Кто мы и откуда...

Стены их украшались живописью, мрамором, стеклом, полированными металлами, а пол был мраморный или великолепный мозаичный. По стенам, а местами и посредине, стояли статуи работы лучших тогдашних художников; в числе украшений было также много превосходных барельефов. Ванны и тазы делались обыкновенно из белого мрамора, иногда из базальта, лавы, гранита, алебастра. Часто ванна подвешивалась на цепях, чтобы купающийся имел возможность качаться. Роскошь доходила до того, что вода нередко проводилась по серебряным трубам. В некоторых женских банях из этого металла делались даже и скамьи.

В Помпее бани, конечно, были меньше и не так роскошны, но все же по своему великолепию они могут далеко затмить современные. Обыкновенно помпейская баня, как и большинство римских, состояла из четырех важнейших частей: аподитерия, назначенного для раздевания и служившего местом собрания желающих мыться; фригидария, имевшего множество ванн и бассейнов для плавания, — он служил холодной баней; тепидария, теплого помещения, по-видимому назначенного для натирания благовонными маслами; и кальдария, в котором были отделения для парной, горячих купаний и холодных ванн после парной. В Помпее из кальдария в тепидарий вела дверь, которая закрывалась от собственной тяжести.

Совсем иного рода впечатление производит созерцание улицы гробниц. Здесь на нас веет холодом смерти…

В последнюю минуту жизни римлянина ближайший родственник умирающего прижимал к устам последнего свои уста, чтобы принять его последний вздох. Затем покойному закрывали глаза, омывали тело теплой водой, и распоряжавшийся погребением обращался к либитинариям, пользовавшимися привилегией поставлять за особую плату все нужное для похорон. Это нечто вроде наших похоронных бюро. Умастив тело благовонными бальзамами и подрумянив бледные щеки, последние выставляли покойника посреди атриума, ногами к наружной двери, одетого в белый саван и покрытого пурпуровой тогой. Стены дома обтягивались черной тканью, а у ворот для предостережения жрецов от входа в дом, где есть мертвый, выставлялась кипарисовая ветвь: несоблюдение этого условия могло бы вызвать осквернение жреца, влекущее за собой необходимое в таком случае очищение последнего. Тем временем публичные глашатаи возвещали, что такой-то отжил и желающие приглашаются на вынос тела.

По выносе покойника из дома, комнаты, для их очищения, выметались веником из железняка. Погребальное шествие, сопровождаемое музыкантами, игравшими на флейтах и трубах, и плакальщицами, громко рыдавшими, направлялось при исполнении особого рода песен к форуму, где слушалось надгробное слово, а затем на место сожжения. Здесь, положив тело на костер из смолистого дерева и отвернув лицо назад, зажигали дрова факелами. В разгоревшееся пламя бросались любимые покойником собаки, попугаи, соловьи, драгоценные вещи, а женщины, в силу неумолимого обычая, принуждены были расставаться с лучшими своими украшениями, косами и локонами, которые подвергались в огне той же участи. Уцелевшие от огня кости собирали, промывали вином и клали в урны, хранимые в колумбариях.

Подобные церемонии, конечно, соблюдались только по отношению к людям богатым. Бедняка хоронили на третий день после смерти, без всяких процессий.

Кроме обыкновенных, частных похорон существовали еще общественные, устраиваемые на общий счет граждан. Так были похоронены выдающиеся римские полководцы Менений Агриппа, Валерий Публикола, Фабий Максим.

Гробницы у римлян, как это можно видеть по отрытым в Помпее, делались из мрамора, туфа и пиперина. По своей архитектуре они стояли гораздо выше общественных и частных зданий, а по устройству напоминали собою дома.

Питая глубокое уважение к могилам предков, римляне ставили их наравне с храмами, заботливо охраняя от всякого поругания, и даже перенесение гробницы в другое место производилось не иначе как по особому разрешению коллегии жрецов. Благодаря такой неприкосновенности жилищ мертвых, в окрестностях римских городов образовались целые другие города с кенотафами вместо жилых строений. Подобный город мертвых представляло собою помпейское предместье Августа Феликс, через которое до самой геркуланской заставы шла улица гробниц.

В последние годы республики в Помпею стали проникать и чужеземные культы, на что указывает, например, весьма интересный храм Исиды.

