Три дня любви

ГЛАВА 21

ГЛАВА 21

На следующий день у меня был выходной, и настроение было просто прекрасным. И это было странным для меня — уже долгое время я чувствую себя просто отлично! Я затеяла дома уборку, смоталась в салон красоты, чтобы освежить свой цвет волос и стрижку, мне ведь теперь есть, перед кем прихорашиваться! Не то, чтобы у меня была прямо какая-то замысловатая причёска, я всегда носила просто длинные волосы, но кончики ровняла постоянно. Как и цвет волос — каштановый, мой натуральный, просто добавляла яркости.

Внешний вид я кардинально меняла лишь раз, когда только вырвалась из своей "тюрьмы". Постриглась под "каре", перекрасилась в блондинку. Окружающие тогда говорили, что мне идёт, но я была недовольна — я перестала чувствовать себя собой. Вернула свой цвет, отрастила волосы, и с тех пор больше ничего не меняла. Уж не знаю, как для всех, а мне нравится именно так. И теперь, даже если Артём обмолвится, что ему всегда больше блондинки нравились, я всё равно ничего меня не стану.

Как вот Кристина, например, это сделала. Однажды мы обсуждали тему внешнего вида, и она рассказала, что тоже как-то решила сменить имидж и перекрасилась в тёмный. Тогда она уже встречалась со своим "сухарём" (мы его, кстати, теперь только так и называем, как и Артёма моего — творожок. Разумеется, в шутку и за глаза.), и вот этот "сухарь", по словам подруги, прямо скандал ей тогда закатил, требуя вернуть свой светлый цвет волос. Сказал ей, что брюнеток терпеть не может (я, конечно, мигом обиделась), а она, боясь с ним разругаться, тогда сразу перекрасилась обратно. А вот я бы в жизни так делать не стала, и попыталась тогда в сотый раз убедить её, что это просто был не её человек. Любящий мужчина будет любить в любом виде и с любым цветом волос. Ты посмотри, нежный какой! Брюнеток он терпеть не может.

Хорошо, что они так и не помирились, а то в скором времени мы бы уже общались, так сказать, семьями, и общего языка с "сухарём" мы бы точно не нашли. По рассказам Кристины, её бывший вообще представлялся мне в образе моего отца. Ведёт же себя так же! Всем недоволен, и всё должно быть, как он скажет — мне, конечно, это мигом напомнило папу. Нет уж, такая девчонка, как Кристина, заслуживает лучшего мужчину, и обязательно его найдёт. С её-то шикарной внешностью и золотым характером!

Я весь день занималась собой и своими делами, предвкушая завтрашнюю смену, ведь мы с Артёмом будем работать вместе, и это уже будет совсем не так, как было. Теперь мы будем переглядываться не втихую друг от друга, и это очень поднимало мне настроение. Я так ждала чего-то подобного, всех этих бабочек в животе, и всего такого!

А ближе к вечеру мне позвонили. Номер был мне, к счастью, известен, но на душе не отлегло. Что нужно от меня звонящему?!

— Что-то случилось? — испуганно спросила я вместо приветствия, уже мысленно рисуя в голове самые страшные картинки и предположения.

Ведь вряд ли отец позвонил мне просто так, или номером ошибся.

— Здравствуй, Каролина.

Господи, это же голос из моего детства, я сто лет его не слышала! Совсем не поменялся!

На глазах мигом навернулись слёзы.

— Здравствуй, папа. Что случилось?

— Всё в порядке, не переживай. Я просто… поговорим?

Внутри всё замерло, а слёзы уже текли ручьём. Я даже не ожидала от себя такой реакции, но голос отца, который я не слышала уже столько времени, вызвал во мне практически истерику. Нет, я не ревела, громко при этом крича, я просто беззвучно плакала, чувствуя себя снова маленькой девочкой, и ощущая, как внутри всё колотится от непонятного чувства. Это одновременно была и радость от того, что я, наконец, слышу голос отца, и он сам позвонил, и не кричит на меня, ненавидя всем сердцем. И так же горе от той обиды, что долгие девять лет съедала меня изнутри.

