Сколько горя нужно для счастья?

* * *

После нашей прогулки в городе начались волнения. Люди охамели и стали вырезать стражников по одному, навещать их семьи, устраивать пожары в более дорогих кварталах, зарождать в людях неправильные настроения.

Начались локальные стычки, бандитские притоны зачищали люди в доспехах, происходит взаимная резня.

Одним словом, в городе неспокойно…

— Все идёт так, как желает наш господин. Он доволен тобой. Напротив двух братьев Серафима и Севастьяна, сидел главный атаман, который успел протрезветь и набраться смелости встретится с доверенными людьми самого ЕГО.

— Я р-рад, служить нашему господину, но простите мою наглость, я должен доложить о проблемах… Стража более обучена и потери среди моих людей возрастают, многие спрашивают — зачем мы это начали и почему я отдаю такие команды… Боюсь если так пойдет и дальше, меня попробуют сместить. Пока он проговаривал это, он успел выпотеть полтора литра пота.

— Господин предвидел это, мы поможем вашей организации. Скоро придут наши люди, и мы устроим рейд по особо охраняемым районам, это выбит из колеи стражу на несколько месяцев.

— Замечательно! А сколько их будет?

— Включая нас, четыре человека.

Его лицо выражало изумление… четыре… если бы он, этот монстр пришел лично, я бы не удивился, потому что он с той девушкой за пару минут вырезали сорок его бойцов… Но эти люди точно, настолько опасны как этот монстр?

— Вы не думали, что господин может растрачивать своё время попусту и будет лично принимать участие в подобных пустяках?

— Нет, что вы, я понимаю у такого… Тут он немножко замялся и ему не хватило смелости назвать его человеком. — У такого… Занятого господина, есть дела поважнее…

— В таком случае, приступим.

Серафим помнил свою родину. На этих узких улочках, он чувствовал себя как рыбка в воде или точнее, как килька в томате. Всю жизнь он плавал на ближних берегах, где-то посреди ила или в камышовых зарослях.

Он с братом давно смирились что карьеры им не построить, максимум, они могут из шестерок перерасти в семерку. Они и не думали, что после похищения когда-нибудь вернуться сюда, что, будут вальяжно, закинув ноги на стол бывшему начальнику, с которым раньше и не удостаивались чести встретиться, диктовать условия.

Теперь у меня один начальник и один бог. Я понимаю, почему Викентий первый стал называть командира господином. Я Серафим буду богобоязлив, боголюбив и слово моего бога будет последним аргументом. Мы с братом блюдем все его заповеди…

— Нужно почитать отца своего… Севастьян со мной солидарен…

— Да ты прав. Нужно трудиться. Нам даны превосходные возможности, мы не такие сильные как Герасим, но тоже кое чему научились, в отличии от большинства, мы с детства прогрызали себе право на жизнь.