Олимп, штат Техас

ГЛАВА ВТОРАЯ

Еще нет и восьми утра, а шериф Муньос уже сидит на диване рядом с Арти: ладони сцеплены, локти на коленях, вид такой, будто она в любой момент может вскочить. Муньос услала Ли из комнаты, сказав, что им лучше поговорить наедине, и Арти ждет дурных новостей.

— Из-за вас и вашего семейства самая тяжелая часть моей работы вчера оказалась тяжелее обычного, — говорит шериф.

Родня Райана. Арти стыдно, потому что сегодня утром, после нескольких часов прерывистого сна, она про них даже не подумала. Мысли закольцевались, мозг не способен никуда сдвинутся с речного берега. Спусковой крючок под пальцем подается, плеск воды, Арло пытается вытащить Райана на берег. Но для родителей Райана ночь эта была такой же невыносимой, как и для нее.

— О господи, — произносит Арти. — Вы предполагаете, что они всё знают о нас с Райаном.

— Вы сказали, что встречаетесь много месяцев, что же мне еще предполагать? Находясь в заблуждении, я совершенно неправильно подала им новости. А подавать их правильно — насколько это возможно — часть моей работы. — Муньос придвигается к Арти чуть ближе, будто оценивая, понимает ли та серьезность ее слов.

— Простите меня. — Арти пытается вообразить себе, насколько ужасным получился разговор. Помимо шока от страшной новости о смерти сына, мать Райана теперь еще мучается тем, что он в последнее время скрывал от нее свою жизнь.

— Кроме того, вы не упомянули, что Райан работал на Гепа Бриско. Миссис Барри пришла к выводу, что именно там вы с ее сыном и познакомились, но я не смогла этого подтвердить. — Муньос бросает на Арти суровый взгляд. — Лавиния Барри хочет знать в точности, что случилось и почему.

Арти кивает:

— Можно я вместе с вами съезжу к ней, объясню? А она все-таки считает, что это был злой умысел? Что мы поссорились?

— Если она сейчас вас увидит, будет только хуже. — Шериф вздыхает. — Да и вам будет тяжелее. А вы, как мне кажется, пока к этому не готовы.

Если бы Арло был здесь, сидел с ней рядом, он бы, наверное, стал возражать, заявил бы, что шериф понятия не имеет, к чему Арти готова, а к чему нет. Мелькает мысль: хорошо бы он был здесь; потом становится ясно, что Арло бы все только испортил: он со вчерашнего дня все только портит. Да собственно, с самого своего возвращения с гастролей.

Шериф продолжает:

— Нет, миссис Барри не видит в случившемся злого умысла. Считает, что речь идет о недомыслии. Но она уже сейчас высказывает уверенность, что Арло не накажут, что Бриско будут себе преспокойно жить дальше, даже и не заметив, что отобрали у нее все. Я заверила миссис Барри, что расследование будет проведено тщательно, что мы понимает тяжесть ее утраты.

Шериф Муньос снова проходится вместе с Арти по событиям вчерашнего дня. На место суровости приходит неожиданная доброта, но Арти знает, что мысленно шериф сравнивает ее сегодняшний рассказ со вчерашним, следит, чтобы подробности совпадали, но не до степени заученности. Она вылавливает лакуны, отмечает слабые места. И, видимо, ободряющими улыбками, продуманными прикосновениями к колену или ладони дает свидетельнице возможность упомянуть о том, о чем та не стала упоминать накануне, в присутствии Арло.

И хотя Арти понимает ее побуждения, есть тут что-то притягательное. Во время разговора с этой женщиной средних лет в безупречно отглаженной форме, с седыми нитями в волосах, собранных в тугой пучок, — она привалилась боком к бирюзовой диванной подушке Ли, так что кобуры больше не видно, — Арти чувствует себя не такой одинокой. Муньос тоже женщина в мире мужчин. Эта женщина, как и Арти, ловко управляется с оружием, не тушуется в окружении мужчин, которых настораживает род ее занятий, пусть даже они улыбаются и благодарят. Каким бы было облегчением просто сказать правду. Когда бы она могла объявить не только Муньос, но и всему миру, что бездумная реплика брата стала причиной того, что она — она! — убила своего любимого. Теперь-то ей понятно, что ложь Арло ничего не поправила. Ее карьера, мнение городка — все это такие мелочи в сравнении с утратой Райана. Она даже не в силах заставить себя переживать по поводу возможного тюремного срока. Она хочет одного: чтобы правда избавила ее от ощущения спускового крючка под пальцем.