— О чём поговорим? — прошептала я, взяв себя в руки.

Он тяжело вздохнул в ответ.

— О нас. Я просто не могу так больше, дочка.

И тут я разрыдалась в голос. Как же я, оказывается, ждала этого! Этого, казалось бы, простого слова от родного отца — дочка.

— Я тоже больше не могу!

— Прости меня, Каролина. За всё. Я был не прав, с самого начала, даже ещё задолго до той чёртовой истории, когда навязывал тебе жизнь, которую ты не хотела, не спрашивая, а просто думая, что так будет лучше. А тогда… я был настолько зол, что не замечал, что делаю с твоей жизнью, с твоей душой. С нами. Прости меня, родная, — его голос дрогнул, папа замолчал.

— И ты меня прости, папа, — плакала я. — Я тоже была не права, я…. Я просто хотела быть счастливой и сама решать, как мне жить.

— Всё в прошлом. Как ты сейчас живёшь? Я такой ужасный отец, я ничего о тебе не знаю, а мама отделывается дежурными фразами. Она меня за тебя так и не простила. Сказала, что ты в Ростове, и всё.

— Да, я здесь, — шмыгнула я носом, успокаиваясь.

Хватит реветь, всё давно должно быть забыто, как бы там ни было. Нужно радоваться, что, кажется, в моей новой жизни у меня теперь будет ещё и отец. Наконец-то.

— Работаешь? Нужна какая-то помощь? Я могу друзьям позвонить, они устроят тебя в хорошее место.

— Нет, папа, спасибо, — выдохнула я. Да, теперь я могу сказать ему "нет" сразу. Хотя… и тогда могла, просто духу не хватило. — Мне ничего не нужно, у меня всё есть. Теперь всё, — эта мысль заставила меня улыбнуться.

Только не "всё", а "все", и это очень разные вещи, наверное.

— А… мужчина? — осторожно спросил отец.

Да, было бы эпично, если бы я сейчас заявила, что живу с Ромой. Интересно, мы снова бы замолчали друг для друга на девять лет? К счастью, я никогда этого не узнаю.

— Есть парень, мы только начали встречаться. Хороший, мы работаем вместе.

— Как зовут? — видимо, на всякий случай, уточнил папа.

— Артём его зовут, выдыхай! — вдруг захохотала я.

И папа тоже засмеялся, и, кажется — с облегчением. А я убедилась окончательно, что всё, наконец, позади. Когда ты можешь посмеяться над тем, что раньше заставляло тебя плакать — значит, что ты отболел, и всё забыто.

— Я рад, что у тебя всё хорошо.

— Я тоже. Как вы?

— Прилетай в гости и узнаешь. Ну, или не в гости, а насовсем.

— У меня же Артём, папа! — снова засмеялась я.

— Вот с ним, значит, и прилетай.

— Пока не могу, я же работаю совсем немного пока, для отпуска рановато. К тому же, у нас там вечно суета сейчас — ресторан продаётся, работать некому, бардак, одним словом. Вот как наладится, тогда.

— Продаётся? Так давай, я куплю его тебе! Сможешь брать отпуск, когда захочешь.

— Нет, я как-нибудь сама на него накоплю, всё равно его что-то не спешат покупать, могу успеть, — пошутила я, узнавая своего папу.

Раньше он всегда таким был — щедрый для тех, кого любит, и жестокий для тех, кого ненавидит. Мне вот "посчастливилось" прочувствовать на себе оба варианта.

— Моё предложение остаётся в силе, — твёрдо проговорил он. — Если надумаешь стать владелицей ресторана, да хоть чего — дай знать.

— Папа, — улыбнулась я. — Спасибо, но давай на этом и закончим? Мне ничего от тебя не нужно в материальном плане, я сама могу себя обеспечить. Единственное, что ты можешь для меня сделать — просто будь мне отцом. Не как раньше, как бы обидно для тебя сейчас это ни звучало. Не командиром, не надзирателем или судьёй, а просто папой. Моей опорой и поддержкой. Тем, кому я смогу позвонить среди ночи и рассказать обо всём, не переживая насчёт того, как ты всё это воспримешь. Просто папой, а остального я и сама добьюсь как-нибудь, — я выдохнула, выговорившись, наконец.

