Двойная жизнь моей жены

Эпилог

Пять лет спустя…

В день второй свадьбы мы с Матвеем вернулись на исходную.

Нам обоим нужен был и остров и развод и время порознь, чтобы осознать свои ошибки, решить внутренние проблемы и понять, что друг без друга мы не можем.

Как и положено по традиции, на вторую свадьбу я надела красное. Шелк красиво струился по телу и животика не было видно, поскольку на небольшое торжество мы собрались ровно через месяц после примирения.

Свидетельницей была Света, шафером Арс. Эти двое на свадьбе высекали искр больше, чем мы с Матвеем и я старалась вообще не представлять, как проходит их общение на работе.

Отец и мама были безумно рады. Папа в поздравительной речи подчеркнул, что он прекрасно знал, что наш развод дело временное и мы обязательно сойдемся снова. Мама всплакнула и пожелала счастья.

Родители Матвея тоже явились. Порознь. Мать с бывшим лучшим другом бывшего мужа под руку. И отец со своей девятнадцатилетней женушкой. И за его мать я была искренне рада, видно было сразу – женщина расцвела, счастлива и получает удовольствие от новой жизни и отношений. Отец выглядел вымотанным и бледным. Ничего не поделаешь, маленький ребенок не дает ночами спать, как и женушка, которая мечтает улизнуть на танцульки. А следить за всем этим балаганом, когда тебе за шестьдесят – дело утомительное.

Костя, естественно, тоже был приглашен. Подарил нам сотню голубей и мы всей свадьбой молились, чтобы они не загадили нас в момент запуска. И почти всем повезло, но на лысину отца Матвея все же нагадили. Муж опрокинул бокал шампанского и выкрикнул, что это к деньгам. Мы все поддержали, а недовольная женушка вытерла говнецо шелковым платочком. Любовь, одним словом.

Арс подарил путевку на горнолыжный курорт, которую мы с благодарностью приняли, ибо от жарких островов хотелось передышки. Света подарила сертификат на двадцать вечеров в компании нашего ребенка, когда ему будет больше года. И поверьте, она все их отработала.

Я искренне люблю свою новую жизнь и то, как в ней все сложилось. У меня сеть кофеен по всей Москве и я очень неплохо с ними управляюсь. Матвей, как обычно, зашивается на работе, но домой приходит ровно в шесть и никакие его оправдания не принимаются. Он взял еще одного зама и часть работы делегировал ему, так что время мужа на семью увеличилось.

После всех наших проблем я поняла о себе одну важную вещь, мои сдерживаемые внутри эмоции – мои враги. Они вызывают бурю ненужных сомнений, делают меня скованной и мнительной. А такой я быть больше не хочу никогда. И еще, такой я Матвею не нужна. Оказалось, ему вообще не нужен идеал, ему нужны постоянные нервы и драйв. И я отсыпаю с лихвой.

Во время беременности мой эгоизм расцвел, а с рождением дочки укрепился. Николь стала копией папы, но с маминым характером. Матвей бурчит, что повезло, так уж повезло ему в этой жизни. Я не ведусь, потому что знаю, он любит вызов даже в малом.

Мы взяли у Кости контакты его хваленого семейного психолога и раз в две недели обязательно ходим к нему, вместе и по-отдельности. Он помогает не терять нам курс и не сползать в старые проблемы. И мне нравится, Влад как лучшая подружка, в жилетку которую я могу поплакаться. Берет правда за это приличные деньги, но и советы дает дельные, а не предлагает тупо напиться и обсудить какой муж козел.

Ругаемся мы с Матвеем прилично, большой скандал раз в месяц и еще небольшой раз в неделю. Но ссоры это тоже часть семейной жизни, с ними просто нужно уметь справляться. Пока у нас выходит неплохо и я уверена, что протянем мы вместе еще очень долго.

- Доброе утро, - чмокаю Матвея в щеку и вырубаю его будильник, - пора на работу.

- С тебя кофе и завтрак, я бужу Николь, - муж сонно сгребает меня в объятья и целует в губы. Обязанностями мы меняемся через день, поскольку разбудить дочку и собрать ее в сад это одно из самых нервных в нашей жизни занятий.

