Операция «Морской лев»

Глава 2

Саманта пребывала в задумчивости сидя в капонире, опершись спиной на холодный металл, остывшей за ночь 47-мм пехотной пушки Виккерса, оснащенной разборным лафетом и способной стрелять трехфунтовыми снарядами почти на семь с половиной тысяч ярдов.

В утреннем освещении легкая дымка тумана становилась синеватой, окутывала все и даже придавала какой-то таинственный вид низине, откуда должно было начаться наступление немецких войск.

Через некоторое время Кэт уселась рядом с ней, положив ей голову на плечо. Им оставалось ждать. Вначале атрподготовка, затем авианалет, а потом боши пойдут в атаку. Им, и остальным номерам их орудийного расчета, нужно будет успеть выкатить пушку из укрытия и открыть огонь по врагу. Но это потом, а сейчас самое трудное — ждать. В гнетущей тишине утра ночи до них доносился лишь редкий собачий лай. Присевшие рядом Алисия Шмарстоун и Эллис Валлах, не стесняясь ее и Кэт, стали ласкать друг друга. Саманта лишь бросила на них рассеянный взгляд, ее мысли были о другом.

— Ты устала? — спросил Кэт, глядя на напряженное лицо подруги. — В чем причина? Саманта ответила каким-то уклончивым жестом.

— Ты не находишь, что Валерия просто бесподобна! А Джоана такая чистая и наивно-непосредственная? — Саманта молча кивнула головой. Тогда, восхищенно улыбнувшись, Кэт сказала ей:

— Ты знаешь, мне кажется, что они вдвоем, украсят наши с тобой отношения. Придадут им новые сочные краски.

— Ты полагаешь, что с новым пополнением будет то же самое? — Вырвавшийся у нее вопрос невольно прозвучал провокационно.

Кэт бросила на нее беглый взгляд. Она не могла уловить о чем думала ее подруга.

— Я что-то не очень тебя понимаю, — ответил она.

— На самом деле?

— Почему этот агрессивный тон в отношении пополнения?

— У меня какое-то плохое предчувствие, что там окажется женщина, которая попытается разрушить нашу любовь.

— До настоящего момента я вроде не давала поводов для такого, — ответила Кэт вполне искренне, но по интонации голоса Саманта заподозрила, что она сама посеяла сомнения в своей подруге.

Она продолжила резким тоном:

— Тем не менее это тема с большим смыслом. Уж скажи честно, ты пыталась мне изменить? Кэт с жаром парировала:

— Я тебя не понимаю. Куда лучше, если бы ты все объяснила.

Снаружи донеслись звуки начавшейся артиллерийской подготовки. От разрывов 150 мм и 105 мм немецких снарядов земля задрожала. Они прижались друг к другу. По звукам сбоку музыки она поняла, что вторая парочка — Алисия и Эллис перешли к активным ласкам, и в нарушение устава стали снимать с себя обмундирование.

— Я не знаю, что меня так тревожит, какой-то внутренний голос! — уже спокойнее повторила Саманта.

— Что тебя смущает? С тех пор как мы вместе, мы никогда не расстаемся, и подруги, если они у нас появляются — общие на двоих. Неужели ты думаешь, что я метнусь за какой-то юбкой?

Делая усилие, чтобы взять себя в руки, Саманта тем не менее не без упрека в голосе сказала:

— Прежде всего, ты могла бы со мной поговорить. Потом, я не знаю, к чему готовиться. Это совершенно новая для меня ситуация, и я немного побаиваюсь. Насколько помню, в Манчестере, у девушек более примитивное воспитание, и у них нет утонченности и воспитанности, как и все провинциалки они привыкли брать силой и грубостью.

После паузы она нерешительно продолжила:

— У них и у нас образ жизни настолько различен… Мне не хотелось бы ссориться с ними, но не менять же свой стиль жизни! Я не могу принять их грубость и примитивизм!

