10000 лет во льдах

НОВЫЙ ПАЛИНГЕНЕЗ

34

История, которую я собираюсь рассказать, покажется абсурдной для большинства, причудливой для многих, и, как я надеюсь, наводящей на размышления, пусть и для немногих. Абсурдной для тех, чьи идеи ограничены железной чертой догмы и предрассудков; причудливой для тех, кто, хотя интеллектуально способен понять изложенную философию, все же не может видеть дальше или за пределами школы, в которой они воспитывались; наводящей на размышления для тех немногих, кто все еще сохраняет независимость мышления, достаточную, чтобы знать, что они еще ничего не знают о внутренней работе природы. Я не приношу извинений и не прошу верить изложенным фактам. Моя задача – просто изложить их и предоставить общественности делать из них выводы.

Около года назад я случайно зашел однажды воскресным днем в один общественный зал, где проходило так называемое спиритическое собрание. Хотя я ни в коем случае не являюсь последователем этого вероучения, философии, суеверия или чего бы то ни было еще, я все же обнаружил достаточную оригинальность идеи у ее сторонников, чтобы оправдать меня, по крайней мере, в том, что касается объективного изучения предмета, насколько это в моих силах. Мне всегда казалось, что, взятый в целом, принцип, на который нацелено это – должен ли я назвать это философией? – является чистым и возвышенным; что, как бы ни ошибались его отдельные представители из-за мотивов выгоды или какой-либо столь же низменной страсти, основная идея не должна оцениваться по поведению всех ее предполагаемых приверженцев.

Не может быть никаких сомнений в том, что идея будущей жизни, обусловленной разумным образом, где есть место, возможности и поощрение для развития духовной и интеллектуальной части человеческой природы, является привлекательной и соблазнительной. Если концепция тщетна и безосновательна, не может быть никаких сомнений в том, что значительная часть интеллигентных людей, особенно в этой стране, придерживается ее; и я думаю, можно с уверенностью признать, что те, кто ее не придерживается, если только они не крайне невежественны или развращены, были бы рады, если бы могли разумно сделайте это. К моему скудному пониманию, загробная жизнь спиритуалистов имеет больше оснований рекомендовать ее – имеет, так сказать, больше плоти и крови – больше разумности, больше близости к обычному человечеству и построена по менее причудливому плану, чем небеса теологов. Но доказательства? Ах, доказательство – доказательство существования загробной жизни вообще, обусловленное каким-либо образом или сконструированное по какому-либо плану – было ли получено? или оно ожидается? Доминирующая и, теоретически, самая чистая религия на земле основывает догму о бессмертии на вере, а веру она определяет как "субстанцию невидимых вещей". С другой стороны, утверждения спиритуалистической философии никогда не были универсально или даже широко признаны; ее утверждения открыты для опровержения, ее доказательства не таковы, чтобы быть приемлемыми в суде. Многие таинственные явления, которые она якобы производит, на самом деле были в совершенстве произведены обычным искусством фокусника, и до тех пор, пока существует возможность производить их естественными средствами, непредвзятое суждение примет более легкое объяснение их происхождения

Феномен материализации, в частности, никогда не ставился на неопровержимую основу и не подвергался проверке научными исследованиями, напротив, его часто разоблачали как создание явного и вопиющего мошенничества. В то время как истинный спиритуалист сожалеет об этом факте и осуждает приговор, вынесенный его философии из-за этого, истинный последователь позитивной науки требует, поскольку он имеет на это право, неоспоримых доказательств предполагаемого феномена. Что такого доказательства еще не поступило, и что так называемый феномен материализация, то есть появление существа, которое жило на этой земле в какой-то период в прошлом, в существенной и узнаваемой форме, без возможности обмана или мошенничества в таком появлении, никогда не была засвидетельствовано компетентными и непредвзятыми свидетелями, является очень сильным аргументом в пользу того, что этот феномен не выдержит научного исследования, и что выводы, сделанные на его основе, как имеющие отношение к действительности будущего существования, какими бы убедительными они ни казались с точки зрения веры, недопустимы в логике точной науки.

Как ни странно, на мою долю выпало стать свидетелем примера этого феномена, разработанного не только без помощи обычных атрибутов медиумов, кабинетов, темноты и других условий так называемых духовных проявлений, но и чисто материальным образом и в строгом соответствии с научными законами. Более того, леди, которая была объектом этого воплощения в своей первоначальной человеческой форме, не исчезла, подобно "беспочвенной ткани видения", после реинкорпорации, но сохраняет свою материальную форму и в этот момент полностью обладает всеми функциями жизни. Да, огромная проблема наконец решена, дверь тайны открыта, и все сомнения относительно существования разумного духа, независимого от телесных рамок, навсегда устранены. То, что другие могут прийти к подобному убеждению по этому чрезвычайно важному вопросу, является моей целью в том, чтобы рассказать миру следующую историю.

