Мажор. Недетские игры

Глава 20. Стас

Мне всегда казалось, что эта его игра во взрослого и ребенка не просто затянулась, она кажется уже смешной. Если бы я не знал, чем она иногда заканчивается.

Стас.

Лисица так и не села в такси. Сообщение, что “машина ожидает внизу”, не меняется уже которую гребаную минуту.

Готов бросить все и спускаться проверять.

Тело будто проткнули тысячами мелких иголок, которые затерялись в организме. Я помню ее глаза, тонкие пальцы, изгибы тела, а в кожу прочно впитался аромат. Сладкий, мятный, сводящий с ума до дрожи.

Нужно собраться и выскоблить случившееся из памяти. Наживую вырвать и… забыть.

Потому что на этом все.

– Ты долго открывал, – отец, не здороваясь, отодвигает меня в сторону и проходит в квартиру.

Никак не комментирую его претензию. Все, о чем я могу думать, это о его внезапном звонке, когда Лис была в душе. И что могло случиться, если мой отец и Белинская встретились бы?

Спешно сглатываю от липкой мысли.

– Один? – резко повернувшись на пятках, спрашивает.

Не хмурится, не смотрит допытывающим взглядом. Но в воздухе пахнет так, как и в его кабинете. Опасностью.

Я взрослый мальчик, с восемнадцати лет живу отдельно и отец прекрасно знает, что у меня активная сексуальная жизнь.

– Один.

Сердце на куски разрывается. Они с чавкающими звуками по органам скачут. От боли кричать готов.

Лис так и не села в такси, и я понятия не имею, где она. Убежала? Плачет? Скорее всего.

– Чем обязан? – официально спрашиваю.

Мы не виделись и не созванивались с того вечера в его кабинете. С матерью, в общем-то, тоже. Всегда сам по себе.

– Собирайся, – коротко отвечает и, не снимая обуви, проходит на кухню.

Остаюсь стоять как вкопанный. В голове его одно единственное слово гудит и повторяется раз за разом.

– Куда? – еле слышно спрашиваю.

– В Питер.

– Зачем?

Отец недовольно вздыхает. Чувствую, ему этот разговор уже надоел. Да и само присутствие здесь тоже. Изнутри рвется желание высказать ему все. Но в прошлый раз получил довольно сильный удар под дых от него. Я – мастер спорта не смог среагировать. Дать сдачи тоже, увы, не мог.

– Встреча. Про Ассоль я тебе уже говорил.

Облокачиваюсь на косяк и упираюсь взглядом в свои мысы.

Что ж так сложно и запутанно-то?

– Как же учеба? Сам же мне высказывал, что прогуливаю.

– Сейчас прогуляешь по делу, а не потому, что трахаться побежал.

– Я не…

Лисица перед глазами всплывает. Снова. Как прижималась, имя мое шептала, как никто раньше. Нравилось ли все мне? Конечно! Кому это не понравится?

Но, сука, так и привыкнуть можно. А ей нельзя. И мне тоже.

– У тебя десять минут.

Заказанное мной такси для Белинской не стало дожидаться и уехало. В голову вбилась мысль написать и узнать, где она. Пальцы леденеют, если допустить, что с ней что-то случилось, и ноги слабеют как у столетнего старика.

Дурная девчонка! Настырная!

– Надолго я нужен?

– Неделя. Может, чуть меньше.

Подскакиваю и скрываюсь в спальне.

Постель заправлена, но в нос тут же въедается сладкий запах секса, я так не успел проветрить. На душе неспокойно, будто что-то упустил. И это что-то режет изнутри и раны солью посыпает. Морщусь, на виски надавливаю и тру отчаянно. Долго.

“Ты влюбишься в меня, Стас Аверин”

Не знаю, рыжие до сих пор ведьмы или нет, но мне не хочется думать, что ее слова окажутся правдой. Вообще, проклятием попахивает.

От этого резко жаром окутывает и спина мелким, холодным потом покрывается.

Лисица, блядь.

В спортивную сумку бросаю необходимые вещи и выхожу с ней в коридор. Отец уже гневно косится на часы и перекатывается с пятки на носок. Его излюбленная поза, когда он что-то обдумывает и это ему очень не нравится.

Сказал бы, что мне по фиг, но сейчас это не так. У меня поясницу ледяной ветер окольцовывает плотным поясом и становится максимально некомфортно даже в собственной квартире.

Отец смотрит, не моргая. И выглядит это жутко.

– Спускаемся. Водитель ждет. В институте я договорился. Как приедешь из Питера, вернешься к учебе, – через паузу говорит.

Киваю и молча обуваюсь.

Лифт едет медленно, отец тоже вышагивает, словно мы уже никуда не опаздываем.

На улице головой кручу в разные стороны. Потеряшку свою ищу.

В машине коротко приветствую водителя и забиваюсь в угол. Нам ехать шесть часов, а я даже не проверил уровень зарядки в телефоне. И не подумал.

Отец не любит самолеты. Точнее, боится, но никогда в этом не признается.

– Кстати, прокурорская девка не от тебя выбегала?

Ощущение резкого торможения охватывает все тело до кончиков волос. Я нервно дергаюсь, будто пропускаю мощный и запрещенный удар.

Он не должен был ее видеть!

– С чего ты взял?

– Отца не дури, – грубо отвечает.

Его аура пропитана кислотой. Иначе никак не могу объяснить, почему левую сторону лица пощипывает.

– Не путайся с ней, сын. Это может плохо кончиться.

– Я не путаюсь.

– Вот и хорошо.

Это, наверное, и вправду хорошо. Что все закончилось. Я для лисицы прежний избалованный и циничный мажор. Без чувств, без морали, без принципов.

Когда она вдоволь наревется в подушку, поймет, что ненавидит. Влюбленность улетучится как водород, и все встанет на прежние места.

Да и справился я раньше обозначенного с Рамилем срока. Как бы можно и гордится. Наверное…

Живот скрутило от картинки, где лисица нежно обнимает Рама. Настолько сильно скрутило, что горькая блевотная волна цепко горло сжала. До потери способности сделать вдох.

– Узнаю, что ты потрахиваешь прокурорскую девчонку, пеняй на себя, Стас.

Взгляд упирается в черный подголовник напротив меня. Смотрю в одну точку, пока температура моего тела достигает пика.

Сердце штормит внутри и сильно ударяется о ребра как корабль о скалы. Бьется и трескается, бьется и трескается.

Уже потрахал, пап. И мне понравилось. Чертовски понравилось. Руки не хочу мыть после того, как касался ее. В паху до сих пор горячо. Передо мной ее слегка розоватая кожа, когда я чувствовал, как она сжимает меня внутри. Тесно, влажно, блядь, охуенно.

– Ты меня понял? – давит интонацией.

– Понял.

– Вот и хорошо. Сосредоточься на том, что я тебе говорил по поводу работы.

Глава 21. Саша