Я столько раз проговаривала эти слова в своей голове, и даже не надеялась уже, что когда-нибудь мне представится возможность сказать это всё именно ему. И сейчас я была благодарна папе, что он хотя бы выслушал меня. И неважно даже, выполнит ли он мою просьбу или нет, мне просто стало легче.

На том конце провода немного помолчали, потом он вздохнул.

— Я очень горжусь тобой, Каролина. Ты выросла правильным человеком, я буду ставить тебя в пример Кате, когда буду учить её. Жаль только, что выросла ты без меня, и что в твоём характере нет моей заслуги.

— Ну, тут — как посмотреть, — усмехнулась я, про себя радуясь, что хотя бы у Катьки будет сразу просто любящий её отец, уже научившийся на своих ошибках.

— Я постараюсь быть отныне хорошим отцом для тебя. Пусть и поздно, но лучше так, чем никогда. Я больше никогда не буду тебя судить, обещаю. И я буду тем, кто тебе нужен.

— Спасибо, — сглотнула я снова подкативший к горлу ком.

После разговора с отцом на душе стало легко, но оно и понятно: я сбросила такую каменюку, что иначе и быть не могло. Порадоваться я первым делом позвонила маме, пусть она уже и знала, что мы с отцом говорили. Она тоже расплакалась от радости, что мы всё же смогли помириться, и так же звала меня уже не в гости, а насовсем. Потом я позвонила Ольге и поделилась этой замечательной радостью и с подругой. Мне хотелось кричать об этом всем вокруг, я чувствовала себя по-настоящему счастливой. Я помирилась с отцом! У меня снова есть папа!!!

Хотелось поделиться и с Артёмом, пошутить, что он реально не успел даже появиться, как мы тут же помирились с папой, Артём ведь так и говорил! Но мой новый парень сегодня был на работе, и отвлекать его я не стала. Всё равно завтра увидимся, тогда и расскажу.

У меня была ещё Кристина, с ней тоже хотелось поделиться, но трубку подруга сейчас почему-то не взяла, заставляя меня переживать. Она всегда отвечает на мои звонки, в чём же дело на этот раз? Но нервничать мне долго не пришлось, подруга прислала сообщение:

"Не могу сейчас говорить, я с ним."

С сухарём?! Опять?! Ничего себе, новости! Да сегодня прямо какой-то очень богатый на события вечер!

"Ого. Извиняться приехал, что ли? Не прошло и года."

"Уже извинился. Расскажу — офигеешь! Я офигела."

"Блин, заинтриговала! Что там?"

"Позвоню, как смогу, не в смс. Но не обещаю, что сегодня. Я счастлива!!!"

— Да понятное дело, — сама себе усмехнулась я.

И это та, которая кричала, что всё решила. Эх, мы, бабы… такие непредсказуемые существа, что даже самим иногда страшно.

Ничего, я подожду. И если Кристина действительно с ним счастлива, и скажет мне, что забыла все обиды и хочет быть именно с "сухарём", то я порадуюсь за неё, что бы там я ни думала. Она заслуживает счастья, каким бы сомнительным оно ни было. Блин, теперь мне точно придётся ему улыбаться, а я ведь надеялась, что с ним знакомиться не нужно. Ничего, ради подруги потерплю и буду душкой, чтобы они больше не ругались из-за меня.

А то, что она передумала… да неудивительно это, на самом-то деле. Ведь я и сама недавно говорила, что никогда уже не буду общаться с папой, и тут на тебе, всё поменялось. Конечно, это всё же немного разные вещи, но всё же. А он сам мне позвонил! Он сам хотел помириться! Конечно, скорее всего, так сразу мы вряд ли станем снова настоящими отцом и дочерью, семьёй, но… начало ведь положено!