Бывший муж

Глава 65

В глазах неверие и шок. Кожа стремительно бледнеет.

Мое сердце разрывается на части. Слишком хорошо я знаю, что творится сейчас в его душе, потому что прекрасно помню те ощущения, каждый оттенок той боли. От острой, заставляющей задыхаться, до сводящей с ума своим муторным нытьем.

Но врать и юлить, чтобы успокоить самолюбие бывшего мужа, я не стану.

Пользуясь его оцепенением, осторожно выбираюсь и начинаю одеваться. Слышу скрип матраса, а потом тишина.

Я надеваю белье, кое-как, непослушными пальцами застегиваю бюстгальтер и натягиваю чулки.

Руслан молчит. Сидя на кровати спиной ко мне, обнимает голову руками.

Боже… теперь все.

Точно конец.

Чувствуя, как глаза наполняются слезами, ускоряюсь. Натягиваю на себя платье, молнию застегиваю только наполовину. Обматываю шею шарфом и хватаюсь за пальто.

— Когда? — доносится до меня безжизненный голос Руслана.

— Что?..

— Когда это случилось, сколько раз?..

— Зачем тебе? Я же у тебя не спрашивала…

— Ответь!

— Один, — выдавливаю с трудом.

Горло осипло. Сильно хочется воды или прокашляться.

— Когда?

— Я не помню, Руслан.

Всовываю руки в рукава и беру свою сумку.

— До закрытого клуба или после?

В голове всего за мгновение нарастает давление и начинает шуметь. В глазах черные точки, а в животе болезненный вакуум. Я могла бы сказать, что до, но…

— После.

Сидя ко мне спиной, он вздрагивает всем телом.

— Иди.

Не помню, как я очутилась на улице. Проношусь мимо стоянки и бегу по заснеженной аллее.

Останавливаюсь, когда кто-то в спину кричит, что я потеряла шарф. Забираю его из рук пожилого мужчины и мотаю вокруг шеи. Он весь в снегу, соприкасаясь с моей кожей, моментально становится мокрым.

Приходится застегнуться и поднять воротник пальто. Повесив сумку на плечо и спрятав руки в карманы, шагаю на свет дорожных фонарей.

Я правильно поступила или нет?

Нужно было солгать, что вообще ничего не было, или рассказать все подробности?

Черт…

Его вопрос поставил в тупик. Мы никогда не обсуждали мои отношения с Сережей, и я не была точно уверена о том, что он думает по этому поводу.

Ничто в его поведении не говорило о том, что так считает. Он жадный в этом плане, он бы не стал молчать. Если бы были сомнения, давно бы спросил.

Видимо, сомнений не было.

А что теперь? Я точно не позвоню первой, а он?..

И он не позвонит. Гордость и эгоизм не позволят.

На остановке общественного транспорта ловлю такси и всю дорогу до дома бесстыже рыдаю. Дохожу до того, что собираюсь сама позвонить ему, но вовремя бью себя по рукам.

Расплачиваюсь с недовольным моей истерикой таксистом и медленно плетусь через двор. К моменту, когда я дохожу до двери подъезда, у меня получается заглушить нелогичное чувство вины.

Я ему не изменяла.

Он думает и чувствует иначе, но я ему не изменяла. Мне не за что оправдываться и просить прощение. Я ничего ему не обещала. Мы чужие друг другу люди.

Дома набираю горячую ванну и сижу в ней, пока в висках не начинает стучать пульс.

Мне больно. Но это не моя боль, а его. Я чувствую ее даже на расстоянии, но в то же время решаю, что он должен справиться с этим самостоятельно. И либо принять, либо не принять эту правду.

Утром курьер приносит корзину свежих цветов. Сафрон в новом, отливающем черным глянцем седане, тоже на месте.

Ничего не изменилось?..

Изменилось. В телефоне ни одного сообщения.

Руслан взял тайм-аут.

С этого момента потекли серые, похожие друг на друга как две капли воды, будни.

Я с головой ухожу в новый проект. Задерживаюсь в офисе и беру работу на дом. Раз не неделю езжу в гости к папе с Сафроном. Он теперь вообще моим личным водителем сделался.

Шкода стоит замерзшая под окнами, а в новой машине всегда комфортно и тепло.

— Маша, там курьер твои буклеты принес, забери в приемной.

— Спасибо, — срываюсь с места и бегу на ресепшн, где сбоку от стойки сиротливо примостилась стопка бумаг, запакованных в оберточную бумагу.

