Солдат. Мертвый и живой

Глава 3

Особенно резвиться на черном рынке Иван не собирался, прекрасно понимая, что все точки и сами торгаши давно на прицеле полиции и контор посерьезней. Так недолго привлечь внимание. Однако, кое-что, все-таки приобрести собирался.

Людвиг отвел его на главную точку, где можно было купить абсолютно все, по его словам, даже презервативы, которые для Фухса почему-то являлись высшим мерилом ценности.

— Их запретили еще в начале войны! — возбужденно рассказывал он. — Для повышения рождаемости и все такое. Наверное, правильно, немцев должно быть много! Но как жить без презервативов? Настоящему мужчине без них никак! Но я все что угодно могу достать, так что, если надо — только скажите господин унтер-офицер.

— У тебя девчонка есть, настоящий мужчина? — хмыкнул Ваня.

— Конечно есть! — запальчиво ответил Людвиг, но тут же смутился и сразу перевел разговор на другую тему: — Господин унтер-офицер, скажите, а как выжить на фронте? Вот вы выжили, а я не уверен, что у меня получится. Как выжить, когда идешь в атаку на пулеметы? Это же верная смерть! Может... может есть какой-то верный способ?

Ваня про себя усмехнулся, вспомнив своего комода из штрафбата и сценку перед атакой, нахмурился и понизив голос сказал:

— Есть один верный способ, почти всегда действует...

Людвиг даже остановился, вытаращил на Ваню глаза и взмолился:

— Скажите, господин унтер-офицер, молю вас! Что хотите для вас сделаю! Пожалуйста!

Иван нахмурился и строго буркнул:

— Так уж и быть, скажу. Отвечай честно: уже был с женщинами?

Фухс шмыгнул носом и честно признался:

— Нет, господин унтер-офицер. Хельга не дает, говорит только после свадьбы, а на бордель денег жалко. Я все свое жалование матушке отдаю, у меня ведь еще двое маленьких сестричек, а отца на фронте убило.

— Тогда дрочи почаще! До мозолей! — серьезно посоветовал Ваня. — Может судьбу и обманешь. Девственников война не любит.

— Так я и так часто... — Фухс посмотрел на свои ладони, но потом понял, что его разыграли и возмущенно воскликнул: — Шутите, да, господин унтер-офицер? И не стыдно вам? Я ведь серьезно...

— Не обижайся, рядовой Фухс. Если серьезно, — Ваня хлопнул Людвига по плечу. — Всегда думай головой, а не задницей. Война дураков не любит. Понял? Идем уже.

Дефицит торговали в обычной лавке скобяных товаров, Ивана с Людвигом пустили внутрь, в подвал.

Ваня купил фрау Бузенбаум французскую краску для волос, а себе две пачки хорошего табака, несколько пачек сигарет «Oberst», шерстяное нательное белье, две пары носков, две бутылки коньяка и отличную охотничью серебряную фляжку, как раз по размеру внутреннего кармана кителя. На этом остановился, чтобы не привлекать внимание. К тому же, цены зашкаливали, а деньги приходилось беречь для гражданской жизни.

Отпустив Людвига, зашел пообедать в военную столовую, где кормили по талонам. Еда изысканностью не отличалась, но горячий гороховый суп даже оказался вполне съедобным и сытным.

На обратном пути Иван зашел в еще одну лавку, купил папиросной бумаги для самокруток, после чего вернулся в гостиницу, где его уже ждала Анна.

— Это вам... — Ваня протянул ей подарки.

— Мне... — фрау Бузенбаум захлопала ресницами. — Но... — она сильно смутилась и воскликнула: — Мне так давно не дарили подарки!!! О! Это краска! Как раз мой любимый цвет. Спасибо! Вы так щедры!!! Спасибо! Александр, вы просто прелесть! — И целомудренно чмокнула Ивана в щечку.

Иван остался абсолютно равнодушным: никаких отношений с Анной он заводить не собирался, просто отыгрывал свою роль — обычного фронтовика, который не прочь завести быструю и короткую интрижку с доступной женщиной.

