Темный Лекарь

Глава 3

— Нет, конечно, — Ольга одновременно удивилась и испугалась, — какие ещё некроманты?

— Погоди, — не понял я, — кем же ты себя в таком случае считаешь? Какой у тебя дар?

— Я — лекарь, — заявила Ольга.

Я перевёл взгляд на умертвие, потом на ящерку, потом снова на умертвие. Ну, в каком-то извращённом смысле…

Но нет. От мысли про то, что мы, Рихтеры, вдруг стали лекарями, я начал громко смеяться, а может, даже ржать.

— Ты же несерьёзно, да? Вот Вийоны — лекари, — начал объяснять я под озадаченным взглядом Ольги, — они могут что угодно сотворить с человеческим телом, но уж точно не ты. Откуда ты вообще взяла эту чушь?

— Ну да, я не Вийон, — обиженно ответила Ольга. — По сравнению с их даром, мой не бог весь какой. Но он есть. И приносит пользу!

Возмущённая девушка вывалила на меня кучу информации. На этом фоне даже существование некромантов отошло для неё на второй план.

Тем более, видя Фреда, трудно было о чём-то подобном не догадываться.

Оказывается, её способности завязаны на возможность поглощать энергию Скверны. То, что когда-то мы считали побочным эффектом дара, теперь преподносится как единственная способность.

Да ещё и пользующаяся большим спросом. Ведь этой самой иномировой энергией переполнено буквально всё. Как они тут не передохли-то все в такой нездоровой атмосфере?

— Подожди, — прервал я её, — а что конкретно ты делаешь?

У меня всё ещё не укладывалось в голове, как она может считать себя лекарем, так что я решил разобраться в этом основательно.

Ольга округлила глаза и посмотрела на меня, как на инопланетянина. А потом схватила один из оладушков и задумчиво откусила половину.

— Ну как что… — наконец, заговорила она, — вы что, даже про эпидемию не знаете?

— Это какую ещё?

— Телфордскую… назвали по месту жительства нулевого пациента.

Мне это ровно ни о чём не говорило, но я терпеливо ждал, пока Ольга слопает ещё пару оладушков. То ли от нервов, то ли ещё от чего, но этот разговор явно пробуждал в ней аппетит. Она уже даже начала с жадностью коситься и на мою тарелку тоже.

Заметив это, я приглашающе подтолкнул её к ней поближе. Пусть ест, раз такая голодная.

Ольга с благодарностью съела ещё один оладушек и продолжила:

— В общем, эта зараза появилась внезапно и моментально разлетелась по всему миру, причём возбудителя так и не нашли. Но симптомы у всех примерно одинаковы. Слабый иммунитет, раннее старение… Организм словно идёт вразнос, отказываясь работать нормально.

Ольга говорила и поглощала оладьи, а я слушал, во что превратили мир бестолковые потомки. Они даже в свои приборы Скверну запустили. Естественно, что всё живое под её влиянием мутирует или гибнет.

Именно поэтому тысячу лет назад Совет Князей запретил использование Скверны, а все очаги постановил очистить и уничтожить. Хотя желающих воспользоваться дармовой энергией было немало, но с моей властью и авторитетом никто не мог спорить. Теперь я убеждаюсь, что был прав. Но это совершенно не радует.

— В общем, только мы, лекари, можем справиться с излишками энергии и у неодарённых, и у аристократов.

Ольга замолчала на полуслове, с сожалением глядя на опустевшую тарелку.

— Фред, приготовь ещё пару порций, — приказал я умертвию, а затем снова внимательно оглядел Ольгу.

И как в этой худенькой девице поместилось столько еды?

— Да не надо, — смущённо запротестовала она, — я наелась.

Я понимающе кивнул, но приказ отменять не стал.

— Лишним не будет. Так, что там с эпидемией? — вернул я разговор в нужное русло.

