Со вкусом малины

44. Балбесина

Доверие – настолько хрупкая вещь. Его можно добиваться годами, а потерять в один миг. Сколько я уже оправдываюсь, пытаясь пробиться сквозь апатию любимой. Сдалась уже даже рыжая ее подружка, которая пыталась мне глаза выцарапать. Клим ее оттаскивал, сам боясь быть покусанным этой фурией конопатой. Машка успокоилась, когда плюнула в меня и попала. Клим хихикнул, от вида харчка, стекающего по рукаву толстовки. Вздыхаю. Ладно, я. А он че веселится? Ему жить с рыжей неконтролируемой стихией. Но уж лучше стихия, чем полное равнодушие. Вика словно выгорела изнутри.

Я ведь тогда просто хотел Лерку увезти подальше. Злой был, как черт. Дорого сейчас стоит мне эта ошибка.

– Балбесина ты, балбес! – тычет в меня уже нетрезвый Влад.

Сидим, как в былые времена в клубе, накидываемся. Сняли Vip, чтобы никто не мешал и местные давалки не липли. Мы сейчас – парни без пяти минут женатые. Влад со своей Светкой уже заявление подали. Клим еще не уговорил рыжую бестию, но это в процессе. А я – балбес, да. Но не готов сдаться! Понимаю, что обидел свою девочку молчанием и тупостью своей. Плохо мне без нее. Сплю в обнимку с ее расческой. Закидываю признаниями в переписке. Снова проверяю наш чат. Сообщения прочитаны, а ответа нет. Навожу камеру на наши уже пьяные рожи и фоткаю. Отправляю с надписью, что скоро заявимся петь серенады под окном. Влад вроде раньше на скрипке пилил. Клим готов художественный свист изобразить. Петь буду, как могу. Ничего, что у меня нет ни слуха ни голоса.

«Ягода – малинка оп-оп-оп» – врубили в машине на всю катушку, открыв двери. Свистим, танцуем такие.

– Ви-и-ика! – ору, надрывая гланды и размахивая букетом красных роз.

– Опят ты! – тычет в меня бабка палкой.

Это ворчунья с первого этажа – любительница подсматривать и подслушивать. Да у нее на лбу красной строкой: «Осторожно! Может ударить. Насмерть!» – чекистка сталинского разлива.

Выдергиваю одну розу из букета и протягиваю этой партизанке. Бабка подозрительно щуриться. Щелкнув вставной челюстью, забирает цветок, приговаривая, что «лучше бы деньгами» и «буржуи проклятые совсем распоясались».

Хлопнула металлическая дверь и худенькая фигурка вышагивает нам навстречу. Касимовы смекнули, что сейчас будут бить и шмыгнули в машину. Я – смелый и почти протрезвевший. Плюхаюсь на колени, протягивая розы, хриплю:

– Любимая моя! Не вели казнить, дай слово молвить!

Не уходит и не прогоняет – уже хорошо. Приободренный, глаголю дальше:

– Выходи за меня замуж, сердце мое! Прости дурака! – склоняю голову и жду вердикта.

Рукам стало легче. Букет забрали. Выдыхаю и поднимаю глаза. Нет-нет! Она уходит! Беспомощно смотрю вслед.

– Я подумаю, – оборачивается, приоткрыв дверь.

Бледное и худенькое личико. Несколько секунд смотрим, не отрывая глаз. Готов ползти, если позовет. Но Вика исчезает за дверью.

– Вставай, Ромео! – зовет Влад.

Отряхиваюсь. Это не поражение. «Обещала подумать. Не сказала «нет»» – крутится в голове.