Да и без роли, Иван просто хотел поиметь фрау Бузенбаум, не более того. Она его привлекала только как женщина.

Иван никогда не был романтиком, но жизнь окончательно сделала его в отношениях с женщинами отпетым циником. Исключение составила Варвара. А когда она пропала, исключений не осталось.

«Цинизм — это самое здоровое человеческое чувство», — говорил куратор Вани в разведшколе. — «А в нашей профессии, наличие такового — еще и залог выживания. Нормы морали, этические и культурные ценности — все это только препятствие к выполнению задания. Но будь осторожен, здоровый цинизм не имеет ничего общего со скотством...».

Бесчувственным скотом Иван не стал; как жизнь вместе с разведшколой не старались, они смогли сделать Ивана циником только по отношению к противоположному полу. В остальном... в остальном все обстояло не так однозначно. Чему свидетельствовал эпизод по спасению девочки, повлекший за собой кучу возможных осложнений.

А еще, этим подарком Иван хотел отбояриться от вечернего похода в кабачок, чтобы лишний раз не светиться на публике. В целях экономии тоже.

«Ein ersparter Pfennig ist zweimal verdient» #. Немец я или не немец? — хохотнул Иван про себя. — Значит бережливый по определению...».

# Сэкономленный пфенниг заработан дважды. Русский аналог поговорки: Копейка рубль бережет.

Но с экономией не сложилось — фрау Бузенбаум категорично заявила:

— Я знаю место, куда мы с вами вечером сходим! Там подают настоящие шницели! Нам компанию составят моя двоюродная сестра с мужем, он приехал в краткосрочный отпуск. Он тоже боевой офицер, вам будет с ним интересно!

Возражать уже было поздно, к тому же совместный ужин увеличивал шансы на совместную постель на сегодня.

Иван чертыхнулся про себя и поспешно убрался в номер. Только скрутил сигарету, чтобы спокойно подымить, как заявились гауптман с фельдфебелем.

— Алекс, что ты сделал с фрау Бузенбаум? — озадаченно поинтересовался Фюле. — Она нам даже улыбнулась. Улыбнулась? Мне кажется она улыбнулась первый раз с рождения. Как ты ее перевоспитал?

— Как, как, — хмыкнул Вернер. — Сам не понимаешь, он ее уговорил. Признавайся Алекс!!!

Старые вояки, не дожидаясь ответа дружно заржали и выставили на стол бутыль «Доппелькорна».

Ване пришлось расстаться с банкой сардин и пачкой галет из своих запасов.

Но с выпивкой тоже не сложилось, после первых стопок заявилась фрау «дерево с грудью» и вытурила гаупта с фельдом, торжественно заявив, что вечером они с Алексом идут в ресторан.

К счастью, она почти сразу ушла, дав Ивану возможность побыть наедине и собраться с мыслями.

Честно говоря, спокойная и размеренная жизнь забытого всеми спящего агента его не прельщала, но и нарушать приказы Центра не хотелось.

«Wer aushält, bleibt Sieger#, — тоскливо подумал он. — То есть, если перефразировать, терпи казак, атаманом будешь. Значит решено. Завтра отбуду в Прору, оттуда в Гамбург и начну там оседать. А сегодня трахну «дерево с сиськами». Все просто и незатейливо.

#Wer aushält, bleibt Sieger (нем.) — кто выстоит останется победителем.

Время до начала свидания Иван провел тоже просто и незатейливо. Курил, спал, читал газеты. Потом сходил в душ, и оделся. В виду полного отсутствия гардероба ограничился своим обычным видом — то есть, формой. В самом деле, куда наряжаться — для Германии образца сорок четвертого года мундир — это самое то, опять же, фронтовикам почет и уважение. Тем более, что с наградами у Александра Краузе все обстояло очень даже прилично. Чертов фриц успел отличится. И не раз, серебряные нагрудные знаки «За ближний бой» и «Штурмовой пехотный» в Вермахте просто так не дают.

