Любовь в объективе
- Автор: Светлана Штауб
- Жанр: Любовные романы
Читать книгу "Любовь в объективе" полностью
Глава 18
Стоя посреди павильона для репетиций, под палящим небом западного побережья, от которого не спасает даже тень, я и Эвелина слушаем, как нас отчитывает помощник режиссёра.
— Ещё одна такая выходка, и вы оба будете отстранены! Я еле уговорил Карвина оставить вас! И не дай бог! — он тыкает пальцем, — Не дай бог я узнаю, что у вас какой-то роман! В контракте чётко прописано, что на съёмочной площадке и на протяжении всего процесса создания фильма, включая пост-продакшн и рекламную компанию актёрам запрещено иметь какие-либо романы с коллегами по съёмкам!
Эвелина раскрывает веки так, что глаза чуть не вываливаются наружу.
— Боже упаси! Чтобы я! С ним! — указывает на меня. — Да ни за что!
Я лишь довольно усмехаюсь.
— Что такое, крошка, боишься, что не потянешь?
— Боюсь, что перетяну, — недовольно фыркает она.
— И никаких ссор тоже! — взрывается помощник режиссёра.
— Конечно, дружище, — хлопаю его по плечу. — Надеюсь, это всё?
Он закрывает глаза, сжимает переносицу пальцами и мотает головой.
— С кем только приходится иметь дело… — говорит он.
Я усмехаюсь, вынимаю зубочистку из кармана и пихаю в рот.
— Ладно тебе, не ной, — говорю я, и деловито перекидываю зубочистку губами. — Когда уже приступаем?
— Мой помощник должен был разнести сценарии по трейлерам. Готовность полтора часа. Примите душ, поешьте и приступаем.
Смотрю на девку, подмигиваю.
— Чего? — спрашивает она.
— Примем вместе? — улыбаясь говорю я. — Помогу тебе натереть спинку.
Она закатывает глаза.
— Ты ничуть не изменился, Ламбер, — говорит она.
— Сказал бы, чтобы ты больше не называла меня так, но хрен-то там. Сегодня ты не испортишь мне настроения. К тому же, разве я должен был извиниться? Или ты думала, что после вчерашнего я вдруг стану послушным мальчиком.
Эвелина снова выпучивает глаза. Она смотрит на меня, затем на помощника. Снова на меня и снова на помощника. Мотает головой.
— Ничего не было, — пытается оправдаться.
— Я всё сказал, — говорит помощник режиссёра. — Через полтора часа на площадке!
Он разворачивается и уходит по своим делам.
— Ну что, солнце, покажешь сегодня всем, как нужно играть? — Отворачиваюсь. — Кстати, может предложим им сразу перейти к постельным сценам? Я бы, если честно, вообще вырезал из фильма всё, кроме них.
— Ламбер, — закрывает глаза. — Сколько раз тебе повторять: ты грёбаный извращенец. В фильме нет постельных сцен.
Усмехаюсь.
— Интересно-интересно. Похоже, наша малышка не изучала сценарий.
— Не поняла, — меняется в лице.
— Восьмидесятая страница, — информирую я. — Советую, хоть немного изучить то, с чем придётся иметь дело.
Девка изгибает оби брови.
— Когда ты только успел всё изучить? Или у тебя нюх на всякие извращения? Наверное, всю ночь потратил, чтобы найти хоть одну постельную сцену.
Снова усмехаюсь.
— Не волнуйся, малышка, я буду нежен. Хоть мне и несвойственно такое поведение, но чего не сделаешь ради искусства.
— Придурок, — кидает она напоследок и удаляется в сторону своего трейлера.
Через полтора часа все актёры на месте. Даже я на месте. Самому не вериться, что пришёл по расписанию. Обычно, никогда так не делал. А уж тем более никогда не приходил вовремя на репетиции. Репетиции для меня — посредственность. Я и на съёмки своих сцен редко когда приходил вовремя, а тут, блин, на грёбанную репетицию заявился! Стоит ли говорить, что я в шоке от собственного поведения?
Помощник режиссёра и писака просят всех собраться. Сами встают рядом, важно изучая сценарий и ещё более важно переговариваются друг с другом. Наконец, наговорившись, эти хреновы руководители возвращаются к нам.
