Дейр

Что меня здесь ждало? Что я узнаю, и смогу ли я жить с ответами? И, если случилось самое худшее, действительно ли я хотел знать?

Он схватил меня за плечо и повел по гравию на тротуар, от солнца в тень.

Я слышал, как он вставляет ключ в замок, а затем он рявкнул, чтобы я вошел внутрь.

— Иди в ванную, а потом оставайся на месте. Сделаешь шаг из этой комнаты, и пожалеешь об этом.

Он расстегнул мои наручники, и я услышал, как за мной захлопнулась дверь.

Я снял сумку с головы, оглядываясь по сторонам.

Это был старый гостиничный номер. Я направился прямо в ванную комнату, использовал ее и исследовал, выглядывая в окно, которое было покрыто инеем и, очевидно, заперто на засов.

Вся установка была до крайности жуткой. Как раз из тех мест, куда тебя отвозят, чтобы прикончить.

Я проверил свою внешность в зеркало и подумал, что у меня неплохо получилось, учитывая все обстоятельства. Костюм лишь слегка помялся, волосы растрепаны, но не более, чем обычно. Глаза лишь слегка налиты кровью, но не так уж и страшно. Небольшой синяк на челюсти, но ничего.

В комнате не было телефона, но был будильник, показывающий десять минут восьмого.

Между двумя двуспальными кроватями стоял старинный телевизор, и, подождав тридцать минут, я включил его. Оказалось, что у него действительно хороший набор каналов.

Я закончил смотреть одно из реалити-шоу, которое любила Ирис. Оно называлось «Моя большая цыганская свадьба», и это было ужасно.

К сожалению, то, как плохо это звучало, заставило меня еще больше по ней скучать.

Примерно через час после того, как меня оставили в комнате, дверь открылась. Этот светловолосый сукин сын просунул голову внутрь с обычным взглядом.

— Выключи это дерьмо, — прорычал он и снова закрыл дверь.

Не прошло и минуты, как я услышал его слабый голос снаружи снова, хотя, судя по его ровному, не враждебному тону, он явно не разговаривал со мной.

— Привез тебе кое-что, — произнес он.

Последовала долгая пауза, затем мягко ответил более тихий, слабый голос.

Что-то в этом голосе заставляло меня встать, дыхание стало прерывистым, сердце колотилось в груди.

— Иди внутрь и посмотри, — ответил ублюдок.

Я смотрел на дверь, напрягшись в ожидании.

Руки липкие и трясутся.

Наконец, к счастью, дверь открылась. Она медленно заскрипела, открываясь шире, и зрелище, которое наполнило комнату, чуть не поставило меня на колени.

— Ирис, — выдохнул я.

Там стояла Ирис.

Она выглядела иначе.

На ней были серые спортивные штаны и очки в толстой оправе, ее светлые волосы были заплетены в косу на набок и спадали ей на плечо. Ее лицо было чистым от макияжа и таким же красивым, как всегда.

На вид ей было лет пятнадцать, в такой одежде. Это было тревожное событие, но оно было полностью омрачено взрывом чистой радости в моей груди при виде ее.

Она была цела и жива. Цела и невредима.

По иронии судьбы, она казалась еще более потрясенной, увидев меня, прикрыв руками рот, когда она ахнула.

— Дейр, — всхлипнула она, затем побежала вперед и бросилась мне в объятия.

Руки были готовы к ней. Я поймал ее, крепко прижимая к себе, уткнувшись лицом в ее волосы.

Она повернулась ко мне лицом, с закрытыми глазами, скосив очки, дрожа всем телом, и обняла меня за шею.

Я поднял ее, и она обхватила мои бедра ногами.

Я опустил рот, чтобы коснуться ее дрожащих губ.

— Господи, разве ты не можешь сделать это не при мне? — зарычал ублюдок. — Ты уже заставляешь меня сожалеть об этом.

С этими словами он хлопнул дверью, и я слышал, когда он закрыл наружный засов.

Я понятия не имел, почему, но он запер нас вместе.