Как закалялась сталь - 2057
Читать книгу "Как закалялась сталь - 2057" полностью
Ставка сыграла. Он устроил этим людям шикарное представление, заработал невероятные суммы, еще больше обогатил кого-то. Других, быть может – разорил. И еще больше… обездолил остальных.
Как? Как это могло произойти? Как он вообще допустил такое? От этих мыслей Марат даже встал, так что сопровождающему пришлось его подтолкнуть.
Проходи, не робей, - с усмешкой сказал мужчина.
Подняв голову, Марат понял, что стоит перед высокой, двустворчатой, обитой металлом дверью. Она распахнулась, и юноша вошел в большой кабинет. После дневного света из широких окон Марат с трудом разглядел посредине помещения большой круглый стол, заставленный сейчас бутылками с дорогим спиртным, и просто заваленный закусками. В воздухе висел сизый дым от сигар и явно ощущался запах марихуаны.
Вокруг стола сидело около десятка мужчин. Сильнее всех, конечно, выделялся сам Дед. Он был гладко выбрит, очень широк и тяжел в плечах, на лице играла легкая задумчивая улыбка. Остальные тоже, судя по лицам, были в благодушном настроении.
Единственный, у кого на лице было написана озабоченность – сидел по правую руку от хозяина города. Марат вдруг понял, что это знаменитый Двадцать Четвертый. В свое время – командир вертолетного полка, расквартированного в городе.
Ежик седых волос, неожиданно тонкая шея, сутулые плечи – этакий мужичок с ноготок, совершенно, казалось, неуместный среди собравшихся «быков». Но вот Марат поймал изучающий взгляд бывшего вояки – и чуть не вздрогнул от жестких, внимательно изучающих лучей, которые, казалось, вышли из глаз Двадцать Четвертого и, ударив в голову, едва не уронили Марата.
Кличка Двадцать Четвертый (а зачастую просто «Четвертый») прикрепилась к бывшему полковнику летной службы не просто так. Он, еще курсантом, сел за рычаги «двадцать четверки», советского ударного вертолета, и всю службу провел именно на этом воздушном чудовище.
По рассказам очевидцев, этот довольно щуплый старик оказывал на любых оппонентов и слушателей какое-то странное психологическое давление – интонациями голоса, уверенностью движений, железным взглядом. Возражать и спорить с ним не хотелось. Поэтому кличка «Двадцать Четвертый» закрепилась за полковником и не отлипала никогда. Да и сам вертолет МИ-24, благодаря внешнему виду и характерному звуку при работе винта – тоже оказывал на любых людей аналогичное воздействие. Поговаривали, именно Двадцать Четвертый, еще безусый лейтенант, первым применил в бреющий вертолетный полет при полном израсходовании боеприпаса. От огромной машины, увешанной оружием, пролетающей в пяти метрах над головой с клекотом железного птеродактиля… от такого абреки и душманы в панике выпрыгивали из укрытий, прямо под огонь наземных частей.
За столом говорили тихо. Вполголоса. Когда Марат зашел - все звуки так и вообще стихли. На боковой стене кабинета висел огромный телевизор - метра три в диагонали, не меньше. Марат взглянул на трансляцию. На экране шел последний его бой со Слоном.
Вот и наш герой, - раздался бархатистый мягкий голос. При этом губы Деда почти не пошевелились. - Иди сюда, герой.
Марат сделал несколько шагов и оказался в двух метрах от Деда, действующего губернатора области, главы Братства, всего лишь чемпиона города по боксу черт знает в каком году...
Как себя чувствуешь, мальчик? - спросил Дед. - Голова не болит?
Нет, - просто ответил Марат. - Я же тренировался, специально. Полгода один захват и один удар отрабатывал.
Похвально, - одобрил Дед. - Но сила твоя не в этом, мальчик. У тебя есть способность. Эти остолопы, - он окинул взглядом присутствующих. - Эти дураки мне не верили. А я вижу, понимаешь, Зуболом? Вижу ваши способности.
Марату конечно ужасно захотелось узнать, что за способность видит этот человек. Но тот молчал, только буравил юношу глазами.
Басмач, - дед наклонил голову влево. - Награди героя. Сколько не жалко.
Тот, кого назвали Басмачом, полез в карман брюк, вытащил потрепанный бумажник, и, недовольно морщась, достал из кожаного нутра несколько купюр. Марат взглянул на протянутые деньги. Сумма большая, но не дотягивает даже до той, которая у Марата лежит в нижнем ящике домашнего письменного стола.