Не здоровайтесь с незнакомцами

Артем Артемов
100
10
(1 голос)
0 0

Иногда в нашей голове всплывают воспоминания из детства. Некоторые забавные, некоторые странные. А некоторые пугающие.

Книга добавлена:
11-05-2024, 20:28
0
119
2
Не здоровайтесь с незнакомцами
Содержание

Читать книгу "Не здоровайтесь с незнакомцами" полностью



Артём Артёмов
Не здоровайтесь с незнакомцами

Сап, анон. Так же как-то принято начинать традиционные страшилки в интернете? Вот что-то подобное я и собираюсь написать. Байка, не байка, в общем, хотите верьте, хотите нет.

Ну, по порядку.

Собрался я сегодня утром в магазин возле дома, хлеба взять и еще чего-нибудь, на что глаз упадет, пожевать. Оделся, спустился на лифте на первый этаж, вышел и встретил там незнакомого старичка. Я в этот дом чуть больше года как переехал, но всех соседей, само собой, до сих пор не выучил. Да и не рассчитываю, все-таки десять этажей. Но я ж вежливый, нехорошо с людьми в одном подъезде жить и молча мимо ходить, тем более человек пожилой.

— Здравствуйте, — говорю без задней мысли.

Дедок прямо вскинулся. Я когда из лифта вышел, он чуть в сторонке стоял сгорбившись. Грустный такой, уставший, чуть покачивался даже, ну, ветхий совсем. Но после моего приветствия ожил прямо на глазах, повеселел, закивал радостно и на выход заспешил. Бодро и очень даже живенько, чуть ли не через ступеньку перескакивая на маленькой подъездной лестнице. Через плечо на выходе оглянулся разок и радостно улыбнулся во всю ширину совершенно беззубого рта. Так и ускакал бодрым козликом — молча.

А вот у меня начисто отбило все желание куда-либо ходить. Ткнул я в кнопку лифта, который еще уехать никуда не успел, и умотал домой. В голове раскручивалось воспоминание, которое эта встреча вдруг выдернула с самых задворок еще детской памяти.

Знаете, у каждого в голове есть такой чуланчик, в котором хранятся всякие мерзотные вещи из детства, все самое неприятное.

Как ты мелким по огороду носился и с разбегу наступил на рыхлилку. Ну, штуку такую с короткой ручкой и тремя загнутыми зубьями. И потом неделю дома лежал с распухшей, обмотанной бинтами ступней.

Как вы, малолетние дебилы, решили покидаться земляными комьями на отвале, возле разрытой экскаватором траншеи, и мальчишка с соседней улицы филигранно попал тебе в макушку даже не комком земли, а полноценным камнем. Как с темечка по лицу бежала струйка крови и как потом тебя за руку вели в больницу, и ты ревел не столько от боли, сколько от страха перед жутким словом «зашивать».

Или как плеснул себе кипятком на ногу кипятком из чайника и потом не мог уснуть от того, что ногу дергало злой, почти нестерпимой болью. Пока папа, не слушая твоих воплей, не вскрыл и не обработал отвратительный волдырь.

Или что-то совсем уж мерзкое, например, как тот же папа лупил тебя ремнем за двойку, как сопли летели из твоего носа, а комната звенела от воплей.

Эти воспоминания не то чтобы специально складируются отдельно от остальных, но, по какому-то удивительному свойству детской психики, сами собой быстро задвигаются в незаметный чулан и никогда сознательно из него не вытаскиваются. Разве что иногда их бывает слишком много, или они вовсе начинают гнить, и эта гниль начинает расползаться по всему остальному складу барахла в вашей голове. Тогда приходится прибегать к помощи опытного кладовщика-психотерапевта.

У меня до такого вроде пока не дошло, хоть чуланчик и не пустует. Но вот то, что вывалилось из него после встречи со странным стариком, явно выбивается из общего ряда отвратительных воспоминаний. И вывалилось оно удивительно ясным и цельным.


