Мужчина из моего прошлого

Глава 53.

Наши дни

Последующие две недели после утренника в саду Влада я занята тем, что сдаю ЕГЭ. За столько лет задания хоть и изменились, но не стали сложнее, так что я не сомневаюсь в том, что хорошо сдам экзамены и в этот раз.

Пока я сижу за партой под надзором строгих наблюдателей, за ребенком смотрит Игорь. Для этого он подменяется на работе. Я могла бы попросить присмотреть за Владом свою маму, но, во-первых, пока не хочу говорить ей о том, что мы с Игорем разводимся, а во-вторых, Влад очень скучает по отцу. Ребенок еще не привык в тому, что мама и папа живут отдельно.

Соболев уведомляет меня о том, что купил все необходимое для сборки компьютера в гараже, поэтому настаивает на том, чтобы в ближайшие выходные я привезла Влада к нему в Подмосковье. Даже не знаю, что меня удивляет больше: что Дима живет в области или что можно собрать компьютер в домашних условиях.

Пишу ему ответное сообщение:

«А ты очень далеко от Москвы? И сколько продлится сборка компьютера? Мне важно понимать, когда я привезу Влада обратно домой»

«20 км от Москвы, я за вами заеду в субботу утром, а в воскресенье вечером отвезу обратно. А компьютер собирать долго, это работа не на два дня)»

Немного впадаю в ступор. То есть, Соболев предполагает, чтобы мы ехали к нему с ночевкой?

«Я думаю, оставаться у тебя на ночь — это лишнее»

«Я хочу провести выходные со своим сыном»

Я прямо слышу требовательный и категоричный тон Соболева.

«Ты можешь увидеться с ним и в воскресенье тоже»

«Я не хочу ездить туда-сюда, это пустая трата времени. В субботу утром заберу вас и в воскресенье вечером верну обратно. Не переживай, у вас будут отдельные комнаты»

Хочется поругаться с Димой из-за его требовательности и категоричности, но умом я понимаю, что лишь зря потрачу свои нервные клетки. В любом случае у меня нет совершенно никаких планов на ближайшие выходные, а Владику уже стало скучно без друзей в его привычном дворе. Везти ребенка на дачу к моей маме — это значит сообщить ей о разводе с Игорем. Так что можно провести выходные на территории Соболева.

Почему-то от этой мысли по коже пробегает дрожь.

«Ладно. Приезжай за нами в субботу в 10».

Чем ближе суббота, тем сильнее я нервничаю. Ловлю себя на том, что слишком долго перебираю одежду, планируя, что с собой взять. Я еще не все свои вещи забрала от Игоря, вывожу частями, а из того, что есть, мне ничего не нравится. Даже появляется порыв пройтись по торговому центру, но я тут же себя одергиваю. Вот еще. Не собираюсь я наряжаться для Соболева. С чего бы мне вообще это делать. Возьму с собой повседневную одежду из той, что есть.

Владик, услышав, что все выходные он будет собирать компьютер с дядей Димой, теперь ждет не дождется субботы. Соболев приезжает за нами ровно в десять, как мы и договаривались. Беру небольшую сумку со своими и детскими вещами и спускаюсь к припаркованному у нашего подъезда автомобилю.

Соболев даже детское кресло купил. Ну какой ответственный. Сажусь назад рядом с ребенком, о чем жалею тут же, как трогается автомобиль. Мне все время кажется, что Дима разглядывает меня в зеркало заднего вида. Делает это нагло и бесцеремонно, в своей манере. Мне начинает казаться, что у моей майки слишком глубокий вырез, а летняя джинсовая юбка слишком короткая.

Опускаю на колени сумку, декольте прикрываю распущенными волосами, из-за чего Соболев иронично хмыкает. Не громко, но я все равно расслышала.

