Замыкающие. Печати Мирана

Глава 83: Мария

Планета Миран, Сита

Мария Перес

Все вокруг окутано дымом. Я кричу “ненавижу” Идену и Дилану, они грустно смотрят на меня, а потом их фигуры вспыхивают и горят, горят, горят.

Я почему-то осознаю, что сейчас он умрет, и бегу, бегу к ним, все бегу и никак не могу добраться. Дотянуться.

“Иден, Иден” - кричу я - “Дилан, нет”.

Нет, я их не ненавижу. Я их люблю, так люблю до сих пор, что сердце буквально разрывается. Почему я осознала это так поздно? Поздно, слишком поздно...

“Что ты наделала, Мария?” - слышу я голос Микеля Ройтера. Какой-то гулкий, пропитанный потусторонним холодом, - “теперь мы тоже не можем жить. Ты нас убила. Ты всех нас убила”. - Мария, Мария, проснись, - мои глаза пекло от слез, а в горле першило так, будто я не пила уже много часов.

Тело дрожало в ознобе, руки впивались в одеяло, а я все задыхалась, пытаясь сфокусировать взгляд на размазанной точке слабо иллюминирующего в углу комнаты ночника.

Когда мой разум немного пришел в норму, я обратила внимание на то, что буквально скована руками обнимающего меня мужчины. Он тяжело, хрипло дышал где-то сбоку от меня, успокаивающим шепотом убеждая меня, что увиденная во сне картинка из прошлого - лишь кошмары и игры моего подсознания, не более.

- Все хорошо. Это сон, всего лишь сон, - как заведенный повторял Иден, все крепче прижимая меня к своему телу - все хорошо, все хорошо...

Не знаю, кого он пытался убедить в этом, меня или себя, но, кажется, впору было тревожиться уже за его состояние.

- Это сон, - согласилась я хрипло, - просто плохой сон.

Потом подумала немного и несмело добавила:

- Спасибо.

Мы оба замолчали. Я боролась с собой, желая одновременно отстраниться от миранца и внутренне сопротивляясь этому вроде бы уже естественному для себя желанию. Дистанция, Мария. Сохраняй с ним дистанцию. Иначе потеряешь себя окончательно. Снова. Пусть даже то, в чем ты так упорно себя убеждала на протяжении многих лет и оказалось не той правдой, в которой ты была уверена. Но я не могу, не могу снова от них отстраниться. Это слишком невыносимо.

- Ты звала... звала нас, - Иден сглотнул, словно оправдываясь передо мной.

О, космос.

Мужчина протянул руку и подал мне взятый со столика контейнер с водой. Я, захлебываясь, сделала несколько жадных глотков, пытаясь унять дрожь в руках.

- Ты тоже кричишь во сне, - проговорила я, проигнорировав то, что он мне сказал.

Это было правдой. Я слышала, как несколько раз ночью Иден кричал что-то неразборчивое даже через разделяющую нас стену комнаты. Просыпалась и лежала, слушая, шумят за стеной двери, как голос Дилана успокаивает побратима, а потом они долго говорят о чем-то друг с другом. Это било по мне даже сильнее, чем присутствие мужчин рядом. Мучило какой-то непонятной виной, потому что я упорно продолжаю делать вид, что ничего не происходит. Будило во мне что-то похожее на жалость или сожаление.

- Я знаю, - подтвердил он, - мне часто снится Люк. Он зовет меня к себе и... Иногда мне снится, что я умираю, окончательно умираю.

Голос миранца был безжизненным и глухим. Наполненным такой концентрированной болью, что мое сердце на короткую долю секунды дрогнуло. Я осторожно, сама не веря, что это делаю, погладила Идена по плечу.

- Это не по-настоящему, Иден, - произнесла я успокаивающим шепотом, - да, Люк умер, но вы с Диланом живы и здоровы. И у вас теперь есть Микел.

- Ты никогда нас не простишь, Мария? - Иден поднял голову и заглянул в мое лицо. Я осторожно прошлась ладонью по его коротким жестким волосам (теперь я знаю, почему они поседели) и медленно прижала его голову к своей груди. О, высшие силы, восемнадцать лет, я восемнадцать лет убеждала себя, что я их ненавижу. Восемнадцать лет я верила в то, что они меня предали.

Долгие годы я ощущала себя обманутой, брошенной, разочарованной в мужчинах женщиной, чью любовь растоптали и предали те, кого я почти считала семьей, которую эта женщина так хотела.

Да, я теперь совсем другая, мне уже за сорок, а не двадцать три. Но моя боль, она всегда оставалась со мной. Ныла в сердце застарелой занозой, вынуждая снова и снова вспоминать то, что я всеми силами пыталась не вспоминать.

- Ты не виноват в гибели побратима, Иден, - проговорила я, - ты виноват только в том, что понадеялся на власти и не нашел другого способа сообщить мне правду сразу. Я бы приняла ее проще, чем то, что вы исчезли с планеты без каких-либо объяснений.