Но Арло поймал ее в ловушку. Истина теперь опаснее лжи, да и поверить в нее сложнее. В голове у Арти звучат аргументы брата. Что правда ни от чего ее не освободит, не положит конец отчаянию ни ее, ни Лавинии Барри. Обиду ее раздувает еще и мысль, что Арло-то считает, что заботится о сестре, хотя первая причина сложившейся ситуации — его недомыслие.

Тем не менее до определенной степени этот разговор ее утешает. Арти рассказывает Муньос про Райана: как они познакомились, что в нем ей особенно нравилось, почему они скрывали свои отношения от его родни. Ей хватает соображения упомянуть о своих разногласиях с братом: о недоверии Арло к Райану из-за его репутации, о его просьбе вернуться к работе — она пытается показать все это в истинном свете: мелкие неурядицы отнюдь не причина для убийства. Это настоящий дар: дать нарастающему гневу, направленному на Арло, потихоньку вытечь наружу вдоль стыков ее рассказа. По ее ощущениям, шериф Муньос уходит, наконец-то поверив в слова Арти. Арти сделала то, чего от нее хотел Арло. И теперь она может посидеть наедине со своим гневом. Гневом на Арло, который подначил ее на этот выстрел, довел их отношения до такого накала, что она не сдержалась и нажала на спусковой крючок.

Предыдущей ночью сон к Арти не шел. Даже когда она закрывала глаза и представляла себе, что Райан лежит с ней рядом на животе, как лежал всегда, повернув к ней во сне лицо, как поворачивал всегда. Но потом она все-таки отыскала единственную вещь, способную ее утешить: гнев бился у нее в груди, под слоем горя. Вчера вечером она встала ненадолго и позвонила Тее. Тея всегда была ей почти как сестра, а еще именно Тея, скорее всего, поможет ей раздуть ее гнев, взлелеять, взрастить.

Когда в дверь звонят снова, много часов спустя, Ли вымешивает тесто, чтобы испечь булочки. Все из-за Арти: она уже отказалась от яичницы с ветчиной, тоста и даже кофе, но булочки — ее любимая еда. Никакое общество Арти сейчас тоже не по силам, но тем не менее он встает с дивана, роняет подушку, которую сжимала в руках — от потных ладоней на искусственном шелке остался след.

Она открывает входную дверь — за ней стоит Геп.

— Привет, — говорит она, не в силах скрыть удивление. Кажется, он еще ни разу не бывал в доме ее матери.

— Очень тебе сочувствую, — говорит Геп и прижимает ее к себе. А потом, прямо в ухо: — Он был такой славный. Самый толковый из всех моих работников. И я знаю, как он тебя любил. Прямо весь светился.

Она могла бы уличить Гепа в непоследовательности: узнав, что Арти встречается с его новым работником, он попытался ее отговорить. Ему тоже было известно о прошлых подвигах Райана. Но сейчас Арти просто тронута, благодарна сводному брату за то, что он нашел способ ее утешить, благодарна, потому что уверена: он не кривит душой. Геп всегда отличался сердечностью, просто они никогда не были близки, она ощущает его удивление, когда сжимает брата крепче прежнего, прижимается вплотную. А потом отпускает; на лице у него глубокая озабоченность.

— Ты в порядке? — спрашивает он.

— Пойдем на задний двор. — Арти пытается держать лицо, не позволяет себе плакать и тут же срывается с места, так что Гепу остается лишь поспешать следом.