— Дамы и господа, — говорит помощник режиссёра. — Сейчас мы разделимся на группы. Главные герои — отдельно от остальных. Роли первого и второго плана тоже отдельно. — Он начинает указывать, кто и где должен встать. Разделение заканчивается. — Пока будут проходить репетиции с главными героями, остальные учат свои роли.
Эвелина смотрит в сценарий, увлечённо что-то изучает, перелистывает страницу за страницей. Остальные тоже подключаются. Я не собираюсь тратить время на такую ерунду. Всё, что нужно, я уже изучил. Остальное — дело импровизации.
Закончив с вступительной речью и пожелав всем хорошего дня, помощник режиссёра удаляется на некоторое время. К нам подходит писака.
— Господин Ламбер, — обращается ко мне, — какие-то проблемы, — кивает на закрытую папку со сценарием, которую я даже не собираюсь открывать.
— Никаких, — кривлю губы и отрицательно мотаю головой.
— Тогда чего вы ждёте?
Я усмехаюсь, перекидываю зубочистку на другую сторону.
— Постельную сцену.
— Не понял? — удивлённо смотрит писака.
— Что тут непонятного, — говорю я. — Предлагаю начать сразу с постельной сцены, чтобы сблизиться с партнёршей и найти общую волну. Как-никак нам предстоит отыгрывать любовь. Думаю, это важный момент. Если сомневаетесь, поверьте моему опыту. Я знаю, что говорю.
Эвелина смотрит на меня как на ненормального, затем поворачивается к писаке и говорит.
— Господин Карвин, я как раз хотела об этом поговорить. В книге ведь не было никаких постельных сцен.
— Верно, дорогая моя. Но книга и фильм — разные вещи. Для книги важны духовные составляющие героев, их внутренний мир и чувства, в то время как фильм больше направлен на визуальное восприятие отношений между героями. Хорошо исполненная постельная сцена как нельзя кстати передаст всю полноту эмоций и чувств главных героев.
— Тогда я бы хотела, чтобы меня заменил дублёр.
Писака удивляется, но быстро приходит в себя.
— Дорогая, я не глупец, чтобы не заметить вашу неприязнь друг к другу. Но ведь должны понимать, что дело не в ваших взаимоотношениях за пределами кадра, а в вашем профессионализме и способности вжиться в необходимую роль, несмотря ни на что. Или вы хотите сказать, что вы плохой актёр?
Как же много ненужной болтовни… Но радует одно — что писаке удаётся поставить стерву на место. Хитрый дед даже заставил девку смутиться.
— Господин Карвин… — пытается возразить она.
Писака поднимает ладонь.
— Больше не желаю ничего слышать. Будьте добры исполнить свою работу.
Бородач уходит. Эвелина поднимает голову к нему и чуть ли не рычит от злости. Наконец поворачивается ко мне и говорит:
— Может мне вообще в проститутки податься? Или в порно пойти?
— Я буду не против, дорогая, — улыбаюсь в ответ. — Как только решишь, сообщи мне. Я буду твоим первым партнёром. Хочу, так сказать, показать, как нужно использовать таких цыпочек, как ты.
— И с кем я только разговариваю… — вздыхает она. — Иди в задницу, Ламбер, — кидает напоследок, прежде, чем покинуть моё общество.
— Я тоже тебя люблю, дорогуша, — говорю в спину ей.
Нет, сегодня определённо ничто не сможет испортить моего хорошего настроения. От чего оно хорошее, я не знаю, но факт остаётся фактом.
И только я думаю, что всё слишком хорошо, как вижу своего бывшего менеджера, важно входящего в павильон. Вот ведь… ублюдок. Он ещё смеет махать мне рукой? Кулаки сжимаются сами по себе. Он идёт навстречу ко мне, я делаю шаг навстречу к нему. Мы сближаемся, я замахиваюсь и бью этого мудака по роже. Он отшатывается, теряет равновесие и чуть ли не падает на пол.
— Твою мать, Ламбер! — кричит помощник режиссёра, как нельзя некстати вернувшийся в павильон.