Потягиваюсь, сбегаю в душ на пятнадцать минут и отправляюсь на кухню. Матвею кофе и омлет, Николь каша с фруктами, мне гранола.

- Спасибо, - Матвей усаживает дочку на стул перед кашей и садится рядом, чтобы выпить утренний кофе, - какие планы на сегодня?

- Заеду за результатами планового осмотра Николь, завезу их в сад и съезжу в новую кофейню. Витя приготовил что-то особенно в меню.

- Хорошо, я закину Ники в сад.

- Не хочу, - дочка дуется и отставляет от себя кашу.

- Не ешь, - легко соглашаюсь я. В саду все равно будет еще один завтрак.

- В сад не хочу, Божена дергает меня за косички и забирает котика. Она его прячет.

- Я поговорю с воспеткой, - Матвей расправляется с омлетом и дергает дочку за косичку.

- Матвей, - цежу я сквозь зубы, - обсуждали же.

- С воспитательницей Светланой Сергеевной, - правит он себя.

- Воспетка, - выдает Ники и показывает Матвею язык.

- Ну вот, - развожу руками, - мы опять родители года.

- Мы за сад столько платим, что потерпят, - муж поднимается из-за стола и отправляется одеваться.

Я слежу за тем, как дочка доедает ягоды на каше и затем съедает мою гранолу.

- Каша тебе, - пододвигает она ко мне тарелку.

- Я уже поняла, - улыбаюсь Ники и чмокаю ее в щеку.

Через двадцать минут я провожаю мужа с Николь в сад и на работу, а сама отправляюсь в спальню, натягиваю белую юбку и персиковую блузку. Наношу легкий мейк и укладываю свои кудри, которые давно укоротились до каре.

Идеальное утро, которое грозит перерасти в идеальный день и потом вечер, который мы собирались с Матвеем провести вместе, забросив Николь к родителям на выходные.

Когда-то мы дружно потешались над Костей и Катей, которые считали тихий вечер вдвоем с пиццей и без телефонов идеальным времяпрепровождением. Теперь и сами не против так отдохнуть.

Оставляю машину на парковке платного медицинского центра и спешу к нашему семейному доктору. Пробегаюсь по полупустому коридору, стучусь в кабинет и застаю только медсестру.

- А Семен Петрович где?

- Срочный выезд, у ребенка высокая температура. Вы Инесса Левашова?

- Да, - захожу в кабинет и улыбаюсь молоденькой медсестричке, - я хотела забрать результаты осмотров дочки.

- Они еще у заведующего, - она проверила папку и неуверенно пожала плечами, - можете зайти, заодно познакомитесь? Он у нас обояшка.

- Обояшка - это потрясающе, - усмехнулась я ей, - где кабинет, я помню.

Прикрываю за собой дверь и поднимаюсь на этаж выше. Дверь третья, табличка с именем старая. Качаю головой, ну что ж обояшка, познакомимся.

- Можно? - распахиваю дверь и вхожу, заметив что внутри нет посетителей.

- Присаживайтесь, - знакомый жест указывает мне на стул и врач подписывает последние документы.

Вот так и происходят те самые события, которые выбивают из колеи. Ты не ждешь их, о прошлом давно забыл, а оно нагоняет и ударяет пыльным мешком по голове. Ноги подгибаются и я падаю на предложенный стул. Жадно рассматриваю человека напротив. Возмужал, стал шире в плечах. Холеные руки с маникюром, уверенные в себе жесты. Обручальное кольцо на пальце.

Он поднимает лицо и я встречаюсь все с теми же смешливыми глазами, в которые когда-то была ужасно влюблена. Пять лет прошло, а сейчас их словно и не было.

- Привет, - разрываю тишину между нами, - я за результатами осмотра дочери. Захарова нет, он на вызове. Медсестра сказала документы здесь.

- Да, - Миша откладывает ручку и кладет ладони на стол, нажимает на них, - видимо они в той папке, что я еще не подписал. Как твои дела?

-Отлично, - торопливо отвечаю и облизываю губы. А в голове столько всего всколыхнулось. Я, он, наши четыре месяца и его ужасное предательство. Обвожу глазами просторный кабинет, - вижу, у тебя тоже.

