Николай I Завоеватель

22. Черноморская эскадра.

В 1826 году тихоокеанское побережье будущих Соединенных штатов Америки совершенно не было освоено европейцами. Лишь на Аляске и прилегающих к материку островах архипелага Александра существовали русские крепости — поселения: Ново-Архангельск, Павловск, Якутат, Кадьяк и Нучек. Общее количество русских людей во всех поселках едва превышало полтысячи человек. В них также постоянно проживали до пяти тысяч аборигенов, в основном алеутов. Центром русских владений Америке был Ново-Архангельск, насчитывающий более двух тысяч жителей, из них три сотни русских.

До 1821 года все западное побережье Северной Америки побережье к югу от Ново-Архангельска до самой Панамы формально принадлежало Испании. Однако, на западном побережье нынешних США постоянных поселений испанцев, как и других европейцев не было вовсе. Эти земли населяли индейские племена, совершенно не подозревавшие, что их земли принадлежат какой-то там Испании.

Лишь в полутора тысячах километров южнее Ново-Архангельска располагался русская крепость с населением из полусотни русских и полутора сотен алеутов — крепость Россия, которую в последствии американцы переименовали в Форт Росс.

Еще в двухстах километрах южнее, на месте нынешнего Сан-Франциско, располагалась испанская миссия Долорес, с населением в сотню человек, из которых лишь около десятка были европейцами.

И только на месте будущего города Сан-Диего, еще почти в тысяче километров южнее, располагалось более — менее крупное испанское поселение — миссия Сан-Диего с населением в полторы тысячи человек, большинство из которых составляли обращенные в католичество индейцы. Других сколь-нибудь крупных поселений европейцев на тихоокеанском побережье Северной Америки не было.

Аборигенного населения на этих землях тоже осталось немного. Индейцев после прихода испанцев безжалостно косили холера, тиф, оспа, чума и другие, принесенные из Европы болезни, против которых у аборигенов не было иммунитета. Эпидемии этих болезней стремительно проносились по континенту одна за другой. Как их останавливать индейцы не знали. Численность индейских племен сократилась на порядок величины.

Переселенцы из Североамериканских штатов, двигавшиеся в это время в своих фургонах через срединную часть Америки на «Дикий Запад», на западный берег Америки еще не вышли. В Стволовой реальности первые поселенцы туда добрались лишь 15 — 20 лет спустя.

В 1821 году, выиграв войну с Испанией, Мексика провозгласила свою независимость, став сначала империей, а через год, после военного переворота, республикой. Еще через два года от Мексиканской республики откололись республики Центральной Америки, образовав свое федеративное государство. Попытался, правда неудачно, отделиться от Мексики пограничный с США штат Техас. Отношения с США из-за проблемы Техаса, в который переселилось много выходцев из североамериканских штатов, стали весьма напряженными.

Политическая ситуация в Мексике оставалась крайне нестабильной: аристократическая партия жестко боролась с демократической. Президенты менялись ежегодно, а то и по два раза в год. Существовала реальная угроза нового испанского вторжения, поскольку Испания так и не признала независимости Мексики. Европейские державы проявили солидарность с испанским монархом и тоже не признавали Мексику.

Испанские миссии на западном побережье в это смутное оказались предоставлены сами себе. Новому мексиканскому правительству не было никакой возможности уделять внимание удаленному и малонаселенному северо-западному захолустью республики.

Через полмира эскадра адмирала Грейга прошла вполне успешно. Потерь в корабельном составе не было. 31 января 1827 года эскадра благополучно дошла до Ново-Архангельска. Адмирал Грейг сразу вскрыл секретный пакет. В нем содержался приказ, не задерживаясь в Ново-Архангельске сверх необходимого, сразу идти к форту Росс и далее в залив Сан-Франциско, где вскрыть еще один секретный пакет, вложенный в первый.

27 февраля 1827 года мощная эскадра Черноморского флота вошла в залив Сан-Франциско. Возглавлял кильватерную колонну бриг Феникс. За ними шел флагманский линкор Азов, далее линкоры Гангут, Иезекиль, Александр Невский, Рафаил и Уриил. За линкорами шли фрегаты Проворный, Константин, Елена и Кастор. В хвосте колонны шли две шхуны Русско-Американской торговой компании: Анна и Елизавета, который адмирал застал в Ново-Архангельске и присоединил к эскадре. Замыкал колонну бриг Меркурий. Столь мощного флота здесь не видели никогда. До сих пор в эти воды входили лишь небольшие одиночные корабли, размером не крупнее брига.

Пройдя проливом «Золотой вход», эскадра величественно повернула вправо и встала на якоря напротив испанского поселения, рядом с небольшой двухмачтовой шхуной. Других кораблей, не считая нескольких рыбачьих лодок, в бухте не было.

Миссия представляла собой группу из десятка деревянных домиков, маленькой деревянной католической церкви и деревянной же крепостицы, стоящей на холме повыше селения.

С борта флагманского линкора грянула холостым выстрелом пушка, затем от линкора отвалила шлюпка, в которой находился глава дипломатической миссии коллежский советник Матвей Елпидифоров. На берегу его встретил глава миссии падре Игнасио с несколькими служителями. Священник изрядно струхнул, при виде столь мощных вооруженных морских сил, однако, виду старался не подавать. Представившись, Елпидифоров предложил священнику проследовать на корабль для встречи с адмиралом. Падре подчинился.

