Безумный Рудокоп XIV

Глава 337

В действительности, всё так и было. И робот, и винтовка были развиты Зоей самостоятельно и по большей части на свои деньги. Иначе бы она не была такой бедной, чтобы занимать триста конго-рублей. Хотя это была большая сумма, сопоставимая с месячной зарплатой небогатого конголезца, и её бы хватило на комфортное проживание семьи из четырёх человек в течении месяца, но Зоя была довольно богатой женщиной. Как профессиональный снайпер, пожалуй, лучший во всей гильдии, она очень хорошо зарабатывала. Она была лучшей не только из-за её начального таланта, но и из-за генетических сывороток, тренировок и больших вложений, которые сделал в её развитие Макс. Были и другие снайперы, даже с лучшим талантом, чем у Зои, но в них не вкладывали столько денег на начальном этапе, и не продолжили вкладывать впоследствии. Поэтому девушка занимала в снайперской стрельбе, что на Механоиде, что на Земле первое место в гильдии. На Механоиде, скорее всего, даже первое место среди всех землян. Однако, это стоило много денег.

Помимо её собственной зарплаты, которая почти полностью уходила в оборудование для робота, её МЧ также нет-нет, да, и выделял деньги. В общем-то, денег, которые он ей давал, было даже меньше, чем её зарплата. Биг Босс был единственным человеком в гильдии, кто не получал зарплату. Время от времени у него появлялись деньги, но все они вкладывались в гильдию. Себе он оставлял совсем немного. И из того, что он себе оставлял, 90% было потрачено на Марину, Зою и Светлану. Вместе с тем, у него были широкие полномочия, и он мог открыть для Зои чёрный ход на какую-нибудь элитную тренировочную площадку или мог выдать улучшенную сыворотку вне очереди и без необходимости тратить баллы заслуг перед гильдией. Такими преференциями пользовались все три девушки, а также наиболее приближённые к Боссу люди. Вместе с тем, чтобы попасть к нему в ближний круг и там остаться, нужно было быть крайне эффективным и полезным членом гильдии. Можно сказать, что все люди из ближнего круга Макса дали результата и благ гильдии гораздо больше, чем это отражено в отчётах. И зная это, Босс открывал для них обходные пути. Но ни для кого больше.

Гильдия Надежда в этот момент была могущественной корпорацией. Только на саму гильдию внутри разных отделов гильдии, среди которых были игровой, производственный, научно-технический, логистический, экологический, финансовый и другие отделы (они не только помогали в работе гильдии, но и имели приработки на стороне), работало более двадцати пяти миллионов человек. По сути, это была крупнейшая корпорация на Земле, и каждый член гильдии был на своём месте и не прохлаждался. Личная Система Макса, а также супер-компьютер с помощью анализа и перекрёстных ссылок следили за каждым сотрудником, и не было ни одного, что пинал балду на рабочем месте. Даже если кто-то попал на отдельную должность вне специального экзамена, а за красивые глазки или благодаря родственным связям, этот кто-то должен был впахивать больше того, кто пришёл по распределению после экзамена. Специальный полностью автоматизированный экзамен распределял всех желающих в различные отделы, начислив немного баллов в самом начале в зависимости от результатов экзамена. Обмануть Систему было нельзя, и даже программисты, которые её создали, точно не знали, как она работает. Эти баллы влияли на квалификацию, зарплату и будущий карьерный рост. И тот, кто попал в то или иное место, не проходя экзамен, изначально имел ноль баллов, и каждый балл сотрудника ему или ей нужно было зарабатывать своим трудом. Начальник не мог выдать баллы непосредственно. Он мог только оценить работу сотрудника лучше или хуже в своём личном кабинете, но конечный расчёт баллов был на Системе. Если начальник низко оценивал сотрудника, которого высоко оценивала Система и наоборот, то это плохо влияло на баллы самого начальника. Все ресурсы, бонусы и награды вычислялись Системой. По сути дела, права администратора в гильдии имел только один человек — Макс. И только он мог распределить плюшки в обход решения Системы. Если Зоя или Марина хотели кого-то наградить, они делали соответствующую заметку в Система, а Система затем вычисляла, насколько это адекватное решение. В довольно короткой истории гильдии было немало случаев, когда начальник из ревности своей собственной или сотрудника, которому он потворствовал, зажимал и обделял действительно трудолюбивого и талантливого сотрудника. И каждый такой момент, когда зажимались бонусы, фиксировался в Системе. Она не могла полностью компенсировать сотруднику несправедливое лишение бонусов, только частично, но она всё запоминала. Остаток, который гильдия и Система были «должны» этому сотруднику превращался в дополнительные баллы на невидимом ни для кого, кроме Системы и Макса счёте сотрудника. И в один для кого прекрасный, а для кого ужасный день, критическая масса ошибок начальника накапливалась, и он понижался в должности или переводился в менее богатый отдел с понижением в заработной плате. А скрытые баллы сотрудника позволяли ему занять свободную вакансию. Если после повышения сотрудник принимался мстить, то ему начислялись штрафные баллы. Если же он адекватно оценивал своих бывших коллег, а ныне подчинённых, в соответствии с работой и способностями, то у него могло быть светлое будущее в гильдии.

