Темная тайна инкуба

Глава 9

Надолго Эйден не пропал. Спустя несколько минут я обнаружила его исследующим задний двор под окнами моего номера. Он накинул рубашку, создал огонёк и белое пятно, подсвеченное бледным голубоватым сиянием, резко выделялось в тающих ночных сумерках.

Ох, был бы Витька здесь и сейчас, и обязательно что-нибудь да сморозил бы. Дескать, загоняла ведьма Инка бедного мужика в хвост и в гриву, знакомы в прямом смысле без году неделю, а он уже только и делает, что бегает либо за мной, либо по моим поручениям. С головой влез в сомнительную авантюру и разбирается с моими проблемами. Конечно, пока нельзя утверждать, что он как Страж в этом не замешан и не имеет ровно никакого отношения к происходящему, но и не скажешь, что он совсем ничего для меня не делает.

Делает ведь.

Безвозмездно.

И не жалуется.

Пока не жалуется.

— Ну как, есть что? — спросила громким шёпотом, наполовину высунувшись из окна.

Как ни удивительно, Эйден расслышал, обернулся к зданию и рукой махнул, мол, всё потом.

Ладно.

Вскоре световое пятно растворилось в густой темноте, копившейся у дальней стороны гостиничной ограды. Я присела на подоконник, пытаясь углядеть что-нибудь полезное в окружающем пейзаже. Ограда, кстати, невысокая, я это заметила ещё вечером, когда мы только сюда пришли, и нечеловеку ничего не стоит её перемахнуть. А чистокровный человек не может так быстро появляться из ниоткуда и исчезать в мгновение ока.

Эйден переступил порог номера, закрыл за собой дверь. Я торопливо спрыгнула с подоконника.

— Похоже, Инарин, вас посетил вампир, — сообщил он и снова выглянул в окно.

— Серьёзно? — усомнилась я.

— Представители большинства других рас оставляют хоть какие-то, даже самые ничтожные следы.

— Значит, вампир. Или никто меня не посещал, разве что безумие постучалось, а окно отворилось само.

— Этого я не говорил.

— Но подумали.

— Не подумал, — возразил Эйден и окно прикрыл.– Дело странное, запутанное и ясности в нём пока крайне мало.

— Хорошо, — смирилась я. — Допустим, я не вру, не сочиняю и не тронулась умишком во цвете лет. Допустим, вы правы и мои приятели с Тёмной стороны, знавшие меня немного лучше остальных, действительно что-то против меня замыслили. Или — тоже допустим — они рассказали обо мне кому-то из своих сородичей. Не представляю, зачем и что этим сородичам от меня вдруг потребовалось, но опустим этот момент пока… Дети лесов и вод эту сторону давно уже не жалуют и массово перебрались на ту ещё пару веков назад. Истории о встрече с нимфой или русалкой превратились в сказки, реальные не больше, чем мифы о Стражичах поганых.

Эйден хмыкнул, задёрнул шторы и обернулся ко мне.

— Здесь их осталось очень, очень мало и, по уверениям Фера, который Поганка, сюда они не рвутся совершенно. Вряд ли за восемь лет в этом вопросе что-то кардинально поменялось. Вампиры, наоборот, когда-то пришли с Тёмной стороны на Светлую и местных оценили в весьма положительном ключе…

— Точнее, оценили их кровь.

— Не без того. Один вампир из печально известного рода Драконьей крови даже успел прославить своё имя на века. В общем, вампирам тут неплохо живётся, да и маскироваться под окружающую среду они приноровились не хуже лесовиков.

— Верно, — кивнул Эйден с видом, словно только и ждал, когда я приду к этому выводу. — Вымышленная ведьма Моргана по описанию похожа на чистокровную вампиршу. Вампиры способны передвигаться быстро и бесшумно, они не только пьют кровь, но могут заворожить человека на непродолжительный срок.

То есть отвести глаза господину и госпоже Герц и воспользоваться их домом, а после вынудить съехать?

— Вампиры не колдуют, — возразила я.

— Зато ничто не мешает им найти того, кто колдует. Увы, если не приворот, то деньги решают многое. Даже на Тёмной стороне.

— И помогают беспрепятственно проникнуть в цитадель?

— Возможно, — не стал спорить Эйден.

Просто удивительно, как легко он признаёт, что у них не неприступный оплот могущественных Стражей, а проходной двор, где за мелкую монету можно подкупить практически любого. Хотя кого там подкупать, если кроме Стражей в цитадели обитают только големы?

— Хотите сказать, это дело рук Эмиэль?

— Необязательно её. Вампирские кланы насчитывают немало членов, как связанных близким кровным родством, так и достаточно отдалённым. Вы уверены, что тот… хм… брюнет был вампиром?

— Нет. В смысле не уверена. Он не говорил, а я не спрашивала, но кусаться он не лез.

— Хотя вряд ли смог бы удержаться от такого соблазна…

Потому что, как бы я себя ни называла, я человек, а люди для вампиров прежде всего закуска, мимо которой можно пройти… но лучше остановиться и попробовать. Особенно на Тёмной стороне, где людей почти нет.

— Значит, не вампир, — не то чтобы факт расовой принадлежности Хэла, Хеля, или как там его по-настоящему звали, настолько сильно меня волновал.

— Когда вернёмся на Тёмную сторону, я разыщу обоих, и Эмиэль, и Пога… Ферубрумуила, — Эйден направился к двери.

— Эмиэль не говорила, где живёт она или её род. Только жаловалась на чрезмерную опеку.

— Если она не один месяц провела в Нодкраде, то маловероятно, что её клан обитает где-то здесь. Вампиры известные долгожители, но дети у них рождаются нечасто, поэтому молодое поколение тщательно оберегается. Судя по рассказанному вами о той компании, члены её были молоды и Эмиэль, скорее всего, тоже. Едва ли юная вампирша смогла бы провести столько времени вдали от своего клана, — у двери Эйден замер, глянул на меня через плечо. — Заприте дверь и наложите защиту на окно.

Угу. Только мы оба понимаем, что повторно сюда вряд ли кто-то полезет.

— Доброй ночи, Инарин.

— Доброй, Эйден, — я закрыла и заперла за мужчиной дверь.

Проверила окно, погасила свет и рухнула на постель.

Страшное озарение настигло внезапно.

А что, если я так паршиво всё помню не потому, что выпили мы много, а потому, что он меня цапнул в пылу страсти и после стёр часть воспоминаний?

Или вампирский приворот работает иначе?

И спросить не у кого. У Эйдена разве что.

Или у самой Эмиэль, если Стражу действительно удастся её разыскать.