— Мое? — спрашиваю у Насти.

— Твое. Забирай.

Прижимаю ее к груди и собираюсь, было, вернуться в свой кабинет, как замечаю выходящего из лифта Сережу. Увидев меня, он приподнимает брови и приветливо улыбается.

— Что это у тебя?

— Флоренсовские буклеты. Хочешь посмотреть?

— Пойдем ко мне — заценим.

Забирает увесистый сверток, а мне в руки сует свой кожаный портфель.

— Круто, — сидя в своем кресле, разглядывает глянцевую бумагу, — хорошо, что ты настояла изменить тогда тон.

— Тот зеленый резал бы глаз.

Нажав кнопку селектора, просит секретаря принести две чашки кофе и снимает пиджак.

— Я пойду, Сереж, надо заказчику отзвониться.

— Посиди немного, давай кофе выпьем.

Работы, действительно, много, но и с Сергеем мы давно не общались. Так, наскоками и только по работе.

Сложив буклеты обратно в стопку, я откидываюсь на мягкую спинку стула. Мой начальник в это время снимает галстук и расстегивает две верхние пуговицы рубашки.

— Устал?

— Встреча вымотала, такие душные клиенты, пздц!..

Тихо посмеиваясь, оборачиваюсь, когда открывается дверь, и в кабинет заходит Алена, его секретарша, с небольшим подносом, на котором стоят две чашки кофе.

— Спасибо, — благодарю, принимая одну из них.

— Как дела твои, Мэри?

Поднимаю глаза и натыкаюсь на внимательный взгляд темных глаз. Явно, не о работе речь.

— Нормально. А у тебя?

— Как у тебя с… бывшим? — интересуется Сережа, — он все еще бывший?

Не только бывший муж, но, наверное, уже и бывший любовник. Почувствовав неприятный укол в грудь, делаю глоток горячего напитка.

— Ничего не изменилось, — прочищаю горло и добавляю, — мы уже больше двух недель не виделись.

В Сережиных глазах мелькает искреннее недоумение. Рука с кофе замирает в воздухе.

— Почему?

— Паузу… кхм… решили взять, — фокусирую взгляд на зеленых буклетах, — может, и не паузу, может, уже все…

Вслух это звучит неожиданно пугающе. Голос на последнем слове ломается, и кожа под шелковой блузкой покрывается липким потом.

— Поругались?

— Он узнал про нас с тобой.

Сережа непонимающе хмурится. Поерзав в кресле, меняет позу и, сложив руки на столе, переносит на них вес тела.

— Зачем ты рассказала?

— Я не рассказывала… Так вышло, — вздыхаю сдержанно, — он, вероятно, думает, что… между ним и ним я спала еще и с тобой.

Волков, глядя на меня в упор, молчит. Сжав губы в узкую полоску, линует мое лицо острым взглядом.

Чувствую, как кожа нагревается.

— Ты сознательно отталкиваешь его?

— Что?.. Нет! Просто не хочется…

Боже… Неужели, это правда?

Сердце, разгоняясь, больно ударяет в ребра, горло стягивает спазмом. Хватаюсь за свой кофе.

— Не боишься перегнуть палку, Маша? — спрашивает он тихо.

— А может, я только этого и жду?..

— Чего? Что ему самому надоест? Что он первый сдастся?.. Ты его на прочность проверяешь, что ли?

— Он уже сдался! Из-под другого я ему не нужна!

— Так может, расскажешь ему подробности?

Я резко мотаю головой и, усмехаясь, облизываю губы.

— Не буду ничего рассказывать, я ему ничем не обязана.

Почесав подбородок, Сережа переводит взгляд на окно. Я допиваю свой кофе, совершенно не чувствуя вкуса, сгребаю в руки распечатанную упаковку и поднимаюсь на ноги.

— Считаешь, я не права? — спрашиваю с вызовом.

— Не считаю… Ты нанесла удар его же оружием, это твое право, — проговаривает он ровно.

— Я не делала этого сознательно.

Сережа несколько раз кивает и, глянув на меня, вдруг мягко улыбается.

— Железная леди. Я думал, ты сдашься раньше.

— Нет, Сереж… К сожалению или к счастью, я очень злопамятная.

После обеда на мой телефон приходит сообщение от Руслана.

«Напиши мне, Маша»

По телу пробегает теплая волна, и в груди становится горячо. Отчего-то хочется смеяться и плакать одновременно.

«Сегодня в восемь»