По дороге к высокой башне. Часть вторая

- Я даже не ожидал, что мы так спокойно пройдем туда и обратно, - однажды на привале признался я Ругону, - сначала я думал, что кочевники обязательно на нас нападут, а теперь даже и не знаю.

- Смотри не сглазь, - ворчал старик.

Он опять забеспокоился, словно ощущал каким-то внутренний чутьем приближающуюся опасность.

- Слишком тихо вокруг, - говорил Ругон, - сколько дней идем и никого не встретили по пути.

- Безлюдные земли, - беззаботно отвечал я.

- Не скажи. Конечно степь большая, но и людей в ней много. Вчера помнишь, сколько следов было у колодца, а где эти всадники? Может быть, они уже крадутся вслед за караваном?

Наслушавшись предостережений Ругона, я стал внимательнее приглядываться к окружающему миру. Кто знает, на что могут решиться здешние племена? Отряд идет медленно, выследить его не составит труда, а мест для засады в этих безлюдных землях сколько угодно. И все-таки время шло, а на нас никто не нападал.

Теперь я часто оставлял Ругона одного в голове каравана и отправлялся поболтать с Холином, который тащился в хвосте отряда. Как не храбрился мой старый друг, но после тяжелых лет прожитых в лагере степняков ему трудно было нести большой груз и не отставать от остальных. Он держался изо всех сил, но я видел, что путь домой давался ему нелегко.

- Дай мне кинжал, - однажды попросил Холин, - а то у меня даже ножа нет. Если кочевники нападут, мне придется отбиваться голыми руками.

- Ты же стражник, - сказал я, чтобы немного его подбодрить, - отобьешься.

- Я бы рад, - честно признался он, - но силенок маловато.

Действительно, как я сразу не догадался вооружить его? Даже у носильщиков были при себе увесистые тесаки, а у моего друга ничего. Я вытащил из походной сумки кинжал Толина и отдал ему. После бессмысленного и нелепого поединка оружия у меня было хоть отбавляй.

- Держи, - сказал я.

Чем ближе мы подходили к Паусу, тем серьезнее становился Ругон.

- Ночью у костра не ложись, - предупредил он меня.

- Почему?

- Если на нас нападут, тех, кто окажется на свету перебьют в первую очередь, - сказал старик.

Сначала я думал, что мы с ним будем неотступно следовать за владыкой и охранять его от всяких напастей, но выяснилось, что Гамон заранее выбрал для старика телохранителей. На Ругона он возложил командование отрядом, а на нескольких верных людей - заботу о безопасности понтифика. Они словно живым щитом окружили его со всех сторон и не подпускали к владыке даже носильщиков. Признаться, мне это было на руку. Конечно, я очень надеялся на то, что больной и подслеповатый старик не узнает во мне мальчишку - послушника, но полной уверенности не было. А вдруг вспомнит? Что мне тогда прикажете делать?

По моим подсчетам до Пауса оставалось не больше недели пути, когда нам, наконец, пришлось столкнуться с кочевниками. Ругон, как в воду глядел. Однажды ночью, когда утомленные долгим переходом люди стали укладываться спать из-за ближайшего холма вынеслись всадники. С дикими криками они помчались на нас, смели охранение и заплясали среди костров, размахивая обнаженными клинками. Несмотря на внезапность нападения, большинство воинов оказались готовы к бою. Мы с Ругоном, Холином и оруженосцами остановились чуть в стороне от основного лагеря в тени холма, поэтому бандиты, атаковавшие караван, не сразу нас заметили. Пока они дрались с теми, кто ночевал у костра, мы успели вооружиться и выбрать удобную позицию.

- Давай наверх, - Ругон указал мне на пологий склон холма, возвышающийся за нашими спинами.

