Броня

— Я думаю, что и так сойдет, в конце концов, — говорит Тали.

— Просто вспомнила одну старую человеческую историю, — поясняет Шепард. — Еще до эпохи космических путешествий, когда мы пытались представить себе, как будут выглядеть инопланетяне.

— И насколько это оказалось далеко от реальности?

— По большому счету, не очень далеко. Мы угадали насчет того, что галактика окажется полна опасностей и конфликтов, но разумные расы способны сотрудничать, чтобы преодолеть их. — Шепард задевает кончик уха Тали. — А еще мы угадали, что у вас будут смешные уши.

— Это у тебя тут смешные уши, — говорит Тали. Она щёлкает языком по одной из крупных, округлых мочек, а затем засасывает глубже в рот. У Шепард вырывается вздох удовольствия. Тали осторожно опрокидывает Шепард на спину и погружает язык в ее рот, пьянея от вкуса ее губ. Она наклоняет голову, целуя Шепард между грудей и в ее твердый живот.

Там, где у кварианок находятся кератиновые гребни, у человеческих женщин — мягкие губы из плоти. Мягкость и чувствительность развились у них в процессе эволюции взамен защитных врат. Помимо этого, Шепард обнадеживающе похожа на кварианку: набухший красный бугорок её клитора и гладкие стенки её влагалища, которые поддаются, когда Тали дразнит их пальцами изнутри. Шепард насаживается на пальцы Тали, сжимается вокруг них, словно хочет выжать из них всё возможное удовольствие, выгибается вверх, чтобы потереться клитором о большой палец Тали. Её оргазм — универсальный язык вскриков и дрожи.

Шепард замирает с полузакрытыми глазами и отсутствующей улыбкой. Тали кладёт ладонь ей на грудь. Шепард обнимает ее и сворачивается рядом, так что они оказываются друг напротив друга, лицом к лицу. Шепард целует Тали в кончик носа.

— Как ты себя чувствуешь?

Тали понимает, что речь об ее здоровье. Она прячет раздражение и отвечает:

— Любимой.

Шепард касается поцелуем губ Тали, затем шеи и грудей — так нежно, что от этого становится щекотно.

— Я не стеклянная, — говорит Тали.

Шепард поднимает на нее взгляд.

— Нет. Ты прочнее многих, кого я знаю, — она царапает ногтями спину Тали и сжимает губами ее сосок. Это почти укус, от которого Тали остро ощущает себя живой. Она готова к тому, чтобы Шепард заставила её кончить, но ей хочется еще подождать, погрузиться с головой в прикосновения Шепард.

Шепард пробует клитор Тали пальцем, и её бедра сами собой дёргаются вверх, без всякого сознательного усилия. Шепард требуется некоторое время, чтобы приноровиться — все эти барьеры явно не то, к чему она привыкла — но когда она проводит языком по клитору, Тали готова принять её за эксперта. Кончает Тали быстро и резко.

Она на несколько минут задерживается в объятиях Шепард, но знает, что ей нужно как можно скорее привести себя в порядок и нанести мазь-антибиотик на исцарапанную спину. Пока Тали надевает защитный костюм обратно, Шепард наблюдает за ней столь же внимательно, как и тогда, когда она раздевалась, но более сосредоточенно. У неё такой взгляд, как будто, позволяя Тали исчезнуть под костюмом, Шепард словно бы теряет её.

— Что-то не так? — спрашивает Тали.

— Это может оказаться самоубийственная миссия, — говорит Шепард. — Думаю, мы разберемся со Жнецами, но я не уверена, что мы оттуда вернемся.

— Я думаю, что мы справимся, — говорит Тали. Она застёгивает шлем с успокаивающим хлопком герметизации. — Я думаю, что все мы крепче, чем кажемся.