Когда мне было лет шесть-семь, родители отправляли меня на лето к бабушке в деревню. Деревня была не так далеко от города, но обладала всеми деревенскими достоинствами: речкой, оврагами, полями кукурузы и гороха вокруг, лесопосадкой и прочим. То есть всем необходимым для того, чтобы мой растущий организм питался экологически здоровой пищей, усиленно рос и развивался, а заодно покрывался шикарным бронзовым загаром, пока носится в одних шортах по пыльным деревенским улицам с местной шебутной детворой.

Отношения с бабушкой у меня были вполне хорошие, и неприятное воспоминание связано с ней только косвенно. В один из дней она с самого утра затеяла возню с пирогами. Судя по начинкам, предполагался пирог с капустой, хорошая горка мясных пирожков и мой любимый пирог с яблоками. Я уже собирался было рвануть на речку, но бабушка остановила меня и сунула в карман шорт горсть мелочи.

— На-ка, иди в магазин. Сегодня хлеб должны привезти, купи буханку ржаного да батон белого. Посвежее проси, скажи, баба Марфа заругает, если черствый принесешь, — бабушка улыбнулась.

Я искренне не понимал, зачем вообще нужен хлеб, когда дома ожидается такое обилие пирогов, но спорить даже не подумал. В деревне были свои правила, отличные от городских, это я понимал отчетливо. Так что, вздохнув, я потопал в сени.

— Стой-ка! — окликнула меня баба Марфа уже на выходе.

Оглянувшись, я увидел, что она смотрит на отрывной календарь возле холодильника. Хоть убей, не помню, какое там было число и даже какой месяц, но что-то бабушку точно встревожило. Она хмурилась и вытирала руки о передник, будто уже собиралась забрать деньги и сходить сама. Но один пирог уже стоял в духовке, на столе лежал тонкий блин раскатанного теста, так что все бросить и купить хлеб самостоятельно у нее явно не выходило.

— Это, — решилась она, — если встретишь кого, незнакомого, не здоровайся. Иди давай, да не заиграйся там.

Я отчетливо помню это ее напутствие, потому что оно шло вразрез с привычным укладом деревенской жизни. В отличие от города, где незнакомых людей было много и здороваться с каждым прохожим мне и в голову не приходило, деревня была небольшой. Почти каждый встречный был так или иначе знаком если не со мной, так с бабой Марфой уж точно. И услышать от бабушки, что односельчане жалуются на ее невоспитанного внука, было бы очень неприятно. Наверное, что-то такое мне вбили в голову родители, так что здороваться на деревенских улицах с каждым встречным-поперечным прочно вошло у меня в привычку.

До магазина нужно было топать довольно далеко по детским меркам. Деревня состояла всего из трех длинных улиц и широкого пустыря. На нем стоял деревенский клуб или, может, дом культуры, а чуть в стороне от него небольшая стела. Кажется, маленький памятник с именами погибших в Великой Отечественной войне жителей деревни. Две улицы шли вдоль реки и сходились на пустыре, в него же под прямым углом к речке утыкалась третья. Она единственная была заасфальтирована, и асфальт заканчивался как раз возле магазина. Бабушка жила почти в самом конце одной из не асфальтированных улиц.

Топая под жарким летним солнцем по горячей пыли, я перебирал в уме нехитрые детские радости предстоящего дня: речку, пирожки с мясом, пирог с яблоками и все такое. Сразу много вещей в моей маленькой голове не умещалось, так что бабушкино напутствие уже успело из нее выветриться к тому моменту, как впереди показался пустырь.

Навстречу мне попалась какая-то незнакомая старушка. Очень дряхлая, она еле передвигала ноги, аккуратно шаркая по соседней колее. Одной рукой она помахивала для равновесия, а вторую завела за согнутую спину, будто придерживаясь, чтоб не сложиться вдвое. Я буквально вижу ее сейчас, как будто все произошло вчера, настолько ярко высветилось в моей голове это воспоминание. В длинном старом платье, с серым грязноватым платком на голове. Одежда и платок выглядели не по погоде теплыми.

Ясное дело, я подчинился уже въевшейся привычке и четко выпалил бабке свое «Здравствуйте».

