Статус "Занят"

Глава 19

— Оплачивать будете картой или наличными? — остановившаяся возле стола официантка все так же улыбалась, но теперь ее улыбка почему-то показалась мне слегка нервной. Странно, может у девушки что-то случилось? — Или хотите что-то еще заказать?

Я покачала головой: была вполне сыта, да и продолжать есть, то и дело перехватывая внимательный взгляд Климова, не хотелось.

— Тогда счет? — девушка поправила воротничок на блузке, словно задыхалась. Скулы порозовели — она явно волновалась, и это чувство было таким ощутимым, что невольно царапнуло и меня.

— Сейчас вернется мой спутник, и мы рассчитаемся.

Официантка сделала судорожный вздох.

— Так он… он же уехал. Попросил вызвать ему такси, а сумму — вписать в счет, к ужину и цветам.

Недопитый чай давно остыл, но в этот момент показалось, что в лицо плеснули чем-то горячим, потому что оно резко заполыхало. Обожгло до самых внутренностей. Неужели я вляпалась так по-дурацки? Повелась на смазливую внешность и не разглядела под оберткой подлую авантюру?

— Может быть, пригласить администратора? — девушка, казалось, волновалась больше меня. Ей было и стыдно, и страшно, и до жути неловко, и скрыть все это она даже не пыталась.

— Нет, зачем? — я потянулась к сумочке, мысленно возблагодарив судьбу за все преподнесенные мне ранее уроки. Сейчас пережитый опыт помог сохранить лицо, во всяком случае, очень надеялась, что не выгляжу, как выброшенная на берег рыба, хлопающая губами от беспомощности. — Несите счет, все оплачу. Задумалась, совсем вылетело из головы, что его срочно вызвали на работу. Он же предупредил, что уезжает, да.

Девушка вздохнула с явным облегчением, тут же начиная снова улыбаться. Закивала, оставляя меня одну. Вернее, с новым очередным потрясением. Я запоздало поняла, что суммы на карте не хватит, чтобы рассчитаться за пиршество с аферистом. И телефон, как назло, разрядился, не было возможности даже позвонить Дине и попросить перекинуть мне денег.

Не зря говорят, что беда не приходит одна. Это не было, конечно, такой уж бедой, но позориться перед другими посетителями и администрацией ресторана, демонстрируя свою неплатежеспособность, очень не хотелось. Тем более, что девушка-официантка проявила верх расторопности, вернувшись ко мне с терминалом в считанные минуты.

Я начала усиленно рыться в сумочке. Там, разумеется, нигде не завалялась еще одна карта с необходимой суммой, но нужно было выхватить хотя бы несколько минут. Собраться с мыслями и понять, что делать дальше.

Неожиданно мимо столика прошагала к выходу медсестра Настенька, украшавшая вечер моего любвеобильного коллеги. Она так торопилась, что даже не смотрела по сторонам. А сам Климов с шумным вздохом опустился на стул напротив меня. Воспользовался моментом, когда официантка отвлеклась и положил передо мной салфетку, где размашистым почерком было выведено: «Деньги у тебя на карте».

В любой другой ситуации послала бы ко всем… Не нужна была его благотворительность! Только не его!

Но сейчас выбирать не приходилось. Я рассчиталась и тоже поспешила покинуть зал. Наскоро одевшись, выскочила на улицу, глотая холодный воздух и пытаясь унять разбушевавшиеся эмоции.

Мужчина незаметно подошел, останавливаясь рядом.

— Как ты узнал? — спросила, не глядя на него.

— Да чего тут знать? — он хмыкнул. — Все ж очевидно было. Кормят в ресторане отменно, вряд ли у твоего кавалера могло бы случиться расстройство, да такое, чтобы застрять в туалете на сорок минут.

Сорок?! Я растеряно повернулась к нему, не веря в услышанное. Неужели настолько утонула в собственных мыслях, что совсем потеряла счет времени?

— Да и так все было понятно, — добавил Иван. — На физиономии у него написано.

— Ты и физиономию рассмотрел? А я думала, тебе есть, кем любоваться.

— Не пойму, Ир, ты что, ревнуешь? — он расплылся в улыбке, и резко захотелось вцепиться в его наглую физиономию. Расцарапать до крови, чтобы стереть это самодовольное выражение. Еще и это «Ир»… С первого дня, как я появилась в больнице, была для него только Ириной Владимировной. А сейчас при таком обращении сердце ухнуло куда-то вниз, начав колотиться как при приступе тахикардии.

— Не ревную, Климов, еще чего! — пришлось сдерживаться изо всех сил, чтобы не приложить ладони к наверняка раскрасневшимся щекам, но этот жест окончательно выдал бы мою нервозность. Подняла глаза на мужчину, стараясь выглядеть как можно более строго. — Просто ненавижу подлость и блядство! И если ты рассчитываешь сделать меня одной из своих баб, то этого не будет! Никогда не будет, ясно тебе?

— Ты же сама меня прогнала, — он снова хмыкнул, ничуть не впечатлившись моей откровенной грубостью.