Раскопки Помпеи начались впервые в середине XIX в., но велись самым варварским способом вплоть до 1860 года, когда их поручили археологу Фьорелли. Он не только поставил их на научную основу, но и применил много лично придуманных им способов сохранения открываемых древностей. Давно уже замечалось, что при раскопке домов заступы рабочих часто проваливались в какие-то пустоты. Фьорелли пришла счастливая мысль заливать в эти отверстия гипс. Когда последний отвердевал, с него сметали пепел, и по полученному слепку можно было судить о том, что некогда заключали в себе эти пустоты. Первым был найден этим способом человек, несомненно умерший в страшных мучениях. Эти слепки, которые потом стали готовиться постоянно, передают с большой точностью пол, возраст, костюм и положение тела погибших помпейцев. Скелет и одежда их давно истлели, но они оставили пустые пространства, которыми наука воспользовалась для восстановления исчезнувшего (предполагается, что в Помпее погибло до 2000 человек). Фьорелли применил описанный метод также и для восстановления истлевших деревянных изделий: кроватей, окон, дверей.

Очень важное значение имеют также раскопки в местности Боскореале, где находится большое имение, принадлежащее Приско. Сюда некогда стекала по склону вода, смешанная с золой, и затопляла Помпею и ее жителей. Неудивительно, что здесь оказалась масса сокровищ той эпохи. В 1894 году Приско получил от министерства народного просвещения разрешение проводить раскопки в своих владениях, и труды этого предпринимателя увенчались блестящим успехом. Он нашел массу серебряных вещей, которые продал Ротшильду за 400 000 франков, а Ротшильд подарил их Национальному музею в Неаполе, где они известны под названием «Сокровища Боскореале».

Кроме вышеупомянутых серебряных вещей, Приско было отрыто много фресок, инструментов и монет, причем интересно то обстоятельство, что находили вещи около самой виллы и почти на поверхности земли; так, например, около старого заваленного камнями и лавой колодца было отрыто согнутое тело человека, формы которого вполне сохранились в массе пепла.

В начале 1901 года Приско начал раскопки на другом участке земли, приобретенном им, и сделал открытие еще более интересное и ценное. Он отрыл целую богатейшую виллу, украшенную чудными, вполне сохранившимися фресками. Живопись на стенах этой виллы представляет собой изящные колонны, убранные фруктами и цветами, а на одной из стен изображен гладиатор и мальчик, прислушивающийся к музыке арфистки; в одной из комнат виллы найден чудный мозаичный пол с изображением дракона. Вилла окружена крепкой стеной, и во дворе ее найдена масса огромных глиняных сосудов, в которых хранился хлеб — часть этих сосудов врыта в землю, часть разбита; там же, во дворе, найдены большие круглые вазы, сделанные из металла, похожего на олово, — вазы эти стоят на каменных фундаментах. Большой интерес представляет также трубопровод, проведенный с одного конца виллы на другой, который так сохранился, что и в дни раскопок мог бы быть пригоден, как это было двадцать веков тому назад.

Вместе с Помпеей погибли и другие города, в том числе Геркуланум. Этот замечательный город, основанный осками, потом занятый этрусками, ставший греческим, сохранил лучшие образцы эллинской культуры. Кроме скульптурных произведений, бронзы, мебели, здесь были найдены знаменитые геркуланские папирусы, чтением которых занимается множество ученых.

В заключение настоящей главы мы должны упомянуть об очень важных раскопках в Сицилии, острове со столь обильной событиями историей. Археологические изыскания в особенности стали приносить здесь блестящие результаты, когда во главе сиракузского музея был поставлен (1889) Паоло Орси. Его работы охватывают всю древность острова, начиная с каменного века вплоть до христианских катакомб. В Южной Италии особого внимания заслуживают раскопки, начатые в 1878 году Стевенсом в греческой колонии Кампании, близ Ким. Кроме того, Италия, подобно Греции, не имея достаточных средств для археологических исследований, принуждена прибегать к помощи иностранцев. С семидесятых годов девятнадцатого века в Риме возникло несколько научных обществ, из которых некоторые содержатся иностранными государствами. Франция основала в 1873 году общество в добавление к прежде существовавшей Национальной французской академии, Германия содержит Императорский архитектурный институт, Пруссия — Исторический институт (1888), такой же основан и австрийцами. Соединенные Штаты имеют там школу для изучения классической древности.

Изучение древности проводится во всякой культурной стране. У нас, например, классические древности исследуются в Южной России и на Кавказе, а другие раскопки проводятся повсеместно; большое внимание обращено также на христианские древности в восточных странах, на которые распространилась греко-римская культура; не оставлены без внимания и памятники позднейших времен: Эфес, Лаодикия, Пергам, Смирна, Фиатира, Филадельфия, Сардис, Пальмира, Апомея, Баальбек…

Легко понять, какой громадный шаг вперед сделало XIX столетие в сравнении с прошлыми веками, когда не только об археологии, как науке, и речи быть не могло, но даже никто не заботился о поддержании безбожно истреблявшихся памятников старины.

Посмотрим теперь, что сделала археология для изучения того продолжительного периода в культурном развитии человечества, который по праву носит название доисторического, когда о какой-либо письменности не было еще и помину и человечество находилось в состоянии младенчества.