В роскошном адмиральском салоне адмирал Грейг, уже ознакомившийся с содержанием второго секретного пакета, встретил главу миссии при полном параде и при всех регалиях. Присутствовали начальник экспедиции полковник Липранди, тоже ознакомившийся с пакетом, Елпидифоров и начальник форта Росс коммерции советник Иван Кусков. Сам падре был одет чисто, но бедновато. Сутана его была хотя и целой, однако носила следы многочисленных штопок. После начала войны за независимость, то есть уже шесть лет, миссия никакой поддержки из Мехико не получала. О ней в столице забыли. Выживала миссия за счет торговли с индейцами ремесленными изделиями, которые изготовляли сами миссионеры, а также обменом полученных от индейцев шкур на промышленные товары, привозимые изредка заходившими в бухту торговыми судами.

Поприветствовав священника, адмирал осведомился, как идут дела в миссии. Посетовав на судьбу, падре Игнасио поинтересовался о цели визита столь мощной эскадры в мексиканские воды. Адмирал заявил, что по поручению Императора намерен провести переговоры с правительством Мексики об аренде земли в заливе Сан-Франциско и вокруг форта Росс. И предложил Игнасио направить в Мехико курьера с сообщением об этом. Тот заверил, что немедленно отдаст такое распоряжение капитану шхуны и отправит курьера с ним.

Адмирал попросил падре выделить ему нескольких местных индейцев, говорящих по-испански, чтобы служить переводчиками при русском отряде. Игнасио согласился, поскольку не хотел противоречить столь мощной военной силе. Одарив падре сотней серебряных рублей, ящиком вина и двумя рулонами шерстяной ткани, адмирал отпустил его.

Однако, Грейг и Липранди имели указания императора Николая не дожидаться ответа из Мехико. Уриил снялся с якоря и подошел, насколько позволили глубины, к берегу рядом с выступающим с южного берега пролива мысом Зорт. Команда корабля шлюпками начала переправлять на берег пассажиров и перевозить строительные материалы. Прибывший на Урииле военный инженер получил указание возвести на мысу дерево — земляную крепость, вооруженную 38 морскими пушками снятыми с Уриила.

Рафаил подошел к противоположному берегу пролива и встал на якорь у мыса Дьявола. Там должна была появиться такая же мощная крепость. Эти две крепости своими пушками надежно запрут пролив, имеющий ширину всего 2 километра.

Остальные корабли пошли в глубину длинного залива к устью крупной реки Сакраменто. Там в первую очередь разгрузились фрегаты Проворный и Константин. Освободившись от груза и пассажиров, фрегаты вышли через пролив в океан и пошли в Центральную Америку, имея задание закупить там продовольствие на всю эскадру.

Все четыре линкора вошли в устье реки и принялись разгружаться. После разгрузки их экипажи взялись за разборку кораблей. Им надлежало разобрать все четыре линкора. Из полученных пиломатериалов корабельные плотники принялись мастерить речные одномачтовые плоскодонные барки грузоподъемностью по 20 тонн. Их Липранди приказал изготовить 30 штук. А на крутом правом берегу в километре выше устья начал расти мощный город — крепость Ново-Московск. Инженеры запроектировали городскую стену длиной четыре километра с 32 мощными башнями, оснащенными четырьмя морскими пушками каждая.

Более старые фрегаты Елена и Кастор, вместе с бригами Меркурием и Фениксом и обеими шхунами пошли вверх по реке. Командовал отрядом кораблей капитан 2 ранга Фрегер. Полноводная река вполне позволяла идти вверх груженым океанским кораблям. Впрочем, продвигались корабли медленно, промеряя глубины и останавливаясь на ночевки. Имевшие меньшую осадку бриги шли впереди колонны.

Пройдя вверх по реке 170 километров, оба брига повернули вправо и пошли вверх по левому притоку, который нарекли Русской рекой. Бригам удалось подняться на 40 километров, до первого порога. Там корабли начали разгружаться. Высадили всех пассажиров, всего 150 человек, а также всех матросов, отслуживших более 7 лет, всего 120 человек.

Все поселенцы, под руководством военного инженера Колобова приступил к строительству крепости, названной крепость Русь. Бриги оставили в крепости половину своих пушек — всего 16 штук. Геолог Горяинов на двух шлюпках с командой матросов и солдат сразу же был направлен вверх по реке. По имевшимся в секретном пакете сведениям, выше порога должны были начаться богатые золотые россыпи. Разгрузившись, бриги сразу пошли вниз.

Назначенный начальником крепости лейтенант Евдокимов поручил выделенному из числа опытных солдат отряду разведчиков под командой прапорщика Скворцова найти местных индейцев, встретиться с их вождем и пригласить его в лагерь. С отрядом пошли местный индеец племени поло, из числа выделенных падре Игнасио, и посольский чиновник Мечников, говорящий по-испански.

Через четыре дня в лагерь прибыл вождь местного племени индейцев комо. С ним Мечников и Евдокимов подписали договор об аренде земли на десять верст в обе стороны от притока реки от устья до истока сроком на 20 лет. Вождю вручили 20 малых ручных зеркалец, 2 больших чугунных котла, 10 больших плотницких топоров и 40 малых, 30 копейных наконечников, а также 10 старых, снятых с вооружения в армии, шпаг. Вождь приложил к договору выпачканный в саже палец. Особенно понравились вождю малые топоры, которые он сразу решил переделать в томагавки, оснастив их соответствующими рукоятями. Шпаги вождя не впечатлили.

Договорились, что туземцы сохранят право пасти свой скот на переданных в аренду землях, а также готовы поставлять трех быков в обмен на один малый топор и двух быков на копейный наконечник. Кроме того, вождь охотно согласился отлавливать любых посторонних людей, появившихся на землях его племени. За доставку в крепость живого бледнолицего ему обещали три малых топора, за иноплеменного индейца — один топор, а за мертвых — два зеркальце или одно зеркальце, соответственно.