Невозможный босс

27. Хочу ли я быть царицей?

И что же он там придумал? Даже представить не могу, что это такое у него есть для меня. Я захожу в его кабинет с некоторой опаской. Борзов, конечно, не Мечтанов, но с сюрпризами, вернее, с анонсированными сюрпризами мне сталкиваться ещё не приходилось.

— Во-первых, ты же помнишь про бал сладкоежек? — спрашивает босс, сияя, как масляный блин.

— Да как такое забудешь, все только о нём и говорят, — пожимаю я плечами.

— Это понятно, я имею в виду, помнишь ли ты, что приглашена на него?

— В смысле, вами приглашена?

— Ну да, — чуть стопорится и теряет ритм парадного марша босс. — А кем ещё? Тебя что этот…

— Нет-нет, — перебиваю я, не давая задать вопрос про Клима.

Сто процентов, он ведь про него хотел сейчас спросить.

— Помнить, конечно я помню, но лишь то, что был как бы разговор какой-то. Но давно и очень неконкретный. Поэтому я и переспросила. Я просто подумала, может вы передумали…

— Что? Ты за кого меня принимаешь! Как это я передумал! Если я сказал, значит так и будет, — начинает терять своё благодушие Радимир Львович.

— Ну просто…

— Никаких просто. Вот, держи, — говорит он и протягивает мне лист бумаги.

Бумага первоклассная, перламутровая, как жемчуг. От этого все напечатанные на ней слова и изображения несут знак недостижимой роскоши. У меня, к слову, уже есть такой лист…

— Ну вот, — продолжает он, удовлетворённый эффектом, произведённым на меня этой заветной бумажкой. — Это и есть твой пригласительный.

— Что же, — говорю я с улыбкой, радуясь, что сюрприз не требует от меня каких-то немедленных действий. — Сюрприз очень приятный. Большое спасибо.

Странно конечно, что пригласительный, о котором мы уже говорили не менее двух раз, оказался представленным в виде сюрприза. Ну да ладно. Так даже лучше. Меньше обязательств.

— А это ещё и не сюрприз. Вот, глянь сюда.

Он открывает дверцы шкафа, и я вижу большой флизелиновый чехол, как для свадебного платья. И что же это? Свадьба у нас, вроде не запланирована. Кажется…

— Нынешний бал будет проходить в стиле барочного маскарада, я говорил?

— Не помню, но я знаю.

— Откуда? — снова настораживается он.

— Все знают.

Он кивает, но подозрительность во взгляде остаётся.

— А это значит, что тебе нужно не только маску иметь, но и наряд соответствующий. И где ты его возьмёшь?

Ну, судя по всему, вот в этом шкафу, хотя планировала взять у Саши.

— Ума не приложу, Радимир Львович. Ещё и не думала даже, — сокрушённо качаю я головой. — Я ведь не была уверена, иду я на этот бал или нет.

— Опять ты… Ну почему не была-то? Я же русским языком сказал, что приглашаю тебя на бал. Короче, вижу, что ты не осознала до конца, насколько тяжело в наше время раздобыть барочный карнавальный наряд, ну, то есть платье, но ладно, тем не менее. Вот! Владей.

Он с неимоверной торжественностью указывает на внушительный чехол, висящий в шкафу. Ну что тут скажешь…

— Как это мило, Радимир Львович. Большое спасибо, что подумали обо мне. Где же вы его нашли?

— Да вот, гулял по Питеру и увидел в витрине. Там, вообрази только, есть ателье, где шьют такую красоту. Сразу тебя представил в этом платье. Взгляни!

Он подходит к шкафу и не без труда вытаскивает оттуда огромный, как новогодняя ёлка, и явно нелёгкий свёрток.

— Расстёгивай замочек, — говорит он.

Я послушно расстёгиваю молнию и выпускаю наружу сияющее золотом чудо. Вдвоём, кое-как мы освобождаем платье от чехла и я чуть не слепну от такого богатства.

— Ну что, нашла бы ты такое платье без меня? — с гордостью, требующей немедленной награды, восклицает босс.

Музей что ли ограбил или на аукционе выиграл? Заложил предприятие и купил золотое платье… Мда…

— Что вы, Радимир Львович! Такое точно не нашла бы.

А если бы и нашла, вряд ли обратила бы внимание. Я же не Екатерина Великая, чтобы щеголять в золотом шитье и драгоценных каменьях. Ну, то есть здесь, конечно, стразы, но тем не менее. Мама дорогая… И как я это на себя натяну? А, главное, как буду ходить в этом?