- Все неплохо, - он откидывается в кресле и его взгляд становится печальным, - ты все еще с Левашовым?

- Да, - безразлично пожимаю плечами. Нет смысла оправдываться перед любовником за то, что я вернулась к мужу. Он меня простил, я его. Мы переступили через наши измены и пошли дальше. Теперь мы с Матвеем совсем другие и наш второй брак кардинально отличается от первого.

- Ясно, он тебя так и не отпустил, - Миша провел ладонью по щеке и шее, - ты счастлива с ним?

- Мне пора, - я поднялась, - дай пожалуйста мои справки. Дочь зовут Николь Левашова.

Я нервно сложила руки на груди и отвернулась к окну, пока Миша копался в стопке папок. Краем глаза видела, как он листал папку дочки, что-то подписывал и помечал. Потом протянул мне.

- Спасибо, - я дернула ее из Мишиных пальцев и развернулась к двери, - надеюсь, больше не увидимся, - добавила тише.

Пара шагов и я дернула за ручку двери.

- Подожди, - Миша надавил ладонью на полотно двери и прижал меня к ней спиной. Документы выпали из рук и посыпались на пол, - не могу вынести, что ты до сих пор меня ненавидишь.

- Пусти, - я уперлась ладонями в дверь и попыталась высвободиться из-под давления крепкого мощного тела. Таким я Мишу не помнила. И запах другой. Дело не только в парфюме, а в нем самом. Он больше не мой, он чужой.

- Инесс, - Миша дернул меня за плечо и развернул к себе. Прижал к двери спиной и щелкнул замком. Он прикоснулся своим лбом к моему и обнял лицо ладонями, не позволяя отвести взгляд - послушай, я могу сказать это сейчас. Твой муж ублюдок, он заставил меня уехать, угрожал моим родным, - наши губы так близко, что его горячее дыхание обжигает меня.

- Я тебе не верю, - шепчу и хватаю его за запястья. Хочу срочно освободиться и убежать, потому что не могу слушать этот бред.

- Меня вытащили из больницы и притащили к нему в офис его охранники, Инесс, - Миша продолжил нашептывать и смотреть мне прямо в душу. Я не хотела ему верить. Но это ужасное отчаяние в голосе, оно заскребло по нервам. Слишком по настоящему, чтобы быть ложью.

- Нет, нет, нет, Матвей не мог, - устав пытаться оторвать от себя его руки, я опустила свои. Они безжизненно свесились вдоль тела.

- Это не все, в твоей квартире были камеры и если бы я сказал правду – он бы засадил моего брата в тюрьму, а меня засунул по распределению в какую-нибудь жопу и мама осталась без помощи. Он и сестре моей угрожал.

- Ты бредишь, Миша.

- Он псих, тебе нельзя быть рядом с ним, - ладони с лица переползли на плечи, лихорадочно сжимая, - как же я скучал. Ты так пахнешь, как я помню и твои глаза, они все такие же.

- Миш, не надо, пожалуйста, - упираюсь ладонями ему в грудь, чтобы хотя бы немного оттолкнуть. Он горячий и тело под рубашкой вибрирует. Дыхание сбивается и моих губ касаются его губы.

Поцелуй заставляет застыть, мозг подкидывает воспоминания о его вкусе его губ. Немного сухих и торопливых. Нам всегда было мало времени и мы не успевали насладиться друг другом в полной мере. Роман был бурным и скоротечным, а чувства острыми и болезненными, с привкусом предательства и тоски.

- Миш, - выдыхаю ему в губы, - пусти, - но мои слова словно не значат ничего, - ладони торопливо дергают блузку, сжимают грудь под слишком тонкой тканью, спускаются вниз и тянут подол юбки вверх. Он шумно дышит, проталкивая свой язык все глубже в меня и заводится.

- Инесса, я до сих пор не могу забыть нас, - он срывается и впивается губами в шею, а пальцами впивается в обнаженные ягодицы под юбкой. Руки с силой прижимают меня к его паху и я чувствую сильную эрекцию. Помню каждый миллиметр, как умело Миша умел доставлять мне удовольствие и вышибать оргазмы, забывая обо всем вокруг. И язык, который сейчас влажно обжигает шею, тоже помню.