Я вытащил жезл Толина, который до поры был упакован с остальными вещами и засунул за пояс - два магических артефакта лучше, чем один. Взобравшись на вершину, мы оказались в выигрышном положении. Поле боя было, как на ладони. Отсюда даже неумеха не промахнется. Вражеские всадники, подсвеченные огненными всполохами, были отличной мишенью, поэтому наши магические заряды попали точно в цель. Один за другим я разрядил в мечущиеся внизу черные фигуры сначала жезл Толина, потом свой собственный. Нас заметили и несколько степняков попытались взобраться по склону холма, но тут им навстречу бросились оруженосцы. Слуга Ругона свалил одного точным ударом, а на второго накинулись сразу Холин и Гулин. Сын дядьки Полуна был хоть и не высок ростом, зато ловок и силен. У него почти получилось достать степняка, но в последний момент он то ли поскользнулся на травянистом склоне, то ли замешкался. Разгоряченный схваткой кочевник, не глядя, срубил его длинной саблей и тут же вылетел из седла, потому что Холин ловким ударом длинного кинжала рассек его лошади переднюю ногу. Раненый конь рухнул как подкошенный и забился на земле. Оглушенный падением кочевник отлетел в сторону и с трудом поднялся на ноги. Он хотел наброситься на Холина, но я заступил ему дорогу. Степняк ударил сверху, целясь в голову, но я отбил его клинок и атаковал сам. Прав был старый разбойник Полун, когда говорил, что настоящий бой длится совсем недолго. Это тебе не на ратной поляне железкой махать. Здесь никто не отступит, не пожалеет неумелого противника, не попытается в последний момент сдержать удар. Лезвие моего меча рассекло толстую плечевую накладку кожаного панциря, и перебило ключицу варвара. Не проронив ни звука, мой противник покачнулся, выронил саблю из ослабевших пальцев и словно мешок с картошкой повалился на траву.

Кровавый бой закончился скоро. Магия решила исход победы. Наверно, если бы кочевники не стали спешить и подождали, когда отряд уснет, у них бы было больше шансов справиться с нами. Но в этот раз степняков подвела жадность. Неожиданно наткнувшись на караван, они решили завладеть нашим имуществом с наскока. Редкий случай свел в одной балке жителей долины и возвращавшихся со свадьбы родича степняков. Привычные к грабежу торговых караванов варвары не ожидали встретить вооруженных до зубов дворян. В прежние времена, когда купцы еще ходили с товаром в степь местные племена любили потешить себя разбоем. Они не боялись кинжалов нанятой охраны и ножей носильщиков, но с магическими жезлами сталкиваться им еще не приходилось. На беду, среди нападавших не оказалось тех, кто участвовал в последней войне и мог бы рассказать сородичам о страшных людях, которые посылали издалека огненные молнии. Молодые воины - надежда племени разгоряченные выпивкой и бешеной скачкой решили разбогатеть с одного удара, чтобы принести отцам луноликих невест богатый выкуп. Как и многих других в этом мире их сгубила безграничная самоуверенность и алчность.

В бою мы потеряли пятерых носильщиков, четверых оруженосцев и двоих дворян, еще трое воинов были легко ранены. Из кочевников не ушел никто. Старик Брагон обошел всех тяжелораненых и даровал им быструю смерть. Никто из них не выдержал бы длинного пути и только навлек бы на нас всевозможные беды. Владыка хотел было воспротивиться, но воин не стал его слушать. Сейчас нужно было думать о живых. Когда все закончилось, Ругон приказал, немедля ни минуты покинуть поле боя. Бросив догорающие костры, мы скрылись в темноте, оставив мертвые тела на потеху шакалам и лисицам.

Теперь у нас были лошади. На одну из них мы посадили владыку, а на остальных навьючили большую часть поклажи.

- Нужно было их похоронить, - сказал я Ругону.

- Некогда, - старик отмахнулся от меня, - если кочевники придут по следу родичей, то не сразу поймут, в чем дело. Пока они соберут трофеи и оплачут своих, мы будем уже далеко.

- Варвары все равно выследят и догонят нас, - возразил я.

- Они знают, что у жителей долины нет лошадей, и когда увидят следы копыт, решат, что в сторону границы идут их соплеменники. А значит, не станут сильно спешить.