— Нравится? — спрашивает Борзов.

— Ещё бы, — восхищённо, насколько позволяет мне мой женский артистизм, отвечаю я.

— Ну, тогда примеряй.

— Что?

— Примеряй, говорю. Очень уж мне хочется посмотреть на тебя в нём. Я ведь вчера ехал к тебе домой специально. Хотел вечером ещё сюрприз сделать, но там не до него было.

— Да было не до него, — вздыхаю я. — Я хочу вас от всего сердца поблагодарить, что помогли вчера. Если бы не вы…

— Да ладно, — великодушно говорит он и машет рукой. — Ты мерить будешь уже или нет?

— А где? Здесь? — неуверенно осматриваю я и так отлично знакомый мне кабинет. — Неудобно как-то.

— Нормально! Всё удобно! Давай, примеряй, а я выйду в приёмную, если тебе неловко. Хотя, после того, что…

Я бросаю на него такой взгляд, что он не говоря ни слова тут же выходит из кабинета. Оставшись одна, я некоторое время не знаю, как к этому платью подступиться. Как бы так аккуратненько от него отделаться? Иначе афера с Сашей грозит превратиться во что-то совершенно кошмарное.

Вот зачем я вляпалась в это дело? А я всегда вляпываюсь. Вот всегда. То отказать неудобно, то помочь хочется, то ещё какая-нибудь причина. Вместо того, чтобы себя полюбить, я «полюбляю» всегда кого-нибудь другого, и не всегда взаимно, между прочим. Никогда, вообще-то… Ну, то есть тело моё им конечно нравится, но причём же здесь любовь…

Ладно, про полюбить вообще не будем, потому что… ай, неважно… Я даже с самой собой не хочу говорить на эту тему. Да, секс был, но что я для него — и так ясно, а то, что я сама чувствую, лучше наружу не выпускать, незачем себя напрасно обнадёживать. Короче… Примеряю платье…

Блин… Легко сказать, примеряю… Оно реально огромное и тяжеленное… Как в него забираться-то? Подныривать что ли?

Кое-как я втискиваюсь в эту гору драгоценностей. Нет, быть царицей я точно не хочу. Если к этому платью да ещё пять килограммов золота на голову… Ужас. В общем, платье, как бы это сказать… Я понимаю, что вылезти из него я наверное не смогу…

— Ну скоро там? — проявляет нетерпение Борзов, заглядывая в кабинет.

— Думаю, скоро, — отвечаю я, едва переводя дыхание. — Ещё пару последних вздохов и можно вызывать, как там называют машину для перевозки трупов?

— В смысле? — озадаченно хлопает глазами Борзов.

— В том смысле, что платье-то вы, кажется, Стелле Казимировне покупали.

— Какой Стелле Казимировне? — не понимает босс.

— Да той, что смогла бы заполнить частями своего тела вот эти два мешка, видите? — говорю я и показываю обвисший и ненаполненный лиф. — Он рассчитан явно на королевские формы. Ошиблись вы во мне…

Радим подходит ко мне и недоверчиво заглядывает под обвисшую парчу, оттягивая её пальцами.

— Эй-ей! — вскрикиваю я. — Нахал!

— Большое что ли? — разочарованно тянет он. — А причём тогда труповозка?

— А при том, что талия здесь гораздо тоньше, чем у меня, и я сейчас задохнусь. И гораздо раньше, чем вы поймёте, что это не шутка.

— Помочь снять? — с тревогой предлагает Борзов.

— Вам бы только снимать. Помогите, конечно. Одна я не справлюсь…

— А… за что браться? Как подступиться-то?

— Да беритесь уже за что-нибудь… Я ж реально того… умру сейчас.

— Ну, ёлки, — бормочет он под нос.

— По крайней мере, — говорю я, — теперь мы понимаем, какую фигуру вы считаете эталонной…

В этот момент раздаётся робкий стук в дверь. Этого только не хватало!

— Минуту! — недовольно кричит босс.

— Ну давай же, тяни! — со стоном и кряхтением выдыхаю я.

— Да тяну я, тяну! Оно не тянется!

Стук повторяется, на этот раз более настойчиво.

— Бл*дь, да подождите там! — кричит Борзов. — Я занят!

В этот же миг дверь медленно открывается и на пороге появляется Стелла Казимировна.

— Что вы сказали? Я не расслышала, — робко и виновато говорит она.