— Да, в общем, и всё. Способ лечения так и остался один-единственный, но помощью неодарённым в основном занимаются лекари с совсем слабым даром, потому что работа эта неблагодарная… — Ольга осеклась и снова смутилась, — с точки зрения, зарплаты я имею в виду, так-то, конечно, люди очень благодарят. Я поэтому тоже занимаюсь волонтёрством, принимаю пациентов в бесплатной клинике, здесь недалеко.

— А что насчёт основной работы? — уточнил я.

— Ну, без ложной скромности я посильнее многих. Так что у меня свой бизнес. Я обслуживаю аристократов, забирая у них избытки энергии.

— И как? Выгодно? — грустно усмехнулся я, слушая о том, чем приходится заниматься моему потомку.

— Не жалуюсь, — Ольга гордо вздёрнула носик.

— Значит, ты поэтому вчера вернулась переполненная энергией скверны?

— Скверны? Не понимаю… но, да, я вернулась с вызова, на котором спасла одного из своих клиентов от передоза «Благодати».

Я едва удержался от того, чтобы не разбить себе лоб фейспалмом. Это так теперь оно называется? Благодать?

— Как эту дрянь не назови, лучше не станет, — покачал головой я.

К этому моменту Фред как раз приготовил ещё несколько оладий и поставил их перед нами на стол. Я видел прямо физическую муку во взгляде Ольги. Она стоически сопротивлялась соблазну. Но, в конце концов, не выдержала и решительно схватила ещё один оладушек. Съела его, а потом, как бы извиняясь, объяснила:

— Я уже сто лет домашней еды не ела, особенно выпечки. Очень вкусно. Спасибо, Фред, — внезапно обратилась она к умертвию.

— К сожалению, он тебя не понимает, — я покачал головой. — Сейчас он способен только подчиняться моим приказам.

— Жаль, и я… просто не привыкла к такому, — добавила она.

— Ничего. Ты быстро сообразишь, что к чему. Кстати, в будущем Фред всё-таки сможет стать гораздо более интересным объектом, чем сейчас. Если я вложу в него побольше энергии.

Подробности я пока оставил при себе. Но любое оживлённое существо изначально находится на, так сказать, первом уровне. Энергии, которую я вчера забрал у Ольги, хватило на то, чтобы превратить Фреда в умертвие второго уровня. Иначе бы он даже сковородку в руки не смог бы взять.

А вот умертвие десятого уровня, между прочим, умеет играть на рояле, причём без нот, по памяти.

Если я соберусь учить Ольгу некромантии, то начинать придётся с самых основ, и пока незачем загружать её такими подробностями.

Но для начала следует решить собственные проблемы. Главная моя слабость сейчас — в отсутствии энергии. Чтобы напитать организм под завязку обычным, так сказать, естественным путём, мне нужно снова отлежаться лет пятьдесят, что категорически не подходит.

Либо остаётся поглощать и перерабатывать Скверну. Неприятно, но куда быстрее.

Озарение пришло моментально.

— Ольга, а сегодня ты собираешься кого-нибудь лечить?

— Конечно нет, — моментально отозвалась она, — я должна отдохнуть от последствий вчерашних процедур.

Странно. Я что её не долечил?

— Ты чувствуешь себя усталой или больной? — уточнил я.

Она зависла, а потом неуверенно ответила:

— Честно сказать… совсем нет. Даже наоборот. Я давно не ощущала себя прекрасней. Но я всегда отдыхаю после вызовов…

На её лице вовсю отражался активный мыслительный процесс. Она хмурилась и даже прикусывала губу. А затем выпалила свою неожиданную догадку:

— Неужели это ты меня вылечил⁈

Не было никакого смысла это скрывать, так что я кивнул.

— Да, я, — а потом, стараясь не смеяться, добавил, — видишь, я тоже в некотором роде лекарь, — продолжил я, делая усилие, чтобы не заржать. — Поэтому предлагаю тебе сделку. Ты будешь лечить этих наркош с передозом, а я тебя.

— За процент? — сразу переспросила Ольга, а её взгляд стал задумчивым, словно она подсчитывает что-то в уме.

— Ага, за процент, — не стал спорить я.