В субботу пробок почти нет, поэтому до выезда из Москвы мы доезжаем довольно быстро. Всю дорогу Влад и Дима разговаривают о компьютере. Вернее, Влад, словно почемучка, задаёт миллион вопросов, а Дима терпеливо на каждый отвечает.

Я рада, что они быстро нашли общий язык. Было бы гораздо сложнее, если бы Соболев настаивал на общении с ребенком, а Влад бы не хотел или боялся. Хотя сын довольно разговорчивый и совсем не стеснительный, у него никогда не было проблем с тем, чтобы найти друзей.

Выехав за МКАД, Дима сворачивает на проселочную дорогу в частный сектор и через семь минут тормозит у двухэтажного кирпичного дома.

— Приехали, — объявляет.

Любопытство уже накрывает меня с головой. Не терпится увидеть, как живет Дима. Хотя не понимаю, зачем мне эта информация, но просто интересно. Не торопясь, отстегиваю сыну ремни безопасности, а сама чуть ли не подпрыгиваю от нетерпения.

Дима берет сумку с вещами, открывает ключом калитку и пропускает нас во двор. Сделав пару шагов, тут же в ужасе замираю и резким движением оттаскиваю себе за спину ребенка.

Потому что прямо на нас мчится огромная немецкая овчарка.

Я прирастаю к земле и вся сжимаюсь, ожидая, что зверь сейчас меня сожрет. Но овчарка пробегает мимо и, встав на задние лапы, набрасывается на Диму. Соболев заливисто смеется и обнимает пса, пока тот облизывает ему лицо.

— Привет, Чарльз. Ну-ну, хватит, — хочет отпрянуть от животного, но не тут-то было. Овчарка продолжает радостно облизывать Соболева. На задних лапах собака ростом почти с Диму. — Ну мы же не виделись всего лишь час. Чарльз, сидеть! — последнее слово Соболев произносит приказным тоном, и пес тут же повинуется. Перестаёт облизывать Диму и послушно садится у его ног, виляя по земле хвостом и шумно дыша.

Я только что испытала шок сродни тому, что был, когда меня похитили клоуны. Мое сердце от ужаса пропустило несколько ударов, а сейчас забилось быстро-быстро.

— Чарльз, познакомься, — говорит Дима собаке, а та внимательно слушает. — Это Соня и Влад,— указывает на нас рукой. — Они свои.

Пёс поворачивает к нам голову, заинтересованно рассматривает, а потом поднимается и, принюхиваясь, подходит к нам.

Я снова сжимаюсь в страхе, стараясь удержать за спиной ребенка, который так и норовит вырваться из моих рук.

— Соня, не бойся, он не кусается, — поясняет Дима, когда мокрый собачий нос касается моих голых ног.

— Я думала, у меня сердце остановится. Какого фига? — зло шепчу.

Дима не успевает ответить, потому что его перебивает любопытный голос Влада:

— А можно я его потрогаю?

— Нет!

— Да.

Одновременно произносим мы с Димой. Отрицательный ответ, конечно же, мой. Влад переводит недоуменный взгляд с меня на Диму и обратно, не зная, кого слушать.

— Владик, не прикасайся к собаке, — строго говорю и оттаскиваю ребенка обратно к себе за спину.

— Соня, пес не кусается. Он абсолютно безопасен и для тебя, и для Влада.

— Это немецкая овчарка! — рявкаю.

— Да, я покупал эту собаку специально, чтобы она охраняла дом в мое отсутствие. Но оказалось, что Чарльза самого надо охранять, — Дима подходит к нам и гладит животное по голове. Пёс отрывается от моих ног и вытягивает шею под лаской хозяина. — Он не умеет кусаться и боится грозы. Так что охранник из него так себе. Не бойся, он не укусит ни тебя, ни Влада, ни даже грабителя, если тот залезет в дом.

Я с недоверием перевожу взор на животное, которое теперь облизывает Диме руку. Да это не собака, это целый медведь, который в два раза здоровее меня.

— Так можно я его потрогаю? — Владик снова подаёт голос. Задаёт вопрос не мне, а Диме.