— Не волнуйся, пожалуйста, мы сумеем от них защитится. Тем более вы будете у них свои друзья… Нет никаких оснований для того, чтобы они вмешивались в нашу жизнь.

— Да, именно это-то и предполагается… Вначале они мирные овечки. А потом очень скоро обнаруживается, что у тебя рабский ошейник на шее и ты им прислуживаешь. Почему бы не произвести набор пополнения в другом месте?

— Послушай, давай не будем паниковать раньше времени! Кроме того, Эта позиция очень просторна, и здесь должна обороняться дивизия, а не бригада, я думаю, что новенькие быстро растворяться среди нас, и начнут перенимать наши традиции, а не насаждать свои. Давай лучше приготовимся к бою, там наверху вроде начало все стихать. — Кэт встала и подошла к траншейному перископу. — Пока не видно, но с артподготовкой боши уже закончили.

Саманта рывком встала на ноги и крикнула:

— Эй! Алисия, Эллис! Пришло время собирать камни.

Лежащие на брезенте, постеленном на бетонный пол капонира, девушки нехотя оторвались друг от друга и стали быстро приводить себя в порядок. А затем, все вчетвером взялись за самое трудное — стали выкатывать пушку, весящую почти шестьсот пятьдесят фунтов из крытого капонира, вверх по наклонному пандусу, на боевую позицию накрытую сверху маскировочной сетью. После этого стали вытаскивать наверх ящики со снарядами.

— Внимание, воздух! — раздался над позициями 14-й добровольческой бригады, звонкий голос Сары Мазелевич, — Лево тридцать пять, дистанция шестьдесят тысяч ярдов, высота три тысячи футов девять штурцкампффлюгцойгов Ju.87 «Штука» с двигателем «Юмо-211»!

Сара Мазелевич была блеклой и невыразительной девушкой, с нескладной фигурой, и очень худыми и узкими бедрами. Она обладала музыкальным слухом и с раннего детства ее заставляли заниматься музыкой. Если бы не знакомство, а затем любовь, вспыхнувшая между ней и Катажиной Жовелецкой, то она наверняка бы сейчас находилась в Варшавском гетто или концлагере. Но боязнь того, что ее родня узнает о ее отношениях с Катажиной и учинит над ними расправу, заставила ее в июле 1939 года сбежать вместе с подругой в Лондон, к польской родне Катажины. Принудительные занятия музыкой, очень травмировали душу Сары, и получать наслаждение от любви она могла только под громкую симфоническую музыку, что создавало определенные трудности в возможности нормальной жизни с Катажиной. В Лондоне, до начала войны, на них, как только они включали патефон с пластинкой Баха или Бетховена, постоянно жаловались соседи, и им пришлось несколько раз сменить квартиру. Попав на фронт, где как им казалось никто не будет мешать, обнаружилось, что громко звучащая музыка привлекает внимание артиллерийской инструментальной разведки (АИР) немцев, и через десять пятнадцать минут в то место, где начинает звучать патефон, прилетают тяжелые фугасные снаряды. После двух неудачных попыток, одна из которых закончилась частичным разрушением блиндажа, и ранением Сары осколком снаряда в бедро, они с Катажиной стали уделять друг другу внимание во время артиллерийской подготовки немцев, когда за грохотом взрывающихся на позиции английской бригады немецких снарядов, совершенно не слышно громко звучащего патефона.

Вместе с тем, именно здесь на фронте, Сара смогла найти более полезное применение своему музыкальному слуху. Она довольно быстро научилась определять на слух марку, расстояние, количество и направление до любых работающих двигателей, и точность ее данных лишь ненамного уступала данным звукометрической разведки. А с учетом того, что большую часть снаряжения, включая средства звукометрии, англичане были вынуждены бросить во Франции, спасаясь от наступающей немецкой армии, данные о приближающихся самолетах или танках противника, выдаваемые Сарой Мазелевич, были крайне неоценимы.

