Твоё настоящее лицо

– Полинка, ты меня вообще слушаешь?

– А? Извини, задумалась.

– Хорошо. Я повторю. Ты говорила, что у тебя в школе проблемы. Я тут поинтересовался… В общем, у меня тоже есть несколько хороших друзей. Один боксом занимается профессионально, второй штангой. Есть и ещё надёжные пацаны. Вместе мы этому Денису наваляем, чтобы не зарывался…

– Ты сдурел?

– Ты сама предложила быть твоим рыцарем, – улыбнулся Стас. – А проблема у тебя и в самом деле серьёзная. Знаю я таких вот мудаков. У одного из друзей у младшего брата было. Тоже один мудак сколотил из шпаны группировку и принялся шакалить. Мы ему быстро объяснили, кто, что и почём. Так и тут. Я скажу – парни поймут и помогут.

Стас протянул руку и коснулся пальцами ладони девушки. По глазам резко мазнула вспышка, словно Полина наяву, не засыпая, провалилась в очередной кошмар.

Они были на Старо-Северном кладбище. В старой части, где могилы уже заросли деревьями. Февраль месяц, пахло холодом, снегом и больше ничем… Нет, это не конец зимы. Следующий год – это слишком поздно. Значит, ноябрь или декабрь? А корчащий рожи парень, привязанный к высокой чёрного мрамора могильной плите старого памятника – Стас? Слишком большое расстояние, но волосы светлые, подозрительно знакомые. Полукругом вокруг могилы стояло не меньше десятка парней, издали точно не сосчитать. В руках каждый держал железный прут-арматуру. Один из парней обернулся, чего-то посмотреть назад. Полина, хоть и была бестелесным духом, вздрогнула: настолько пустые и равнодушные были глаза у парня.

А с обратной стороны чёрной могильной плиты стояли ещё двое. У левого грузная фигура, голос властный, мужской, но без возраста – хозяину может быть и двадцать, и тридцать, и сорок. И слышно каждое слово, будто в ухо говорит.

– Рад приветствовать тебя, Ищущий истины. Ту доказал, что достоин. Отныне я – твой Наставник. И теперь я готов ответить на все твои вопросы. Что привело тебя ко мне? Что ты ищешь?

Второй, который справа, кажется… Денис?

– Возможность обрести силу и свободу.

– Тогда ты выбрал правильный путь. В кого ты веришь?

– Я верю в себя.

– Есть ли что-то, что держит тебя?

– Я ещё учусь в школе.

– Ты чувствуешь себя ребёнком?

– Нет.

– Тогда что тебе мешает?

– Я вынужден подчиняться тому, что говорят и придумывают для меня взрослые… То есть старшие.

– Власть рождается силой! Тысячами незримых нитей обвивает тебя чужой Закон. Разрубишь одну – преступник. Разрубишь все – демиург, которому подвластно сплести свою сеть своего Закона!

Полина передёрнула плечами, словно пытаясь сбросить нечто липкое и неприятное. Что-то ей в происходящем не нравилось. Какая-то фальшь, наигранность, ощущение старенького магнитофона, который пытается прикинуться настоящим оркестром. Словно все возле могилы халтурно играют плохо выученную роль. Один лишь Денис – если парень возле Наставника именно он – старается всерьёз, искренне, от души.

– Как мне достичь своего Закона?

– Ты можешь стать свободен. Нужно только сказать себе: Власть рождается силой. Я не признаю над собой чужой воли и чужих правил, дела человека должны быть подконтрольны только его воле и желанию. Кто может – тот человек и решает сам, кто не может – тот раб и потому всегда следует правилам тех, кто решает. Когда ты поймёшь и примешь это, за тобой пойдут остальные. Они почувствуют твою силу и не смогут устоять перед ней.

– Что ты ждёшь от меня?

Парень на могиле захрипел, застонал и заскулил, чего-то невнятно выпрашивая. «Мамочка!» – мысленно закричала Полина. И если бы у неё были руки – она закрыла бы лицо ладонями. Но рук не было, как и тела – девушка вынуждена была смотреть. Лицо светловолосого разбито и в крови по-настоящему. Одежда тоже не вымазана в краске, а в крови… По носу резко ударило вонью мочи и железистым привкусом крови.