— Конечно. Иди сюда.

Я нехотя выпускаю ребенка из захвата и пристально наблюдаю, как сын подходит к псу. Я готова броситься и прикрыть собой ребенка от овчарки в любую секунду.

Владик останавливается возле Димы и тянется ладошкой к макушке Чарльза. Несколько раз с опаской проводит по ней, потом начинает гладит смелее. Пёс перестаёт лизать руку Димы, слегка поворачивает голову к Владу и изучающе глядит. А потом быстрым движением проводит языком по ладошке сына, от чего Влад заливается звонким смехом.

— Мама, смотри, он меня облизал! — в этот момент Чарльз еще раз проводит языком по руке ребенка. — Это же означает, что он меня поцеловал?

— Да, — отвечает Соболев. — Я же говорю, что он добрый и не кусается. Софья, приглашаю вас познакомиться с Чарльзом поближе.

— Нет уж, спасибо, воздержусь, — взволнованно отвечаю. Кровь все еще стучит набатом в ушах.

— Мама, ну иди сюда! — капризно просит Влад. — Посмотри, какой он хороший! — ребенок уже вовсю осмелел и гладит овчарку обеими руками, а та довольно жмурится.

Дима игриво выгибает бровь.

— Белоснежка, ты что, трусиха? Боишься собаку?

— Я не боюсь! Просто твоя собака больше, чем я!

Дима делает шаг ко мне и, неожиданно взяв мою руку, притягивает к Владу и Чарльзу.

— Ну же, Белоснежка, — шепчет склоняюсь над ухом. А у меня в крови произошёл новый выброс адреналина от того, что моя ладонь в Диминой. — Я запомнил тебя довольно смелой девочкой.

Я сейчас упаду в обморок. То ли от пережитого стресса, то ли от того, что тепло Диминой руки согревает мою.

— Мама, ну посмотри, какой он хороший! — Владик уже чуть ли не обнимает пса.

Ах да, больше всего ребенок хотел компьютер, а вот на втором месте в списке его желаний была собака. Правда, Владик просил лабрадора. Но тут он уже рад и овчарке.

Господи боже мой, да этот же пес откусит мне руку по локоть и не подавится.

Осторожно и неуверенно тяну к Чарльзу ладонь. Вторая по-прежнему в руке Соболева. Сейчас он сжимает ее сильнее, видимо, чтобы придать мне уверенности. С опаской касаюсь пальцами собачей шерсти, потом кладу руку на голову пса полностью.

Чарльз, почувствовав прикосновение, переключает внимание с Влада на меня. Сначала в глазах овчарки читается удивление, мол, ты кто такая? Но пес сидит смирно и даже не думает что-либо мне откусывать.

Это придаёт смелости. Я постепенно расслабляюсь и уже глажу собаку увереннее.

— Вот видишь, — Дима снова склоняется над ухом. — А ты боялась.

— Так откуда мне было знать, что твоя собака меня не сожрет? — взволнованно вопрошаю.

— Я же сказал, что она не кусается. Белоснежка, ну разве я когда-то тебя обманывал?

Кожа моментально покрывается мурашками от того, с какой интонацией Дима произносит последнюю фразу. Столь близкое присутствие Соболева и физический контакт с ним пьянят. Ну или коленки у меня ослабели все же от страшной на вид собаки.

Невозможно больше находиться в физическом контакте с Димой. Я вытаскиваю свою ладонь из его и принимаюсь гладить пса обеими руками. Чешу Чарльза за ушами, затем под подбородком. Делаю это смелее и смелее, вовлекаясь в процесс и даже не замечая, как по моему лицу расплывается улыбка. Овчарка с блаженно прикрытыми глазами принимает от меня ласку, а потом проводит языком по моей руке.

— Ну вот, теперь ты официально своя, — торжественно объявляет Дима, и мы втроём расслабленно смеёмся.