые, когда я еще была старушкой, он был добр, временами весел, но вообще довольно серьезным и строгим. Встретив его на работе, он показался мне заносчивым, холодным, надменным и вообще зазнавшимся генералом. Наедине же мужчина оказался и веселым и добрым и дерзким и игривым. Он вечно флиртовал, поддевал, выводил, провоцировал. Конечно, мне это нравилось. Любой девушке будет приятно внимание мужчины. Тем более такого мужчины. Когда при нем все: волевой подбородок, остры черты лица, высокий рост, накаченное тело, невероятно глубокие и красивые голубые глаза. Еще и умный. Да что уж там мелочиться, богатый наверняка.

Но я понимала: с Главлисом мне ничего не светит. Теперь не светит.

Если бы не события парой днями ранее, я бы совсем не отказалась даже от небольшой интрижки с таким шикарным мужчиной. Но так как я его обманула, переступила закон, даже не зная, что нарушаю законы Морандо перед самим Главлисом, перед генералом — теперь я с этим красавчиком ничего не могу иметь общего, кроме работы. Что ж, я не слишком расстроена, скорее, слегка раздосадована упущенной возможности.