Вряд ли она поймёт, если я скажу, что мне просто нужна энергия, и я не против делать это даже даром. Испугается ещё, снова шизиком окрестит. Оно мне надо?

— И сколько ты хочешь? — подозрительно прищурившись, спросила она у меня.

— Для начала хватит семидесяти, — улыбнулся я, специально назвав конскую сумму.

— Ого. Это много, — задумалась она, — и что значит «для начала»?

— А ты сама подумай, сколько клиентов ты сможешь принять, если не придётся брать выходной после каждого раза? А то и не один.

— Конечно, это так, но, — она тряхнула головой и стала торговаться, как заправский делец, — у меня вообще-то уже есть имя и репутация, можно сказать, собственный бренд. Я годами нарабатывала клиентскую базу, или вы думаете, что к аристократам пускают кого угодно? Нет, это тоже дорогого стоит. Я готова платить вам сорок процентов, не больше.

Забавно, но во время торговли она автоматически перешла на «вы», словно я из категории знакомых перешёл в деловые партнёры.

Я усмехнулся.

— Дёшево же ты оцениваешь свой организм. Ты же понимаешь, что из-за неправильной эксплуатации он тоже изнашивается?

— Неправильной? Почему это?

— Позже объясню, — отмахнулся я, — главное, что больше никто не предложит тебе такую сделку.

— Ещё надо проверить, действительно ли вы — такой гениальный лекарь, — надулась Ольга, — может, это вообще совпадение, что мне вдруг так полегчало. Надо проверить ещё хотя бы один раз. И за него, я, так и быть, заплачу сорок пять процентов. Разумеется, если всё сработает, как оговорено. Также я предлагаю закрепить наш договор у нотариуса…

— Ольга, расслабься. Что нам точно не нужно, так это лишние бумажки. Я тебе верю, а ты вряд ли захочешь, чтобы моим даром заинтересовался какой-нибудь другой лекарь. Переманит ещё, — я усмехнулся, — и, чтобы этого не произошло, сойдёмся на пятидесяти.

Ольга так билась за каждый процент, что этот спор доставлял мне какое-то садисткое удовольствие.

К тому же, я всё больше убеждался, что она — моя пра-пра-пра… внучка… Рихтеры всегда славились аккуратностью, справедливостью и точностью… и не упускали своей выгоды.

Но, видимо, мой последний аргумент нашёл отклик в её душе, так что она кивнула и согласилась.

— Значит, пятьдесят.

— И мы уже сегодня едем на вызов, — подытожил я.

— Подождите… Я совсем запуталась. Вы всерьёз утверждаете, что носите мою фамилию?

— Стал бы я шутить о таких вещах?

— Но… — попыталась она что-то возразить, — я даже не знаю, как к вам обращаться.

— «Ваша Светлость», разумеется. Чему только учат сейчас молодёжь?

Ольга посмотрела на меня с сомнением. Внешне я выглядел её ровесником, ну, возможно, немного старше. Вид имел лет на двадцать пять — двадцать семь.

Так что у неё не укладывалось в голове, что я старше её почти на полтора тысячелетия. До того, как отправиться в склеп, я прожил четыреста лет, и это были очень насыщенные годы.

Учёба, исследования, клановые войны… Некроманты не стареют, они выглядят на тот возраст, в котором им комфортно.

А насчёт «Светлости» я, разумеется, пошутил. Терпеть не могу формальности. За ними обычно прячут или трусость, или подлость.

Мне вообще понравилось слегка дразнить эту чересчур серьёзную и самостоятельную родственницу.

— А вам не кажется, что на приёме у пациентов это будет звучать слишком… пафосно? — аккуратно сформулировала ответ Ольга.

— Предположу, что «дедулю» ты тоже не одобришь?

Ольга фыркнула, чуть не подавившись оладушком.

— Хотя идея с родственником не так уж плоха, — сообразила она, — надо же как-то объяснить, кто ты такой и откуда появился.

— Отлично, тогда можешь звать меня «дядюшка Макс», — объявил я. — Ну что, поехали?