И бабка повела себя точь-в-точь, как утренний незнакомый дедок. Она на глазах повеселела, почти выпрямилась и радостно закивала, улыбаясь во всю ширину своего беззубого рта. Ни говоря ни слова, бабка развернулась и бодро заспешила назад к пустырю. Причем заспешила очень шустро, быстро скрывшись из виду. Эта разительная перемена, да и сама неестественная живость, с которой бабка умотала вдаль, кольнула меня странным чувством неправильности, несоответствия.

Но, ясное дело, я быстро выкинул странную бабку из головы. Мне еще надо было купить хлеба и скорей отнести его домой, чтоб сбежать наконец на речку.

В какой именно момент начались странности, я не могу сказать, до магазина я дошел без каких-то проблем. Он находился по левую руку от меня, когда я шел по пустырю, это важно. Двери были двойные, внешняя открывалась наружу и была распахнута, а внутренняя открывалась, естественно, внутрь. Это тоже важный нюанс, потом станет ясно почему.

Явные странности начались уже внутри магазина. Во-первых, там была незнакомая продавщица. Я уже бегал сюда по мелким бабушкиным поручениям и местную продавщицу знал. Эта была другая, молодая, в красивом белом переднике с голубой каймой и белой форменной шапочке. Во-вторых, — это сразу бросилось в глаза — в магазине почему-то не было привычных наклонных полок с буханками хлеба. Был только прилавок, за которым и сидела новенькая продавщица. Она подняла на меня скучающий взгляд и опять уткнулась в какую-то газету.

Я озадаченно подошел к прилавку. Слева от продавщицы на большом блюде горкой были насыпаны большие неровные куски темного хлеба. Ценник перед блюдом, как я теперь понимаю, был очень странным. Там черным фломастером было написано:

Хлеб рваный, ржа.

(выш. сорт)

Ниже, там где обычно пишут цену, тем же фломастером были нарисованы какие-то каракули, похожие на гроздь разнокалиберных кружков. Будто кто-то просто расписывал ручку кругами.

С ценой было не очень понятно, зато надпись сомнений в моем детском сознании не вызвала. Хлеб ржаной, да еще и вышего сорта. Сразу наломанный на куски, для удобства, видимо. Непривычно, но может тут, в деревне, так иногда делают. Я взял из стопки рядом прозрачный пакет и уже потянулся к блюду, когда резкий голос продавщицы заставил меня отдернуть руку.

— Куда руками-то? — сердито окликнула она.

— А как? — не понял я.

Тетенька закатила глаза.

— Как все, — сварливо проворчала она и вдруг звонко щелкнула зубами.

Вот где-то на этом моменте я начал отчетливо ощущать, что происходит что-то неправильное. Допустим, продавщица могла и поменяться, но продавать хлеб кусками все же немного странно. А уж брать его зубами — не спрашивайте, как я расшифровал странное поведение тетки в белом переднике, но она явно имела в виду именно это — и вовсе ни в какие ворота не лезло.

Однако я был мелким, а продавщица была взрослой, а значит, спорить с ней было еще более странно. Я наклонился над блюдом, взял зубами один кусок хлеба и закинул его в пакет. Глянул на продавщицу — она опять со скучным лицом читала газету. Это меня отчасти успокоило, я даже придумал себе какое-то «логическое» объяснение: такой способ продажи, наверное, должен быть приятнее покупателю. Хлеб вкусно пах, корочка аппетитно хрустела на зубах. Накидав в пакет несколько кусков, примерно на буханку, как мне показалось, я завязал концы в тугой двойной узелок. Узлы я научился вязать совсем недавно и на тот момент вязал их где надо и не надо, гордясь новым умением.

Надо было как-то расплатиться, но неправильность происходящего все отчетливее стучалась в детское сознание и начинала давить, путая мысли.


Скачать книгу "Не здоровайтесь с незнакомцами" бесплатно в fb2


100
10
Оцени книгу:
0 0
Комментарии
Минимальная длина комментария - 7 знаков.
Рукнига » Ужасы » Не здоровайтесь с незнакомцами
Внимание