Гильдия Надежда была основой. Ядром. Стержнем. Но вокруг неё была ещё и Единая Демократическая Республика Конго, в которой на данный момент проживало более двухсот пятидесяти миллионов человек (включая лагеря беженцев). Многое изменилось с тех пор, когда Африканская Национальная Освободительная Армия остановила, а затем отогнала от своих границ войска Западного блока и НАТО. Население страны уже не было бедным. В каждом городе, в каждой деревне была полностью выстроена инфраструктура. Дороги, электричество, горячая вода, питьевая вода, вывоз мусора и т.п. Общественное бытие определяет общественное сознание. Иммигранты из Африки и Ближнего Востока ужасно вели себя в Европе не только потому, что были необразованны и бескультурны, а ещё и потому, что сама среда европейских городов этому потворствовала. В ЕДРК всё было не так. Наиболее активные и деятельные беженцы были вычислены и наняты. Остальные временно проживали в лагерях для беженцев, к которых всё ещё проживало более ста миллионов человек. Там также была своя инфраструктура и экономика, была кое-какая работа и возможности для карьерного роста. В лагерях беженцев в серой зоне ЕДРК в действительности было довольно безопасно, намного безопаснее, чем на улицах многих европейских городов, но уровень жизни, конечно, не шёл ни в какое сравнение с городской зоной. Однако, даже в сельскую зону не пускали, пока житель лагеря не докажет свою трудоспособность и профпригодность. Кроме детей, конечно. Чтобы взрослый попал в сельскую зону ЕДРК нужно было 100 условных баллов. Но чтобы ребёнок попал в интернат сразу в городскую зону, то нужно было всего 20 баллов. Многие родители работали в поте лица в лагере, чтобы накопить 20 баллов и отправить своего ребёнка в интернат в город в первую очередь. В лагере были общественные библиотеки, а также общественные переговорные, где родители ребёнка получали еженедельную квоту. В выбранное время они могли прийти со своей карточкой, где была вся их информация, занять какую-нибудь переговорную, где была пара стульев и компьютер с большим ЖК-экраном, и позвонить своей дочери или сыну. Вход в личный аккаунт осуществлялся автоматически по карточке. Если их дитя было дошкольником, то его приводил воспитатель. В каждом интернате были переговорные. Как ребёнок своей учёбой, так и родитель своей работой и общественно полезной деятельностью могли зарабатывать дополнительные минуты общения. Кроме того, дети, попав в интернат, также проходили тестирование. И если у кого-то обнаруживался хороший талант, то родителям возвращалась часть баллов. Ещё за успехи ребёнка в учёбе также начислялись баллы родителям. Родители многих юных гениев так попали в сельскую зону, а потом и в городскую.