Хотел спуститься к фрау Бузенбаум, но она не утерпела и заявилась сама. Видимо Анна привыкла вести себя с мужчинами, как с лошадями. Побыстрей удила в зубы, чтобы не вырвался, а будет себя вести хорошо, можно и погладить по холке.

В отличие от Вани фрау «дерево с грудью» вырядилась словно на прием к Гитлеру: черное муаровое платье по щиколотку, длинное кашемировой пальто с лисьим воротником, тщательно уложенная прическа, умелый макияж и даже шляпка с перышками и вуалеткой.

Все вещи были почти не ношенные, из дорогой ткани, чувствовалось, что Анна совсем не бедствует.

Выглядела она при этом просто шикарно.

На Ванин простоватый вид не обратила никакого внимания, сразу сграбастала его под локоть и потащила за собой.

На улице уже стемнело, сырой промозглый ветер пронизывал до костей. Ваня сразу сильно пожалел, что не пропустил пару стопочек коньяка.

Но фрау Бузенбаум словно ничего не замечала, тянула Иван как паровоз и воодушевленно болтала:

— Вас, Александр, с удовольствием возьмут на любую работу в Ростоке. Хотя бы даже в бургомистрат. Не нравится гражданская служба: пожалуйста, идите в полицию или Гестапо*. Городской Ландвер или Гитлерюгенд, тоже неплохой вариант, на руководящих должностях там платят очень неплохо... — она приостановилась и восхищенно добавила. — И паек замечательный! Признаюсь, я уже перемолвилась словечком с кем надо!

гестапо — государственная тайная полиция в нацистской Германии. Действовала в 1933—1945 годах как на территории Германии, так и в оккупированных странах.

«Чтоб ты подавилась, курица крашеная...» — уныло прокомментировал Иван.

— А ваша контузия... — продолжила Анна. — С ней мы разберемся. Я переговорю с профессором Иоахимом Зальцем, его жена моя хорошая приятельница, а сам он великолепный невропатолог, с ним консультируются даже из Берлина. Да что там, Гретхен хвасталась, что его недавно его вызывали к самому рейхсмаршаллу!

«Проживающий в Ростоке профессор Иоахим Зальц консультирует рейхсмаршалла Геринга... — Ваня на автомате начал складывать разведдонесение. — Исходя из его специализации можно предположить, что Геринг страдает нервными заболеваниями. Интересен для дальнейшей разработки. Твою же мать, чтобы тебе язык попрыщило, гребанное дерево с сиськами! Теперь мое внезапное исчезновение может вызвать подозрение. Хотя, можно будет обставить дело так, что я сбежал от слишком настойчивой бабы...»

Неожиданно из подворотни послышались азартные мальчишечьи выкрики и болезненные жалобные стоны.

— Держи его Ганс!

— Режь его, свинособаку!

— Тебе конец, недочеловек...

— Не надо, пожалуйста...

— В глаз его, в глаз!

— Вилли, чего ты копаешься...

— Не-еет...

Иван машинально остановился, повернул голову и разглядел в темноте нескольких мальчишек в форме Гитлерюгенда, которые кого-то избивали и, судя по всему, тыкали своими кинжалами.

В это самый момент, жертва вырвалась и попыталась убежать, но пацаны его догнали, повалили и продолжили убивать.

Ваня успел заметить на одежде гражданского голубой знак «Ost». Что означало «Ostarbeiter». То есть, работник с Востока.

— Пошли, Алекс... — фрау Бузенбаум потянула Ивана за локоть. — Не надо обращать внимания на невинные детские шалости.

Мальчишки заметили Ивана с Анной, один из них, по виду самый старший, подбежал к ним.

Обычный мальчишка, лет тринадцати-четырнадцати возрастом, нескладный, коротко стриженный, с еще детским лицом. Но во взгляде уже алели волчьи огоньки.

Он утер измазанной в крови рукой нос и вызывающе доложил:

— Все в порядке, мы тренируемся, господин унтер-офицер!!! Мы давно заметили, что он по вечерам возвращается с работы в конуру, где живут эти недочеловеки, вот и решили наказать.

Первым желанием у Ивана было свернуть голову сучонку, а потом методично перерезать глотки остальным.