Грязная тайна

***

Всю неделю я чувствую себя ужаснее некуда. Хожу на занятия, на подработку. В свободное время гуляю с Лялей.

До выходных меня немного отпускает. Кажется, что я обязательно справлюсь со своими чувствами. Вытяну, смогу. Никоим видом не покажу, что испытываю влечение к жениху своей сестры. С кем не бывает? Я вряд ли единственная.

В субботу утром мой телефон оживает, и Катя даёт о себе знать.

— Малыш, как ты смотришь на то, чтобы посвятить мне весь свой день? — спрашивает весёлым голосом.

— Извини, сегодня не получится, — отвечаю не совсем уверенно. — У меня важная тренировка, затем работа в кофейне.

— А в воскресенье? Мама говорила, что в этот день ты совершенно свободна.

— Пока не могу точно ответить, — с трудом проговариваю слова. — Я отпишусь тебе вечером, ладно?

Мы заканчиваем разговор, прощаемся. Я жду вечера и все это время тщательно придумываю, что бы такого убедительного написать сестре. В воскресенье я на самом деле свободна — Ляля уезжает к парню за город. Я не работаю, не учусь. Остаюсь одна. Мама точно сдаст меня.

«Катюш, жутко разболелась голова. Кажется, это простуда. Давай встретимся в другой раз? Люблю», — пишу сообщение и тут же отправляю.

Со спокойной душой отправляюсь спать.

В эту ночь мне снова снится Медведь, а именно — фантазии на тему, что было бы, если бы я не уехала из базы. Сколько бы длился наш мини-роман? Чем бы мы занимались?

Сны такие реалистичные и жаркие, что я просыпаюсь без одеяла и в насквозь мокрой одежде. Учащенно дышу, будто за мной гнались через весь город. Волосы прилипли к лицу, в горле пересохло. Едва я хочу подняться с постели, чтобы выпить воды и принять душ, как слышу звонок во входную дверь.

— Катюша, доброе утро. Рада тебя видеть! — щебечет мама.

Вот чёрт!

Я укрываюсь одеялом, утыкаюсь лицом в подушку. Делаю вид, что сплю.

— Алиса ещё не проснулась. Ага, десять часов, а она всё дрыхнет.

— Устала за неделю. Я бы тоже спала до последнего, но через час у меня запись к косметологу.

Слышу шаги в коридоре и напрягаюсь всем телом. Врать и притворяться — это не моё. Обычно я говорю то, что думаю, поэтому последние события, где нужно обманывать и юлить, — будто бы разрушают меня изнутри.

— Али-ис, — слегка тормошит за плечо Катя. — Алиска-а, проснись.

Я открываю глаза и смотрю на сестру. Облизываю пересохшие губы, слабо улыбаюсь. Какая же она у меня красавица — даже дух захватывает! Но я прекрасно знаю, что за этой красотой стоит много-много усилий, включая финансовые.

Помню, мне было три года, и я недоумевала, почему мы с Катей ни капли не похожи внешне. Мне хотелось такую же смуглую однотонную кожу, такие же ровные блестящие волосы и притягательные карие глаза.

Когда я научилась читать и узнала, что у сестры не наша фамилия — мама рассказала мне правду: у Кати другой отец, который не желает с ней видеться.

Помню, что для меня это стало настоящим шоком, но на общение никоим образом не повлияло.

— Привет, — здороваюсь с Катей шёпотом. — Я всё ещё плохо себя чувствую.

— Вставай, развеемся, — задорно подмигивает сестра.

— Это плохая идея.

— Уверяю, что после сеанса массажа ты будешь как огурчик!

Катя стаскивает с меня одеяло и начинает щекотать под рёбрами, прекрасно зная, как я на это реагирую.

Заливисто смеюсь, кое-как отползаю на край кровати. Показываю сестре язык и сбегаю в душ.