Мужья на сдачу, или Центр их Равновесия

53. Сокровища дракона

Вышли мы в абсолютно незнакомом месте. Несколько мгновений я лишь растерянно хлопала ресницами, стараясь привыкнуть к темноте, а затем тихо ахнула, когда вдоль стен огромной пещеры мягко зажглись магические факелы. В их бледных отблесках ярко вспыхивали острыми гранями самоцветы, драгоценные украшения и огромные кучи золота, чеканных монет и каких-то артефактов.

Пока я с любопытством осматривалась вокруг, на мою талию скользнули крепкие ладони Шангаара, прижимая спиной к его мощной груди, а чуть хрипловатый, бархатный голос вкрадчиво прошептал мне прямо в ухо:

- Забыл тебе сказать, но в первый раз дракон приводит свою избранницу не в свой дом, а в свою личную сокровищницу, ведь именно пара - его главная драгоценность.

Миг, и он рывком развернул меня к себе, затягивая в темноту своих глаз с росчерками пылающих алым зрачков, чтобы ещё более хрипло добавить:

- И брачная ночь проходит в ней же, ведь это - единственное место, куда нет хода никому, кроме владельца и его женщины.

Костяшками пальцев Шан скользнул по моей щеке, вызывая странный трепет и волну мурашек вдоль позвоночника. Заправил выбившийся из причёски локон и провёл подушечками пальцев по губам, надавливая, заставляя их раскрыться в судорожном вдохе, а затем медленно, смакуя каждое мгновение, приник к ним в жарком поцелуе.

С первого касания, с первого движения влажного языка, я растворилась в этом поцелуе. Потеряла себя, свои возмущения, свои сомнения и обиды. Свои убеждения, что всё происходит слишком быстро, и нам стоило хоть немного подождать. Зачем?

Больше не было его - сильного, самоуверенного, властно-жадного дракона. И не было меня - хрупкой, потерявшейся в новых реалиях и своих желаниях, девушки. Были мы - истинная пара, две половинки одного целого, дракон и его избранница - потерянная душа, волей богов заключённая в другую оболочку и оторванная от драконьего тела. Просто мужчина и его желанная до боли женщина...

Его движения стали продолжением моих. Мои выдохи - его хриплыми вдохами. Нас накрыло фейерверком эмоций, взрывом ощущений… Затянуло в океан безумия, и мы оба тонули в нём, не желая выплывать на поверхность. Впитывали жаркое тепло друг друга всем телом, самой душой.

Я судорожно цеплялась пальцами за крепкие плечи. Яростно сражалась с языком Шангаара у себя во рту. Царапала стальные мышцы ногтями, пока его губы скользили по моей шее, ключицам, груди, задевая чувствительную кожу чуть заострившимися клыками. Он, словно, клеймил моё тело страстными поцелуями, лёгкими укусами, жёсткими прикосновениями, а я отвечала ему тем же, упиваясь своей властью над сильным мужчиной. Так остро, так сладко - на грани!

Когда и куда исчезла наша одежда, я не поняла, да и было ли это важным? Гораздо важнее было жаркое дыхание мужа на моём обнажённом животе, влажный язык, неторопливо обводящий впадинку пупка и пошлые, но такие сладкие слова, произнесённые надрывным шёпотом:

- Тебя любили когда-нибудь на куче золота? Нет? Значит, я буду первым.

Мой хриплый смешок и возмущение о том, что вряд ли это будет удобно, ведь золото - не перина и даже не жёсткий матрас, потонули в бархатном смехе дракона. А затем я сама убедилась, что мои страхи беспочвенны, потому что Шан вдруг взмахнул рукой, и пространство рядом с нами накрыла мягкая воздушная прослойка, в прозрачной глубине которой вспыхивали и гасли искры, совсем как в глазах моего мужа.

Пока я недоверчиво трогала её рукой, снова поражаясь тому, на что способна магия, мой дракон решил, что достаточно ждал, давая мне к себе привыкнуть, и просто потянул за лодыжку, роняя спиной в объятия своей магии.

Ориентация в пространстве сменилась так быстро, что я успела лишь судорожно вдохнуть, а затем хрипло простонать, когда жадные губы мужа влажно, сильно, до лёгкой боли втянули мой тугой сосок, посасывая, покусывая, нежа в горячем плену. Второй рукой Шан жадно смял мою грудь, иногда забываясь и срываясь на торопливые, чуть болезненные прикосновения.

Бедром я ощущала, как пульсирует, подрагивает от нетерпения его мощный, длинный член, зажатый между нашими телами. Воздух, до предела насыщенный ароматом нашего возбуждения, дрожал от тихих, прерывистых стонов и невнятного шёпота, что шуршащими шорохами звучал у меня в ушах.

