Как любить ребенка. Книга о воспитании
- Автор: Януш Корчак
- Жанр: Педагогика / Дети. Книги для родителей / Советские издания / Авторские сборники, собрания сочинений
- Дата выхода: 1990
Читать книгу "Как любить ребенка. Книга о воспитании" полностью
Малый был уже на пути к исправлению, а сегодня опять плохой день. Хлопнул дверью со зла, а дверь стеклянная. Стекло треснуло. А сказал, что это ветер, сквозняк, — я поверил.
Когда прыгали через веревочку, не хотел соблюдать очередь, а не дали, обиделся, не прыгал и всем мешал. Ребята наябедничали. Ужина не съел: не понравилась булка, а дежурный не захотел обменять.
Трудно объяснить ребятам, что ему следует больше прощать, чем им.
Шум засыпающей спальни стихает. Особенная минута, удивительно тогда легко и хорошо думается.
Моя научная работа.
Кривые веса, графическое изображение развития, данные изменения роста, прогноз соматической и психической эволюции. Столько надежд — какой же результат? А если никакого?
А разве мало с меня испытывать чувство радостной благодарности, что дети растут и крепнут? Разве уже одно это не достаточная награда за труд? Разве не вправе я бескорыстно чтить природу: пусть зеленеют всходы?
Вот журчащий ручей, вот нива, сад, шумящий листвой. И задавать вопросы зернам колышащихся колосьев, спрашивать капли об их назначении?
К чему обкрадывать природу, пусть хранит свои тайны.
Вот спят дети. И пожалуй, у каждого есть хоть один грех: например, оборвал и не пришил пуговицу. Как все это мелко в перспективе грозного завтра, когда ошибка порой мстит за себя целой разбитой жизнью.
Такие спокойные и тихие…
Куда мне вести вас? К великим идеям, высоким подвигам? Или привить лишь необходимые навыки, без которых изгоняют из общества? Но научив сохранять свое достоинство? Имею ли я право за эти жалкие крохи еды и заботы в течение нескольких лет требовать, приказывать и желать? Может быть, для любого из вас свой путь, пусть на вид самый плохой, будет единственно верным?
Тишину сонных дыханий и моих тревожных мыслей нарушает рыдание.
Я знаю этот плач, это он плачет. Сколько детей, столько видов плача: от тихого и сосредоточенного, капризного и неискреннего до крикливого и бесстыдно обнаженного.
Неприятно, когда дети плачут, но только его рыдание — сдавленное, безнадежное, зловещее — пугает.
Сказать «нервный ребенок» — этого мало. Как часто, не зная существа дела, мы удовлетворяемся мудреным названием. Нервный, потому что говорит во сне, нервный, потому что чувствительный, — живой — вялый — быстро утомляющийся — не по летам развитый — progénére, как говорят французы.
Редко, но бывают дети, которые старше своих десяти лет. Эти дети несут напластования многих поколений, в их мозговых извилинах скопилась кровавая мука многих страдальческих столетий. При малейшем раздражении имеющиеся в потенции боль, скорбь, гнев, бунт прорываются наружу, оставляя впечатление несоответствия бурной реакции незначительному раздражению.
Не ребенок плачет, то плачут столетия; причитают горе да печаль не потому, что он постоял в углу, а потому, что их угнетали, гнали, притесняли, отлучали. Я поэтизирую? Нет, просто спрашиваю, не найдя ответа.
Чувства должны быть очень напряжены, если любой пустяк может вывести из равновесия. И должны быть негативными, раз с трудом вызовешь улыбку, ясный взгляд и никогда — громкое проявление детской радости.
Я подошел к нему и произнес решительным, но ласковым шепотом:
— Не плачь, ребят перебудишь.
Он притих. Я вернулся к себе. Он не заснул.
Это одинокое рыдание, подавляемое по приказу, было слишком мучительно и сиротливо.
Я встал на колени у его кровати и, не обращаясь ни к какому учебнику за словами и интонациями, заговорил монотонно, вполголоса.
— Ты знаешь, я тебя люблю. Но я не могу тебе все позволить. Это ты разбил окно, а не ветер. Ребятам мешал играть. Не съел ужина. Хотел драться в спальне. Я не сержусь. Ты уже исправился: ты шел сам, не вырывался. Ты уже стал послушнее.
Он опять громко плачет. Успокаивание вызывает иногда прямо противоположное действие, возбуждает. Но взрыв, выигрывая в силе, теряет в продолжительности. Мальчик заплакал в голос, чтобы через минуту затихнуть.
— Может, ты голодный? Дать тебе булку?
Последние спазмы в горле. Он уже только всхлипывает, тихо жалуясь исстрадавшейся, обиженной, наболевшей душой.
— Поцеловать тебя на сон грядущий?
Отрицательное движение головы.
— Ну, спи, спи, сынок.
Я легонько дотронулся до его головы.
— Спи.
Он уснул.
Боже, как уберечь эту впечатлительную душу, чтобы ее не залила грязь жизни?