- Мы узнали об этом...

- После нашей ночи, - сказала я спокойно. Морок кошмара уже меня отпустил. А вчерашняя истерика, во время которой я складывала все части этой головоломки, поставила мозги на место и заставило снова смотреть на все трезво, не погружаясь в свою боль, в переживания, в страхи.

Я будто резко выплыла из холодного, мутного тумана, в котором пребывала все эти недели. Не думала, что такое может случиться именно со мной. Думала, таким состояниям подвержена только слабые духом разумные.

- В Совете Флодана нам резко стало плохо. Это произошло как раз после смерти Люка на Миране. Он попал под лавину, работая в горах Шолан, и... не выжил. Военные забрали нас в свой медцентр, и сделали запрос на Миран, - стал рассказывать миранец, - нас перевезли на Миран разведывательным катером, а потом мы долгое время существовали почти полутрупами, успели только попросить освободить тебя от обязательств замыкающей. Мы надеялись, что ваш Совет тебе все объяснил, считали, что наши власти тоже с тобой связались. Нужно было найти способ передать тебе о том, что с нами еще через кого-то, но, когда нам стало лучше, ты уже улетела, а военное ведомство сообщило, что ты сама предоставила отказ.

Я слушала его внимательно, успокаивающе поглаживая по голове. О, высшие силы, мы провели почти полжизни без друг друга, а я чуть не потеряла его и Дилана вновь. И ототкнула Микеля, который, скорее всего знает обо всем, и даже возможно...

- Мне ничего не сказали в Совете, - покачала я головой, - показали документы и отправили восвояси - скорее всего, всем служащим запретили сообщать о вас что-либо. Миран слишком бережет свои секреты.

- Прости меня, - Иден обхватил меня руками, - мне так жаль, о, космос, я так скучал по тебе. Я знал, что ты никогда больше не будем вместе, надеялся, что ты со временем все забудешь и продолжишь жить дальше.

- Я и жила, - хмыкнула я, - у меня был катер, была команда, у меня был космос.

- Но из-за нашей связи ты так и не смогла...

- Не смогла, - согласилась я.

- Мы не знали, - прошептал Иден.

- И я не знала, - подтвердила я ,- до того, пока ваш новый побратим мне не рассказал.

- Когда Микел сказал, что из-за моей болезни ты могла умереть. Когда он признался, что пошел на объединение, в том числе, чтобы ты не пострадала из-за меня. Снова... - продолжил свой поток откровенности Иден.

Он никогда не был разговорчивым, по крайней мере, тогда, когда мы познакомились, поэтому я не останавливала его, позволив сказать все, что он захочет. Видимо, у него просто накипело, а я теперь готова была его слушать.

- Что? Лихорадка? Так это был ты? И Микел...

О, космос, я словно пропустила столько всего важного. Да, мы не знали, кто именно был болен. Эту информацию в медцентре держали, как тайну пациента. Знали только, что это один из членов экипажа “Мириады”.

А ученый, получается, пошел на эксперимент, чтобы меня, как связанную с Иденом замыкающую, эта болезнь не затронула?

"А мои мотивы более серьёзны. Но тебе, Мария, к сожалению, это неинтересно” - вспомнила я.

О, господин ученый, кажется, тебе удалось меня удивить. Похоже, мне придется узнать тебя лучше. По собственной воле и собственному желанию.

Неожиданно дверь в мою спальню открылась. Дилан сделал шаг вперед и замер. И хотя вокруг было мало что видно, я точно знала, что это он. Я его...чувствовала.

- Я просто хотел... - начал миранец.

Я вздохнула полной грудью, чувствуя какой-то небывалый прилив сил, энергии. Наконец чувствуя внутреннюю гармонию, душевный подъем, какое-то щемящее нежное чувство, словно я после многих лет скитаний снова оказалась...дома.

- Можешь тоже побыть с нами, - проговорила я, - когда-то ты говорил, что рядом с тобой мне никогда не будут сниться плохие сны.

Миранец медленно подошел, присел на кровати и обнял меня со спины.

- Ты, ты хочешь попробовать снова быть с нами вместе, Мари? Начать с чистого листа, потому что рядом с нами теперь будет Микел, с которым нам всем еще нужно наладить связь и контакт. Мы никогда тебя больше не покинем. Никогда не причиним тебе боли. Мы почти не жили без тебя, а выживали, а теперь и мне, и Иду хочется жить с новой силой. Мы построим тебе новый катер, полетим с тобой хоть на другой край галактики, только не отстраняйся больше от нас, лучше кричи, злись, ломай мебель, но только не молчи и не гони. Это....невыносимо.

- Я... - я закрыла глаза и сжала зубы, чтобы снова не расплакаться, теперь уже от облегчения, которое наполнило мое сердце и... надежды, - хорошо. Я попробую.