Несколько месяцев назад мне довелось присутствовать на спиритическом собрании в одном общественном зале этого города. Упражнения начались, как обычно, с выступления так называемого вдохновляющего оратора. Затем женщина-"медиум", сидевшая за столом, покрытым сложенными листами бумаги, на которых имена умерших друзей были предварительно написаны тем количеством зрителей, которое решило это сделать, передала то, что подразумевалось как сообщения от духов, отвечающих на письменное обращение. После этого шкаф, такой, какой используется большинством материализующих медиумов, был выкачен на сцену, с отверстием, в котором появились подобия человеческих рук и лиц, медиум, по всей видимости, был надежно связан внутри и, следовательно и предположительно, не способен произвести рассматриваемый феномен без посторонней помощи. Все это я наблюдал много раз раньше и уже давно перестал удивляться не проявлениям, а их бессмысленному ребячеству. Конечно, подумал я, механическое выставление напоказ рук и нестройный грохот музыкальных инструментов вряд ли являются подходящим занятием для ушедшего духа, и это не производит сильного впечатления на достоинство будущей жизни. Предаваясь этим размышлениям, джентльмен, сидевший рядом со мной, сделал замечание, удивительно совпадающее с захватившей меня мыслью:

– Не странно ли, – сказал он, – что простофилям и шарлатанам позволено вмешиваться в возвышенную тайну природы! Именно этот чудовищный пародийный спектакль дискредитирует живую реальность.

Замечание было необычным и наводящим на размышления. Казалось, это подразумевало большее, чем было сказано. Я узнал в говорившем джентльмена, которого я видел на этих собраниях несколько раз ранее, а также врача с хорошей репутацией и практикой, которого я хорошо знал в лицо, хотя и не был знаком лично. Мне было любопытно узнать, до какой степени доктор С. верил в спиритизм, если он вообще верил в него, и поэтому воспользовался случаем, когда собрание закончилось, чтобы воспользоваться возможностью, которую он предоставил, опустив вышеупомянутое замечание, представившись. Так получилось, что наши пути вели в одном направлении, и я шел с ним по улице.

– Каково ваше мнение, доктор, о явлениях, свидетелями которых мы только что стали? – спросил я прямо.

– Я думаю, что это хитрые трюки, – ответил доктор. – Я видел, как Хеллер и другие первоклассные фокусники добивались результатов, гораздо более необъяснимых.

– Значит, – продолжил я, – вы относите все так называемые духовные проявления к одной и той же категории?

– Ни в коем случае, – ответил он с воодушевлением. – У меня нет сомнений в том, что проявления, предоставляемые определенными средствами массовой информации, являются подлинными. Но они эмпирические. Они имеют такое же отношение к истинному служению спиритизму, как лекарство доктора-шарлатана к лекарству нормального практикующего врача. Шарлатан может и очень часто добивается результатов в терапии, но он не знает, почему он их достигает. Он не понимает внутреннего смысла того, что он делает. Следовательно, он шарлатан. Точно так же медиум не имеет представления о естественном законе, по которому происходят проявления постукивания, ясновидения и материализации. Пока эти явления не будут сформулированы и сведены к научной теории, разумные люди, то есть люди, которые считают веру и воображение подчиненными разуму, не будут иметь с ними ничего общего. Наука пока держится в стороне от их рассмотрения по двум причинам: во-первых, потому что большинство людей, представителей науки, считают изучение предмета тривиальным и недостойным своего достоинства; и, во-вторых, потому, что те, у кого достаточно широкий взгляд, чтобы вообще рассмотреть этот предмет, не знают, с чего начать. Они находятся в положении Архимеда, который вызвался переместить солнце, если бы ему дали рычаг и точку опоры. Им даже лучше, потому что у них есть рычаг физических наук, все, что им нужно, – это точка опоры. Они не знают, с чего начать атаку. Кажется, нет единого краеугольного камня научного факта, на котором можно было бы построить логическую научную структуру.

– И все же вы говорите мне, что вы, хорошо известный как человек научных методов мышления, понимаете эти явления и подводите к подлинной научной причине, – заметил я.

– Конечно, понимаю, – согласился доктор. – И более того, я не сомневаюсь, что пришел к правильному пониманию этой причины.

– Можете ли вы объяснить их природу? – спросил я.

– Я могу передать это вам одним словом, – ответил он, – электричество.

– Простите меня, – сказал я, – но это мне вообще ничего не объясняет. Мне кажется, что неопределенный обобщенный подход только уводит нас дальше от конкретного факта, к которому мы стремимся.

– Я осознаю, – продолжал он, улыбаясь, – что фраза, которую я использовал, является обобщением, в котором находит убежище невежество, и с помощью которого квазифилософы уклоняются от темы, с которой они не в состоянии справиться. Я знаю, что электричество считается ответственным за все природные явления, которые нельзя объяснить ни одной известной научной гипотезой – землетрясения, циклоны, приливные волны, солнечные пятна и тому подобное. Поэтому было бы очень простым способом преодолеть трудности в отношении причины духовных проявлений, просто сказав, что они возникли в какой-то форме электрического воздействия. Но мы должны быть более конкретными; мы должны обусловить это действие таким образом, чтобы разумно объяснить явления.

– И вы говорите, что сделали это? – спросил я.

– Я, во всяком случае, могу объяснить все так называемые духовные явления удовлетворительным для себя образом, – ответил он, – и меня считают несколько привередливым, рассуждая логически, и мне трудно угодить, – добавил он сухо. – Но вот мы у моего дома. Не зайдете ли вы отдохнуть, и, возможно, я смогу объяснить это более подробно?