Жизнь в лагере беженцев была неплохой. По крайней мере, лучше, чем в трущобах больших городов. Но жизнь в сельской зоне, конечно, была ещё лучше. Уже год как полностью автоматические грузовики привозили в деревни товары раз в день. Посылки распределялись по домам роботами-доставщиками на колёсах или летающими дронами. Жизнь в деревнях ЕДРК была не высшего уровня, но она была полностью оцифрованной. Гражданину не нужно было ездить в город, чтобы решить вопросы с чиновниками, заплатить за коммунальные услуги или даже продать свой дом. Все вопросы быстро и легко решались онлайн, и некоторые люди, на самом деле выбрали жизнь в деревне, поближе к природе. Хотя это и было более опасно. Согласно стандартам, у каждого домохозяйства должно было быть своё бомбоубежище с достаточными запасами сухих пайков и питьевой воды с правильными сроками годности. Время от времени специальный отдел мог приехать, чтобы устроить проверку. Посчитать количество жильцов, оценить размер подвала и количество приготовленных там припасов. ЕДРК постоянно жила в ожидании возможного сброса Западным блоком атомной бомбы. Эти ребята уже сбрасывали таковые на мирные города, за ними не заржавеет. Хотя системы ПВО и ПРО гильдии Надежда постоянно улучшались, угроза ядерной атаки не снималась. Только приближённые люди, обсуждающие это в кулуарах, знали, что ядерный щит над ЕДРК уже был способен нейтрализовать угрозу со стороны Западного блока, и вся эта тема с бомбоубежищами культивировалась на случай инопланетного вторжения.

В городской зоне ЕДРК всю коммунальную и логистическую работу выполняли роботы. Большинство граждан работали из дома, и только рабочие ресурсных или производственных предприятий ходили на работу, как обычно. Но их квартиры были расположены рядом с предприятиями. Большинство квартир рабочих были типовыми и выдавались бесплатно предприятием. И когда рабочий переходил с одного предприятия на другое, то команда грузчиков помогала с переездом, обустраивая всё на новом месте точно также, как и на старом. Таким образом, рабочему нужно было потратить не более десяти минут, чтобы добраться на гироскутере от подъезда своего дома до проходной на работе. Гироскутеры предоставлялись рабочим бесплатно. Кто-то мог двадцать минут пройтись пешком, при желании. Смена школы для детей не была проблемой, так как все курсы были типовыми, а ученики по большей части придерживались индивидуального плана. Учителя были только проводниками и помощниками в освоении индивидуального пути ученика, а все учебные материалы были записаны на видео заранее. В классах ученики занимались по своей собственной программе на своём собственном терминале. В городах была хорошо развита инфраструктура общественного, поэтому друзья могли после школы встретиться в каком-нибудь культурном центре. В таких местах были магазины, кафе, рестораны, кинотеатр, а также крытые парки, игровые площадки и прочее. Группа детей могла даже занять отдельную игровую комнату или бокс в кафе. В качестве оплаты использовались баллы, которые ученики получали за успехи в освоении предметов. Даже еду в кафе можно было оплатить таковыми. Правительство потом компенсировало предпринимателю баллы живыми деньгами. Впрочем, в таких центрах тусили в основном школьники младших классов или дошкольники. Подростки же, по большей части, были заняты в игре Мега Машины, с помощью телефонов управляя роботами рабочими или роботами шахтёрами на первом, втором и частично третьем пластах. А свободное время предпочитали тратить на получение дополнительных курсов по боевым специализациям роботов, либо на дополнительные курсы по математике, физике, языкам. Многие любили проводить время в спортзале. Действительно многие, так как экипажи космических кораблей и солдаты космического десанта были очень сильно распиарены в ЕДРК. Вместо смазливых корейских мальчиков и миниатюрных японских девочек в комнатах миллионов подростков ЕДРК висели постеры с могучими космодесантниками или поджарыми девушками-пилотами космических кораблей. Вклад учёных также освещался. Их лица не были показаны, каждый из выдающихся учёных на публике всегда находился в медицинской маске или в цельной маске, которую он или она сами себе придумали. Однако, вся страна знала их псевдонимы, а также научные достижения. Если космический флот олицетворял юношескую романтику, то учёные и инженеры символизировали карьерный рост и финансовый успех. В действительности предпринимателям, спикерам и даже чиновникам было непросто пробиться в массовое инфо-пространство. Правительство тратило очень много денег на пиар учёных, инженеров и ударников труда. Может быть, некоторые предприниматели жили более роскошной жизнью, чем распиаренные правительством учёные, но их виллы и машины никто не показывал, и даже алгоритмы соц сетей искусственно понижали их рейтинг. Только те, кто сделал свой большой вклад в науку и страну имели право на показную роскошную жизнь.