– Я жду твоего решения и твоей воли, Ищущий. Помни, что берущий по воле своей выше просящего и получающего из милости. Для слабых придумана сказка о Боге. На самом деле есть лишь тот, кто дал нам истинное знание. Но он не поможет тому, кто просит и слаб. Он сам даст его тому, у кого есть сила взять самому.

– Чтобы чего-то получить, надо отдать. Но если что-то отдавать, то и сам становишься слабее. Тогда я возьму его жизнь и отдам за знание. Убейте его.

Стальные пруты в руках стоявших полукругом парней взметнулись и опустились, потом ещё раз и ещё, превращая тело жертвы в кровавую кашу.

– Да будет так. Жертва принята…

Новая вспышка. Полина вернулась в кафе? Никуда не пропадала? Девушка подавила рвотный позыв и бросила взгляд на стену. Судя по висевшим напротив часам и по реакции Стаса, который так и ждал ответ на вопрос, «отсутствовала» она не больше секунды-двух. И что это было за видение? Прошлое? Будущее? Просто кошмар разыгравшейся фантазии? Или всю последнюю неделю она тихо сходит с ума? В любом случае проверять на друге Полина не собиралась.

– Слушай меня внимательно. Стас, держись от моей школы подальше. И не лезь не в своё дело. Если хоть краем уха услышу, что ты всё-таки решил с Денисом разобраться – я тебя больше не знаю. Вообще и никогда. Не шучу, ты меня знаешь. А теперь всё? Сказал всё, что хотел? Тогда катись отсюда подальше и не появляйся мне на глаза, пока не переболеешь своей дурацкой выдуманной любовью. Противно тебя видеть в таком состоянии.

Стас от этих слов явно взбесился, сморщил нос, лоб пошёл морщинами, парень глубоко и шумно задышал, стараясь успокоиться. Часто заморгал… слёзы? Встал, пользуясь тем, что счёт они оплатили сразу – молча развернулся и вышел на улицу прямо под дождь. Полина проводила друга взглядом, сама осталась сидеть – ноги не держали. Самой от себя было сейчас противно. Но и другого способа отвадить Стаса, чтобы видение никогда не стало правдой, она не видела. Мог ли её одноклассник пойти на убийство? Ещё весной Полина твёрдо бы сказала: «Нет». Да, Денис тот ещё подонок, но из хорошей семьи. Вдобавок его родители оба психологи, работают в какой-то жутко дорогой и престижной частной клинике – значит, в своём деле шарят. Подобный выверт в психике Дениса родители неизбежно заметят, пусть оба и носятся с сыночком как с писаной торбой. А вот если это не бред, если Полина и в самом деле как-то увидела будущее… Мама не раз говорила, что бесконтрольная неограниченная власть хуже наркотика, с каждым днём нужна доза больше и больше. Получив почти абсолютную власть над классом, Денис запросто захочет ещё больше. Вполне возможно, что он уже связался или свяжется с какими-нибудь сектантами, они любят таких вот самовлюблённых идиотов. А там и в самом деле может дойти до человеческого жертвоприношения. И пусть к чёрной могильной плите в этом случае окажется привязан не Стас…

Наверное, ей тоже надо было идти домой. Но первая же попытка встать провалилась, коленки самым настоящим образом дрожали – до того реалистичная картинка ей привиделась: стоило Стасу уйти, как Полина «вспомнила» и запахи, и «разобрала» все мольбы, которые жертва пыталась шептать. Но самым страшным было что-то чёрное, сосущее, которое пыталось выбраться из плиты памятника и могилы. Как клещ вцепиться в людей на поверхности и пить их, одного за другим, оставляя лишь высушенную шелуху. Уткнувшись глазами в стол, Полина мелкими глотками допивала чай и надеялась, что официантка про неё вспомнит нескоро.

– Валька, это ты?

– Мишка? Сколько лет, сколько зим. Решил навестить родные места?