Оказавшись на заднем дворе, они молча рассматривают буйство цинний и маргариток. Мать развела на клумбах такую пестроту, что Арти здесь не по себе. Она закрывает глаза, откидывается на спинку кресла, а Геп открывает кока-колу, которую ему насильно всучила ее мама, когда он проходил через кухню.

— Я задал глупый вопрос, — говорит Геп. — Понятное дело, что ты не в порядке. Я могу тебе чем-то помочь?

— Ты помог уже тем, что пришел, — отвечает Арти. — Кроме тебя никто его не знал. Я его однажды приводила сюда представить маме, но совсем ненадолго. Юна и Питер с ним не знакомы, Арло тоже.

Геп ставит банку с кока-колой на бетонный пол.

— И Арло? Но как же он тогда мог…

Мозг Арти восполняет недосказанное: как тогда Арло мог его убить, застрелить, изъять из мира.

— Ты поможешь мне, если расскажешь, что они говорили и какими словами. — Арти хочет знать, по каким трубам течет ее трагедия, в каком обличье новости просачиваются в город. До шерифа обязательно дойдут все эти подробности.

— Не знаю, как ты отреагируешь… — Геп осекается.

— Мне нужно знать, — отвечает Арти.

— Я все услышал от одного из работников, утром, в мастерской. Он сказал, что произошел несчастный случай на охоте и Райан погиб. — Геп умолкает и следующую фразу произносит гораздо тише: — Что его застрелил Арло.

Арти чувствует, что Геп не сводит с нее взгляда, хотя глаза ее по-прежнему закрыты.

Он спрашивает:

— Все так и было?

— Он мертв. — Она впервые произнесла эти слова и надеется, что больше не придется. — Застрелен, случайно.

Она слышит, как открывается и закрывается задняя дверь в соседнем доме. Щелчок «Зиппо», тихий шорох мягкой сигаретной пачки.

— Можно честно? — начинает Геп.

В ответ Арти открывает глаза, но брат разглядывает свои руки, поглаживает большим пальцем старый шрам, расчертивший сверху донизу указательный. Она протягивает руку, накрывает его ладонь своей, слегка кивает в сторону забора. Они смотрят, как сигаретный дым плывет над высоким штакетником. Перерыв приходится кстати — Арти не спешит услышать честные слова. Оба выжидают, минуты ползут в молчании, и вот соседская дверь открывается и закрывается снова.

— Теперь давай, — произносит Арти.

— Что-то не сходится, — говорит Геп. — Шериф сказала, вы были у реки, рядом с папиным домом. Ты, Арло и Райан, все вместе.

— Шериф тебя уже опрашивала?

Геп кивает.

— Пришла в мастерскую. Когда я уехал, еще говорила с остальными.

Непростое у шерифа выдалось утро.

— Да, мы были у реки.

Геп крепко потирает лицо, будто пытаясь стереть мысль, проникшую под кожу.

— Но ты же там не охотишься. Рыбачишь — да, но не охотишься. А Арло вообще не охотится, ни с тобой, ни один.

Арти не покидает желание очистить совесть, сказать правду. Но нельзя перекладывать на Гепа такое тяжкое бремя.

— Мы пошли ловить рыбу, но я захватила винтовку. Кто-то видел там бешеного скунса. — Она умолкает. — Геп. Я очень ценю, что ты приехал и утешил меня. Но тебе совершенно необязательно переживать из-за всех этих подробностей. Тебе и без того проблем хватает.

— Уж ты меня прости, но мои проблемы кажутся ерундой в сравнении с тем, что случилось с тобой.

— Как там у вас с Верой? — спрашивает Арти. А когда Геп качает головой, добавляет: — Мне бы неплохо отвлечься.

Геп сдается.

— Вера забрала Пита и уехала ночевать к матери.

— Это ничего не значит. Она ведь и раньше так делала?

— За два года после отъезда Марча ни разу. И я знаю, что накануне она виделась с ним в «Моем местечке».

— Это еще не значит, что…

— Давай не будем. Я знаю, ты рада возвращению Марча и хочешь, чтобы он осел здесь.