Горячая паинька для мерзавца

Глава 1. Веда.

— Какая непослушная девочка. Ай-яй-яй… — дразнит меня Демид, и от его бархатистого голоса меня бросает в жар.

— Накажете меня? — подыгрываю ему, чуть поводя плечом, от чего лямка платья скользит по плечу, оголяя кожу.

Я не специально. Наверное…

Вообще-то, я — паинька, но сегодня у меня так сильно кружится голова от той атмосферы, в которой мы оказались, от близости этого невыносимого мужчины, что я готова совершать глупости.

Демид нежно касается губами моей кожи, от чего низ живота окончательно скручивает узлом.

Это как зажечь спичку — назад дороги нет. Аверин тоже прекрасно понимает это, хоть и сдерживается из последних сил.

Поворачиваюсь к нему и целую его. Ответ следует сразу — Демид проводит по моей нижней губе, словно смакуя на вкус, а потом врывается в мой рот своим горячим языком.

Ох, я еще никогда не испытывала подобного. Этот поцелуй, он такой взрослый, такой глубокий, мы оба чувствуем, что пламя разгорается с каждой секундой.

Только вот… Почему Демид не дает волю рукам? Как обнял меня за талию, так дальше и не двигается.

Неужели и вправду решил меня наказать?

О, нет, такой мучительной пытки я не выдержу…

Все мое тело жаждет его прикосновений, жаждет того, чтобы он стал моим первым мужчиной, чтобы ворвался в меня прямо сейчас, сделал своей…

Пробегаю пальцами по его мощной груди и осторожно расстегиваю сначала одну пуговицу идеально выглаженной рубашки, потом вторую, третью…

— Веда, остановись. — Просит вдруг Демид хриплым голосом и перехватывает мою ладонь на четвертой пуговице.

— Зачем? Я хочу этого. Только с тобой.

Говорю это и смотрю ему в глаза. А там…

Так хищник смотрит на свою жертву, когда хочет сделать решающий бросок и съесть ее. Всю, без остатка.

И именно по взгляду понимаю, что он сдался. Почти.

— Малышка, ты… Ты меня с ума сводишь. Какая же ты… красивая. И ты бы знала, как я хочу этого. Хочу взять тебя прямо сейчас. Но я обещал, что мы не будем торопиться…

— Кому обещал? — а сама уже двигаюсь дальше, расстегивая оставшиеся пуговицы и любуясь его загорелым торсом.

— Себе.

Демид прикрывает глаза, но все-таки капитулирует, вызывая у меня легкую улыбку.

Ах, Аверин, конечно, благородный рыцарь, но… Я люблю его, он — меня, к чему все эти условности?

— Я хочу стать твоей, — шепчу я ему в губы, когда его пальцы опускаются ниже и приподнимают подол моего платья.

Легко, ненавязчиво пробегаются по разгоряченной коже бедра и двигаются дальше.

— Ох… — закусываю губу, когда Демид впервые касается меня ТАМ, прямо сквозь тонкую ткань моего белья.

— Детка, ты такая готовая! — в его голосе слышится нескрываемый восторг, в то время как его пальцы начинают поглаживать мою жемчужинку.

Я смущена, ведь ни один мужчина еще не проделывал со мной такого. У меня не было даже парня, с которым я целовалась, так что…

Прикрываю глаза, наслаждаясь новыми для себя ощущениями.

Нет, девчонки в универе, конечно, делились своим опытом самоудовлетворения, но я как-то стеснялась повторять дома, да и времени у меня не было — все время была занята учебой и книгами.

Может быть, оно было к лучшему? Может быть, поэтому сейчас мои ощущения такие яркие и сильные?

Пальцы Демида выписывают немыслимые узоры, а затем вовсе отодвигают в сторону ткань моих обычных хлопковых танкини и пробегаются вдоль бесстыдно мокрых складочек.

Да, я теку от одного взгляда этого мерзавца, от одного его прикосновения…

— Демид… — двигаюсь навстречу, когда он мягко, на полпальца, входит в мое лоно.

Демид очень осторожен, и в то же время его движения такие уверенные, что я полностью отдаюсь в его власть.

Вдруг разворачивает меня к себе, подхватывает рукой мою ногу под бедром и, подняв ее, ставит на край дивана. Я оказываюсь прижата к его крепкому торсу, к его возбужденной плоти.

Да, я чувствую, как она упирается в мою попку, и это заводит еще больше.

— Что ты со мной творишь, Веда? — его горячий шепот обжигает мочку моего уха, заставляет меня издать тихий стон, в то время как сам Демид не сводит взгляда с моего лица — вижу это по отражению в зеркале, что находится недалеко от нас. — С ума схожу от твоей чистоты. Но ты должна пообещать мне одну вещь, малышка.

— Какую? — выдыхаю, совершенно не понимая, о чем он говорит.

— Что не будешь сдерживаться.

— Ох, Демид… Это уже не просто сделать.

Его губы изгибаются в самодовольной усмешке.

Нет, ну каков мерзавец! Очень-очень сексуальный мерзавец!

— Ты нереальная, — пальцы уже скользят вдоль складок, размазывая смазку и подбирая правильный ритм.

Свободной рукой он развязывает лямки моего платья-сарафана. Одна, вторая... И я уже стою перед ним почти обнаженной.

Лиф без бретелек падает под тяжестью налившейся груди и оголяет ее. Демид тут же касается одной из моих вишенок, мягко перетирает между пальцами.

А я… как завороженная смотрю на наше отражение в зеркале.

Ох! Демид в черной рубашке, расстегнутой почти до конца, выглядит как Мефистофель, желающий совратить свою жертву.

— Невинный ангел... — произносит он, точно прочитав мои мысли, и чуть прикусывает мочку моего уха. — Мой запретный плод.

В это же время его пальцы творят что-то немыслимое там, где у меня все горит огнем. И от того, что я смотрю прямо ему в глаза, ощущения только усиливаются. И эти новые ощущения кажутся мне такими порочными и очень запретными...

— Демид, — сглатываю, чувствуя, как низ живота сводит спазм. Хватаюсь пальцами за его руку, а второй обвиваю за шею.

Хочу опустить ногу и инстинктивно сжать бедра, но Демид властным движением руки не дает мне этого сделать и продолжает эту сладкую пытку.

Мне так хочется его поцеловать — чуть поворачиваю голову в его сторону, однако Аверин играет по своим правилам. По совершенно взрослым правилам, и не дает мне коснуться губ.

— Демид, ох... Пожалуйста... — трусь об его каменную плоть, чувствуя, что еще немного и взорвусь от возбуждения.

Терпкий запах его мужского одеколона, смешанный с запахом его мужского тела, заставляет меня трепетать от предвкушения.

Не знаю, сколько это длится, но с каждым движением этого несносного мерзавца, я становлюсь совершенно… дикой!

Мне хочется поскорее почувствовать его там, хочется, чтобы он сжалился надо мной и вошел.

В какой-то момент Демид убирает пальцы, и я уже чувствую разочарование — нет, неужели он передумал. Но потом понимаю, что это только для того, чтобы избавиться от ненужной нам одежды.

Его рубашка летит куда-то в сторону, а сам он подхватывает меня и опускает на белоснежный, пушистый ковер перед камином.