– Да нет, совсем вернулся. Я же в Москве дело своё открыл. А теперь вот продал. Да нет, не погорел. Считай, нюх. Пока всё в гору идёт, но скоро провалится. Потому, раз нашёлся покупатель – надо ему отдавать. Вот, вернулся с сыном в родные края. Посмотрю, может, здесь чего начну.

– Ну, ты у нас всегда был самый шустрый…

Полина вздрогнула и подняла взгляд. Ой-ой!.. Директор её школы. Обедает. А с ним за столиком светлым пятном на фоне обоев выделялся кудрявой золотисто-рыжей шевелюрой какой-то широкоплечий здоровяк. Даже сидя, он был выше директора на полголовы, не меньше. Покрытое загаром бородатое лицо самое простое, мужицкое, из тех, которые любят рисовать на картинах про русских крестьян – только переодень в порты и косоворотку. Но слишком уж властный взгляд человека, привыкшего командовать, портил всё ощущение. Дальше мужчины говорили намного тише, слов не разобрать – но гость явно о чём-то просил. И при этом на собеседника мужик всё равно смотрел с какой-то властной снисходительностью. Мол, я всё равно выше всех остальных по положению – но одновременно у него как-то удавалась этот взгляд не сделать оскорбительным, а заставить признавать своё старшинство как должное.

Полина невольно вздохнула – ей бы так научиться… Вот уж точно, настоящего короля даже в лохмотья наряди, всё равно останется королём. И тут же мысль тревожно перескочила на директора: неплохой администратор, одновременно он был хорошим педагогом. И на память помнил всех учеников школы. Если свою старшеклассницу сейчас заметит, то прочитает её состояние как в открытой книге. Ещё допытываться начнёт. А обсуждать ссору с лучшим другом именно сейчас не хотелось больше всего. Потому слабость трусливо убежала, отогнанная решимостью и страхом. Полина встала, и, обходя столик директора по большой дуге, стараясь прятаться за посетителями, торопливо вышла на улицу.

*****

Кабинет Великого герцога Тверского статусу главы немаленькой и сильной державы не соответствовал вообще. На первый взгляд, тут царил солидный минимализм: деревянные панели на стенах, светлый дубовый лакированный паркет и в тон к ним шкафы с книгами и письменный стол. Но стоило присмотреться чуть повнимательнее, как сразу становилось понятно, что и панели, и пол, и мебель были выполнены из фактурной пластиковой имитации, как в деловых офисах средней руки. Зато встроенный в столешницу монитор самой современной модели выглядел чужеродным пришельцем. Книги на полках тоже удивляли. Здесь стояли рядами древние фолианты вперемежку с последними новинками справочной литературы – все знали, что Великий герцог не очень любил современные электронные поисковики, предпочитая над особо сложными проблемами думать с отпечатанным экземпляром в руках. Но стоило посетителям вчитаться в названия на толстых кожаных корешках, как у них обычно глаза лезли на лоб. «Ликвидация совести. Учебное пособие», «Практическое руководство по отравлению колодцев», «Толковый словарь проклятий», «Как устроить гадость: десять советов для начинающих».

Михаила выражение лиц у гостей всегда забавляло. И не собирался он посторонним сообщать, что под специально изготовленной обложкой «Ликвидации совести» у него на самом деле прятался Уголовный кодекс, под остальными забавными названиями – не менее полезные книжки. Ну а отделка из пластика имела два неоспоримых преимущества. Во-первых, в отличие от настоящего дерева синтетика легко разрушалась от воздействия тонкой стороны – если гость попробует в кабинет что-то подкинуть и при этом обманет охрану. Во-вторых, пластик был дешёв, поэтому служба безопасности каждую неделю обдирала панели, заменяла мебель и всё сжигала. Намного проще и надёжнее, чем постоянно перепроверять кабинет на предмет электронных жучков, подслушивающих плетений и разнообразных отложенных проклятий. Ну и не последним было то, что Михаилу нравилось смотреть на лица гостей, первый раз попавших к нему в кабинет, когда они соображали насчёт отделки.