— А ты тут же кинулся к другой? Ну так и вали туда насовсем! Здесь-то что делаешь? Рядом со мной? Я тебя видеть не хочу, не говоря уже обо все остальном!

— Ага, я так и понял, что не хочешь. Именно поэтому весь вечер глаз не сводила с нашего столика. Хоть помнишь, во что твой аферист одет-то был? Узнать его сможешь?

— Зачем мне его узнавать? — резко сделалось стыдно. С Арсением я вляпалась, конечно, по самое мама не горюй. Развел, как девчонку. — Я все тебе верну, можешь не беспокоиться. Доберусь до дома, заряжу телефон и переведу.

— Дурочка, да я же не о деньгах говорю, — широкая ладонь опустилась на мои пальцы, и я только сейчас поняла, что они дрожат. — У этого же типа на лбу все написано, где были твои глаза? Или так сильно мне насолить хотелось?

— Ты говори, да не заговаривайся! — я вскинулась, выдергивая руку из такого желанного тепла. — Делать мне нечего, тебе насолить пытаться! С чего бы это? Просто хотела отдохнуть, хорошо провести вечер. Да, ступила, с кем не бывает!

Он сделал шаг, приближаясь ко мне теперь уже не только рукой. Так что стал ощутим запах парфюма. И его собственный, от чего враз сбилось дыхание. Тело предательски отозвалось на эту близость, вспоминая дурманящие минуты в отеле.

— Королева моя снежная, так я же именно это и предлагал. Отдохнуть, хорошо провести вечер. Не пришлось бы тратить время на этого урода. Сказала бы, что любишь тюльпаны, я бы их тебе сам купил.

Последнюю фразу проговорил, почти касаясь губами виска. Интересно, Настеньке, перед тем как притащить ее в ресторан, он тоже так же о чем-то шептал?

Я швырнула ненавистный букет в урну. Нежные бутоны задрожали, ломаясь, но их было нисколечко не жалко. Мне в самом деле нравились тюльпаны, но теперь неизвестно, когда смогу смотреть в их сторону. Освободившейся рукой уперлась Климову в грудь, пытаясь отодвинуть.

— Ты к Соломахину загляни, как время будет, пусть проконсультирует, — и в ответ на вопросительно поднятую бровь пояснила, — Рановато у тебя неврологические нарушения начались. Провалы в памяти. Просила же так меня не называть, а ты опять забыл! Пусть пропишет… что-нибудь…

Вывернулась из-под его руки, отходя на безопасные пару шагов. Отвернулась. Что-то странное творилось со мной в присутствии этого мужчины. Самый неподходящий из всех не то что для отношений, а просто даже для короткого романа. У него же каждый день новая баба! И меня добивался только потому, что не растеклась сразу лужицей у ног, как остальные.

Климов расхохотался.

— Заботливая ты моя! А знаешь, что лучше всего от провалов в памяти помогает?

Вот как у него получалось это, а? Вроде бы ехидством были полны слова, да только насквозь пропитаны такой чувственностью, что я невольно сжала бедра, пытаясь унять разрастающийся там жар.

— Ну, тебе, по всей видимости, секс от любой болезни помогает. Ничего не имею против, но лечиться придется без моего участия. Спасибо еще раз, что выручил.

Потянулась за телефоном, чтобы вызвать, наконец, такси, но тут же осеклась, вспоминая, что зарядка на нуле. Мужчина, продолжая посмеиваться, перехватил мой взгляд.

— Пойдем, подвезу тебя.

Вот же упертый осел, будто и не слышал, что сказала! Как будто непонятно, чем кончится такое «подвезу».

— Спасибо, Климов, я уже большая девочка, сама доберусь.

— Давай хоть такси вызову, вредина, — он покачал головой.

— А Настеньке ты вызвал такси? — не стоило этого говорить, но я не удержалась. — Или она, бедняжка, на метро домой поехала? Обломал девушку, еще и не подвез.

— Настенька на работу пошла, она сегодня дежурит, — Иван прищурился, с ехидной улыбкой рассматривая меня.

— А, тебе податься некуда, ночь свободная выдалась? — меня продолжало нести. — Так навести Тамару, она точно не откажет.

Что-то неуловимо изменилось в его лице. Он продолжал улыбаться, но в глубине глаз сгустилась пелена, как будто седые облака заволокли небо перед грозою. Сердце, все еще грохочущее с неумной силой, противно заныло. Кажется, на это раз я точно сболтнула лишнего.

— А ведь это мысль, — Иван процедил сквозь зубы, и показалось, что слова пропороли одежду, колко впиваясь в кожу. — Пожалуй, именно так и сделаю.

И он развернулся, оставляя меня одну на пороге ресторана. Оторопевшую, растерянную и, кажется, даже переставшую дышать на какое-то время. Вокруг темнела уже слишком близко подступившая ночь, и удаляющийся силуэт слишком быстро оказался вне слабого света фонарей. Растворился в этой самой ночи, заставляя с каким-то судорожным надрывом всматриваться ему вслед. Туда, где уже ничего не было видно, но куда отчаянно хотелось броситься.