Саманта прислушалась. Она тоже уже научилась определять по звуку марку самолетов, но путалась в модификациях, и расстоянии, и ей было далеко до виртуозности Сары Мазелевич в данном вопросе. Но вот прошло несколько минут напряженного ожидания, от которого взмокла спина и вспотели руки, и она тоже уловила характерные звуки двигателей «Юмо-211». Их действительно было девять. А вскоре появились и силуэты самолетов. Точно! Сара была как всегда точна!

Это действительно были девять Штурцкампффлюгцойгов марки Ju.87. Саманта вспомнила, что на самолете данного типа было установлено крыло довольно редко используемого типа «обратная чайка». Выбор такого крыла был обусловлен стремлением конструкторов уменьшить до минимума высоту стоек неубирающегося в полете шасси и таким образом снизить их аэродинамическое сопротивление. Крыло состояло из трех частей. Центроплан составлял одно целое с фюзеляжем, к нему крепились отъемные части, имевшие в плане трапециевидную форму. Установленные на крыле щелевые подвесные элероны и закрылки типа Юнкерс обеспечивали хорошую маневренность и управляемость. Особенностью крыла, обусловленной способом боевого применения самолета, были аэродинамические тормоза, установленные под крылом на 30 % хорды. Эти тормоза представляли собой щитки с узкой щелью посередине. При пикировании щитки поворачивались перпендикулярно потоку воздуха и существенно снижали скорость пикирования, способствуя таким образом улучшению точности бомбометания. Здесь надо отметить, что точность бомбометания Ju-87 была весьма высока- бомбы обычно укладывались в круг диаметром 30 м. Этого было вполне достаточно для уничтожения таких целей, как мосты, командные пункты, огневые точки и корабли. В связи с тем, что для бомбометания с пикирования использовались бомбы большого калибра (250, 500 или 1000 кг), они подвешивались под фюзеляжем на специальном устройстве, выводящем сбрасываемую бомбу из зоны вращения винта.

— Кэт!- Саманта нежно положила руку на бедро подруги, — Как ты думаешь, какие у них радиостанции FuG Vila или FuG-16ZY?

— На самолетах штаффелей 77-й штурмовой эскадры, насколько я помню применяются FuG-16ZY, что же до FuG Vila то их применяют в штаффелях 2-й штурмовой эскадры «Иммельман».- ответила Саманте подруга. — Похоже сейчас начнется! Ну что там наши зенитчицы молчат!

Словно в ответ на ее слова в сторону дюралюминиевых фюзеляжей овального сечения, атакующих Штурцкампффлюгцойгов, состоявших из верхней и нижней половин, которые соединялись заклепками при помощи уголковых профилей, потянулись огненно-пульсирующие трассы тяжелых пехотных пулеметов «Бердмор-Фэркуэр» калибра 12,7 мм. Саманта заметила, что поверхность фюзеляжа была почти идеально гладкой и имела минимальное аэродинамическое сопротивление благодаря тому, что обшивка фюзеляжа была выполнена из гладких дюралюминиевых листов, закрепленных с помощью заклепок с потайной головкой. Бомбометание немцами, как правило, производилось с помощью специального прицела Stuvi A2.

В ответ на зенитный огонь засверкали вспышки установленных, в консолях крыла пулеметов MG-17 калибра 7,92 мм и восемнадцать смертоносных стальных струй устремились к земле в поисках жертвы, вскоре к ним присоединились и бортовые стрелки Штурцкампффлюгцойгов нажавшие на гашетки MG-15 калибром 7,92 мм установленных в задних частях кабины. В ответ на это из окопов бригады раздались дружные хлопки винтовочных залпов пехотных отделений, вооруженных 7,7 мм винтовками «Ли-Мэтфорд». Проку от этой стрельбы практически не было, так как шансы попасть в атакующие немецкие Штурцкампффлюгцойги было очень тяжело. Девушки стреляли для успокоения, чтобы прогнать страх, который начал закрадываться в душу от душераздирающего воя сирен, установленных в обтекателях их неубирающихся шасси.