Об этом я не подумал. Тяжело нагруженные животные оставляли на земле четкие следы и любой, кто сумеет их прочитать решит, что здесь прошли степные воины.

Конечно, не хорошо было оставлять тела без погребения, но что я мог поделать? Чтобы хоть как-то облегчить душам погибших дорогу к вершинам я про себя читал одну молитву за другой. Судя по тому, что губы владыки все время шевелились, он делал то же самое. Не могу сказать, что за время похода мы сильно сблизились с Гулином. Молодой слуга без разговоров выполнял мои приказания, но был молчалив и угрюм. Брагону не пришлось помогать ему отойти в мир иной - сабля степняка убила юношу мгновенно. Мне было жалко мальчишку, и я просил богов о том, чтобы его душа поскорее достигла сверкающих чертогов. Перед уходом я успел затащить тело на вершину холма и вложить покойному в руку щепотку земли, как дань богам.

Ругон спешил и потому не давал нам устраивать длинные дневные привалы. Владыка в конец измучился, но за все время из его уст не слетело ни одного упрека. Ему подобрали самую спокойную лошадку, но все равно просидеть в седле целый день было непросто. Спасаясь от возможного преследования, мы торопились уйти, как можно дальше от места последней битвы, ели на ходу, ночами костров не разводили, а на привалах выставляли усиленные посты. Никто из нас не умел ухаживать за лошадьми, поэтому присутствие в отряде Холина оказалось очень кстати. Прожив несколько лет бок о бок с кочевниками, он многому у них научился. Сейчас потеря вьючных животных могла бы сильно нас задержать.

День проходил за днем и скоро мы достигли знакомых мест. Теперь даже я узнавал приметные холмы и овраги. Где-то совсем рядом был приграничный город Паус. Вечерами оруженосцы спорили о том, как скоро мы увидим крепостные стены. Казалось, в такой близости от родных гор уже можно было вздохнуть свободно, но почему-то напряжение только росло. Дворяне хмурились и ночами не выпускали из рук оружия.

К вечеру пятого дня мы, наконец, добрались до заброшенного земляного вала. Здесь в половине дня пути от Пауса Ругон решил сделать остановку. После долгой дороги нам нужно было привести себя в порядок, починить изорванную в походе одежду и спрятать оружие. У городской стражи не должно было возникнуть никаких сомнений в том, что они открывают ворота перед группой смиренных монахов.

В такой близости от города степняков уже можно было не опасаться, поэтому с приходом темноты мы разожгли костры и приготовили горячую еду из оставшихся продуктов. Всех уже тошнило от вяленого мяса и сухарей. Наслаждаясь, горячим чечевичным супом, я представлял, как завтра буду ужинать в доме старого купца и сидя в огромной зале наслаждаться сладкими винами и изысканными яствами. И все-таки не верилось, что наше путешествие подошло к концу. Все страхи, которые терзали меня, остались позади - владыка не признал во мне сбежавшего послушника, а кочевники не убили. Неужели завтра я смогу нормально помыться и поспать на мягкой постели? Глядя на рассыпанные по небесному своду яркие звезды, я благодарил богов за поддержку. В последнее время я стал слишком редко обращаться к ним, но, несмотря на это они снова и снова защищали меня от опасностей жестокого мира.

Оказавшись меньше, чем в одном дневном переходе от Пауса Ругон не захотел рисковать, поэтому решил разбить лагерь у самого подножия земляного вала у стены, обращенной в степь. Конечно, если бы мы перебрались через насыпь, она укрыла бы караван от возможного нападения кочевников, но тогда охрана монастыря наверняка заметила бы наши костры. Кто знает, что может взбрести монахам в голову - испугаются нового нашествия варваров, отправят скорохода в Паус и предупредят наших врагов. Ругон считал, что город наводнен шпионами короля, которые захотят немедля расправиться с нами. Уж они-то точно ждут возвращения каравана и внимательно следят за дорогой и за любыми слухами о странных людях, идущих к городу.