Не может быть

— Ваша девушка попросила, когда к вам пришла, — отмерла Оля.

— А ты не забыла, у кого секретарем работаешь? — распалялся шеф.

— Простите… — потупилась и сделала шаг назад.

— Кир! — встряла в разговор Ксения, что уже стояла рядом со своим любовником, а не терлась об его колени.

— Помолчи, — махнул рукой начальник, продолжая буравить тяжелым взглядом Смирнову.

— Я пойду… извините.

Олю переполняла обида. За его взгляд, грубость, за девку у него на коленях, за его зацелованные губы, руки, которыми он обнимал красотку. Держалась из последних сил, чтобы не ответить язвительно и грубо.

— А ну стой! — рявкнул босс.

— Что еще? — устало пролепетала девушка, не поворачиваясь к нему.

— Кофе забери, — приказал.

Издевался, точно.

— Задолбал, хозяин жизни, — пробубнила в очередной раз под нос Смирнова, составляя чашки со стола на поднос.

— Ты бы рот закрыла! — Ксения окатила Олю самым презрительным взглядом. — Мышь тупоголовая, а все туда же…

— Замолчи! — жестко осадил свою пассию Ветров.

— Это ты мне? — с недоумением уставилась на него красотка.

— Тебе.

Смирнова напряглась, прикусив губу. Ей только личных разборок этих двоих не хватало для полного счастья.

— Кирилл… — тронула его за плечо коллега.

— Иди к себе, — безапелляционно сказал шеф, и Ксения в растерянности посмотрела на Кирилла Андреевича и на Олю.

Мгновение… и взгляд красотки изменился. Теперь там отчетливо читалась ненависть, в которую она окунула секретаря, проходя мимо гордой, уверенной походкой.

— А ты что застыла?! — буйствовал Ветров, едва его девушка скрылась за дверью. — Работы нет?

Схватив поднос, Оля поспешила на выход.

“Только не думай о том, что он… Не думай… Но так больно! Чертов Кирилл Андреевич!” — мысленно барахталась Оля в глупой симпатии, поджимая от злости губы.

В своей жизни она была не искушенная, если не считать единственного раза с Огурцовым. От картин памяти ежилась, но все же признавала: было хорошо. Тело отзывалось на воспоминания, которые мозг упорно сопоставлял с рвотным рефлексом. А стоило ей вместо Валерки представить своего шефа, и состояние в разы ухудшалось. Возбуждение зашкаливало, дыхание сбивалось, легкая дрожь простреливала тело и накатывало желание стать Ветрову ближе. В такие моменты Оля себя одергивала, ругала, сжимала кулаки до боли в пальцах. Не с ее везением играть в счастье и мечты.

После фиаско с перепихом в кабинете — Смирнова именно так это расценила — Ветров полдня не разговаривал с ней. Смотрел волком и указывал жестом скрыться с глаз. К вечеру отпустило, судя по всему, потому что скучать не пришлось. Чего в работе Оли с первого дня не наблюдалось.

— Ольга! — властный голос раздался в динамике. — Принеси кофе.

— Два? — не могла отказать себе в удовольствии Оля и поддела его, мысленно все же ругая себя за длинный язык.

— Да, — ровным голосом ответил шеф, и она поняла, что встряла. Лучше бы наорал.

Делать нечего. Принесла два. Поставила рядом с начальником и собралась на выход.

— Присядь, — спокойно дал команду Ветров.

Знала: если он в штиле — жди беды.

— Может, лучше перепечатаю контракт? — уговаривала его просительным тоном Оля.

— Смирнова, ты страх потеряла? — вкрадчиво поинтересовался Кирилл Андреевич.

— Да вы злющий как дьявол! — выпалила девушка, отступив к двери на пару шагов. — Я вас боюсь.

— Оказывается, в твоей голове есть здравые мысли, — ухмыльнулся босс. — Садись! — повторил с нажимом, указывая на диван.

Вздохнув, Оля присела на край, прячась за подносом, как за броней.

— Давай проясним детали, протеже, — он развалился в кресле напротив.

Их разделял только небольшой журнальный столик с хрустальной фигуркой глобуса и парой бутылок минералки.

— Давайте, — кивнула девушка. Выбора-то нет.

— Ты моя… — начал мужчина, и от его слов у Смирновой покраснели даже волосы. Было что-то до ужаса волнительное от сочетания его тона и значения сказанного. — … сотрудница. А значит, выполняешь только мои распоряжения. Прояснили?

— Да, — прокашлялась Оля, матеря его, что не поменял слова местами.

— Что бы ты здесь ни увидела — рот держи на замке. В противном случае…

— Уволите? — закончила она за него фразу.

— Накажу.

— Разве это не одно и то же?

Ветров откинулся на спинку кресла, хищно прищурился и облизнул губы.

— Выпорю.

Оля настолько ощутимо сглотнула, что горлу сделалось больно. Весь его вид, повадки, голос — все уничтожало ее самообладание к чертовой матери. Казалось, он прекрасно понимает, какие эмоции вызывает своими словами, и усиливает эффект. Скользил не таясь по ней ленивым взглядом, срисовывал каждую черточку, каждый изгиб. Волосы, лоб, глаза, нос, непозволительно долго задержался на губах, слегка поджав свои, подбородок… шея, уголок губ шефа дернулся в раздражении, когда наткнулся на поднос, а дальше бедра… колени, икры… Оле становилось жарко. Он не смотрел — прожигал.

— Могу идти? — ей хотелось пить, а еще плеснуть себе в лицо холодной водой. Невозможно просто…

— Кофе выпьем? — елейным бархатным голосом, с приятной хрипотцой, предложил Ветров.

— Работы много…

— Дьявол загрузил? — вскинул бровь Кирилл Андреевич, забавляясь ее смущением.

— Ну простите, — тихо сказала Оля. — Разнервничалась…

— Ладно. Иди работай.