Мама по призванию

Глава 18

— Можем лишить сладкого, — пришла на помощь задумавшейся мне Авила. — Или отправить ночевать одну в свободную комнату.

Лишить сладкого такую худышку — ну уж нет, ни в коем случае. Запереть одну? Пожалуй, Аркадия будет только рада, так ей удастся придумать коварный план мести. Так что изберем иной вариант. Тот, который будет для нее сущим наказанием, но вполне может перерасти в начало если не дружбы, то, как минимум, доверительных отношений.

— Надеюсь, Карл, вы не будете возражать, если завтра Аркадия поможет мне приготовить безе?

Аркадия с обреченным стоном прикрыла глаза и едва не сползла под стол. Ее русые волосы, кажется, взлохматились сильнее и теперь торчали во все стороны тугими пружинками.

— Нисколько не возражаю. — Повелитель драконов отправил мне понимающий взгляд и кивнул. — Напротив, буду рад, если Аркадия проявит интерес хоть к чему-то. Занятия музыкой, чтение, изучение языков, алхимии и математики не пришлись ей по нраву.

Словом, вопросов было много, и мне безумно хотелось получить на них ответы. Я ждала чего угодно, от обвинений до приказа вышвырнуть меня вон из замка. Но никак не судорожного спазма в горле дракона и безумного, какого-то голодного взгляда желтых глаз.

— Ты пахнешь слишком хорошо, человечка… — признался он и погрузился в воду по самую шею.

Хвала глубокой ванне и мыльной пене, без них представшая моим глазам картина была бы чересчур откровенной. И вообще, я не понимала, что вдруг на меня нашло. Почему этот дракон действовал на меня самым нелепым и непонятным образом. И в этом мире, и в своем родном я всегда отличалась хладнокровием и рассудительностью. И вдруг ни с того ни с сего ворвалась в личные покои повелителя драконов, да еще и потребовала ответов. А ведь он действительно мог бы вышвырнуть меня вон. Не только из замка, вообще за стену, обратно к так называемому «светлому» миру и его не менее «светлым» обитателям. И я бы больше никогда не увидела моего Максимку, не узнала ничего о жизни драконов и не выполнила своего предназначения. Того, ради чего согласилась на переход в другой мир. И это все из-за одного-единственного поспешно принятого решения…

Стыд и позор, Дарья Семеновна. Вроде бы взрослая, умудренная опытом женщина, ан нет, повелась на провокацию очешуительного дракона. А после его замечания вовсе покраснела и стала пятиться, словом, делать все то, что выдало с головой.

— Гх-хм… — прокашлялась, одновременно приводя сумбурные мысли в порядок. — Если позволите, я бы остановилась на двухразовом мытье. Обещаю при этом лишний раз не досаждать вам своим присутствием и не раздражать ваше чувствительное обоняние. Врываться к вам без приглашения тоже не буду. Простите…

Мне было искренне стыдно за свое поведение. Но к тому же ужасно любопытно: что именно подразумевал дракон, говоря, что я пахну слишком хорошо?

— Можешь вообще не мыться, — завили мне с подозрительной обречённостью в голосе. Карл прикрыл глаза и ударил кулаком по воде, разбрызгивая мыльную пену. — Я уже понял, что это бесполезно. Ты все равно пахнешь… Как пахнешь. А не подходить к окнам — это для твоей же безопасности.

— Можно задать вопрос? — обратилась я к Карлу, когда мы остались наедине. Набегавшиеся вдосталь, дети расселись на полянке неподалеку, и Максимка учил остальных игре в «Ладушки».

— Попробуй, — разрешил дракон. Важно кивнул, но не удержался от лукавой улыбки. — Не обещаю, что непременно отвечу.

Я все же решила попытать счастья.

— В замке живет довольно много драконов, и все они выполняют какое-то дело. Вот только… Мне кажется, что для тебя это лишнее. Ты все можешь делать сам, не прибегая к помощи других. Почему они здесь — дань традициям, или повелителю не положено самому делать грязную работу?

— Ты слишком прозорливая для человека, — заявили мне. Не с целью обидеть, скорее, Карл лишь озвучил сокровенные мысли. — Хорошо, я отвечу. Все драконы, прислуживающие в замке, когда-то выходили за стену. После этого сородичи отказались от них, и я разрешил им остаться в замке. Но они не хотят быть обузой и чувствовать себя лишними, вот и выполняют простые задания. Хотят быть полезными и нужными. Я действительно мог бы выполнять все сам, но не делаю это, щадя их гордость. Осуждаешь меня за это?

— Нисколько, — призналась я. — Наоборот, восхищаюсь твоим поступком.

Похвала и дракону приятна, это было заметно. Карл сделал шаг мне навстречу и протянул руку, как будто собираясь обнять. Но быстро спохватился и отпрянул, при этом успев втянуть носом воздух возле моего уха. Меня это больше не пугало и тем более не злило. Сейчас я знала: мой запах не раздражает дракона, напротив, приманивает его как драгоценное зелье.

После прогулки и обеда Карл разрешил мне присутствовать на занятиях. Пока не нашелся новый учитель древнего драконьего языка, повелитель сам взялся обучать этому детей. И меня заодно. Неслыханная честь, оказанная человеку. К тому же у меня обнаружились отличные способности к драконьему языку. Даже Аркадия взяла обратно свои слова — те, которыми утверждала, будто люди глупы и не способны произносить сложные слова.

— Это удивительно, но факт, — подтвердил Карл. — Дарина осваивает наш язык лучше, чем некоторые родовитые драконы.

— Почти как руна, означающая урожай, — довольно заметил мальчик. — Мне нравится.

— А как бы ты назвала нас? — вступил в разговор Амиратилин.

— Или мы слишком большие, чтобы заботиться о нас? — поинтересовался Кэмраниэль.

— Никто не слишком большой для этого, — я постаралась убедить мальчиков в этом. Эти дети слишком долго были одни, слишком истосковались по ласке, даже если упорно отрицали это. — Я бы с радостью заботилась обо всех вас, так же, как и о детях из Светлого мира. Не поверите, но у вас так много общего. И вы удивительно похожи с ними, не внешне, но по своей сущности. Тебя, Кэмраниэль, среди людей могли бы называть «Кемран». На древнем языке оно означает: процветающий; успешный; могучий; счастливый.

— Ух ты!.. — Амиратилин восхищено присвистнул. — А как могли бы звать меня?

— Амир, — тотчас отозвалась я и улыбнулась. — Оно означает правитель, предводитель.

Парень горделиво расправил плечи.

— С таким именем я смогу защищать всех вас. И даже тебя, Дарина, если разрешишь?

— Я только за! — произнесла в ответ, искренне радуясь, что мы все лучше понимаем друг друга и все чаще находим общие темы для разговора. — С такими защитниками мне ничто не страшно.

— И напрасно, — вставила свое веское слово Аркадия, не поворачивая в мою сторону головы.

Она усердно делала вид, будто занята рунами, но уже несколько минут водила пером по одному и тому же месту, оставляя кляксы.

— Это почему же? — спросила я, склонившись над девочкой. — Что есть такого, чего мне стоит опасаться?

Малышка не могла знать, что самое страшное в своей жизни я уже пережила. Предательство любимого, страшный диагноз, потеря всего, что было важно и нужно прежде. И все же я не жалела, что согласилась отправиться в другой мир. Ведь здесь я, кажется, нашла даже больше, чем предполагалось.