Казалось, что ещё мгновение - и я просто взорвусь от этих невинных ласк. От ощущения твёрдых, уверенных губ и бережно-острых зубов на своих сосках, от того, как Шан мучительно-медленно скользил пальцами по моему лону, раздвигая нежные складки и с нажимом размазывая мою влагу по пылающей плоти. Испытывая своё и моё терпение на прочность. Возводя возбуждение почти в абсолют. Когда от желания трудно дышать, когда тело горит так сильно, а невидимая пружина взведена так туго, что до взрыва не хватает лишь крохотного толчка, одного поцелуя, торопливого касания…

И, словно почувствовав эту грань, дракон нетерпеливо рыкнул, отрываясь от моей груди. Заглянул в мои затуманенные страстью и желанием глаза, а затем одним уверенным движением скользнул вниз, широко разводя мои бёдра руками и рывком забрасывая ноги к себе на плечи. Впился тёмным, нечитаемым взглядом в пульсирующую промежность, и на его губах промелькнула порочная, предвкушающая усмешка.

Мои щёки обдало удушающим жаром, а из груди вырвался сдавленный полувсхлип, когда Шан резко склонился ещё ниже, делая жадный вдох, а затем мучительно медленно провёл языком по влажным лепесткам, с жёстким нажимом раздвигая их и проникая глубже. Достигнув влажной горошинки, он резко втянул её в себя, и я громко, надрывно застонала, впиваясь пальцами в прозрачное ложе.

Была ли наша связь тому виной, или Шан просто имел огромный опыт, но он точно знал, что нужно делать, где надавить или слегка прикусить, как приласкать, чтобы я исступлённо сгорала в огне, захлёбываясь стонами и надрывными криками. Он резко погружал язык в мою жаркую глубину, едва ли не с урчанием слизывал им соки, ударял по возбуждённому комочку плоти или втягивал его в себя, резко погружая внутрь сразу два пальца. А я металась по нашему ложу, молила прекратить эту пытку или, наоборот, ни за что не останавливаться, и стонала. До хрипов, до чёрных мушек перед глазами, до сорванного голоса!

Когда до падения в бездну остался лишь миг, мой дракон резко отстранился, заставив меня разочарованно застонать и всхлипнуть от обиды и нетерпения. На его губах расцвела понимающая усмешка, и мне тут же захотелось его ударить, но это желание взорвалось месте со мной, когда он резко, выбивая весь воздух из лёгких, заполнил меня собой одним слитным движением.

Мир завертелся и потемнел у меня перед глазами, разлетаясь осколками непередаваемых ощущений и эмоций. Мои стеночки пульсировали и сжимались вокруг толстого члена мужа, что растянул меня слишком сильно, проник так глубоко, что, казалось, вот-вот проткнёт насквозь. Но вместо тянущей боли я испытывала лишь мучительное удовольствие, на грани, на краю пропасти, в которую он снова меня сбросил, начав двигаться длинными, резкими толчками. Наполняя меня до предела, меняя угол наклона и безжалостно вбиваясь глубже, быстрее, сильнее.

Он впивался железными пальцами в мои бёдра, чуть надавливал ладонью на живот, усиливая ощущения, а я стонала, кусала губы и цеплялась руками за его запястья, стараясь обрести равновесие в этой сумасшедшей буре прикосновений и жёстких движений. Жар лавой растекался по телу, плавил мышцы и хрупкие кости, превращая меня в дрожащий комок оголённых нервов.

Я охнула, когда Шан рывком перевернул меня на колени, вынуждая опереться на локти и опустить голову. Его рука скользнула по моим волосам, сжимая влажные пряди, а затем он сорвался в такой сумасшедший темп, что в моей голове не осталось ни единой мысли.

Лишь вспышки острого удовольствия проносились по телу, да отблески скатывающихся вниз золотых монет цепляли мой потерянный взгляд. В миг, когда муж наполнил меня последним, самым длинным движением, содрогаясь и пульсируя глубоко внутри, я взорвалась так сильно, полностью теряя себя в сокрушительном оргазме, что практически не почувствовала, когда острые зубы впились в основание моей шеи, став метку и навсегда закрепляя нашу брачную связь.

- Я всё, - хрипло простонала я, всем телом растекаясь по прозрачному ложу и не представляя, как донести до Шангаара, что больше ни на какие подвиги не способна. - Меня не кантовать, при пожаре выносить первой…

А затем отрубилась под хриплый смех мужа, что аккуратно улёгся рядом, укладывая меня к себе на плечо.