50 дней из жизни Кислого или ведьмы тоже ошибаются

Глава 22. О вреде рыцарских ромвнов

Комната оказалась пуста. Царивший в ней полумрак, сразу настраивал на романтический лад. Кислицин огляделся. Это явно был номер для знатных особ. В центре круглый стол, накрытый бардовой скатертью. На нём красивый бронзовый подсвечник с тремя горящими свечками, блюдо с фруктами, бутылка красного вина и два серебряных кубка. Рядом со столом мягкие кресла, повёрнутые друг к другу «лицом». В дальнем конце комнаты находилась большая кровать с голубым бархатным навесом, расшитым позолоченными звёздочками. По обеим сторонам от кровати горели ещё два настенных канделябра. Стены обтянуты ярко красной тканью, пол усыпан лепестками, а на полу рядом с кроватью две большие фарфоровые вазы полные свежесрезанных роз. Да! Графиня Глостер искусно подготовила номер к их первому свиданию. Но где же она сама?

— Видимо хочет, чтоб это я её ждал — предположил Сергей — Женщина!

Кислицин подошёл к единственному окну, через которое хорошо был виден въезд во двор харчевни. Ждать ему пришлось недолго. Не прошло и десяти минут, как у ворот остановилась чёрная карета без гербов и других опознавательных знаков. Лакей расторопно спрыгнул на землю с запяток и открыл дверцу. Он был тоже весь в чёрном, под стать карете. Графиню Элеонору Сергей узнал сразу. Фигуру и манеру держаться под вуаль не спрячешь. Она что-то приказала кучеру, и карета отъехала дальше, свернув в переулок. Лакей же остался дежурить около ворот.

— Страхуется дамочка — усмехнулся Кислый.

Сергей отошёл от окна и стал готовиться к встрече с «любимой». Сердце учащённо забилось в его груди. Как-никак судьбоносный момент. Он просто обязан поразить леди Глостер изысканностью манер. Кислицин, на всякий случай, сорвал берет и швырнул его на постель. Кто знает, снимают здесь головной убор перед дамой или нет? Лучше не рисковать. Он достал из сумки футляр с браслетом и потренировался красиво вставать на колено. Наконец, в коридоре послышались шаги и Сергей замер, уставившись на дверь.

Графиня не вошла, а ворвалась в комнату. Даже сквозь чёрную вуаль было заметно, как возбуждённо блестят её глаза. Обведя взором помещение Элеонора кокетливо улыбнулась Сергею.

— Спасибо, мой мальчик! — томно выдохнула она — Ты славно постарался!

Кислицин не совсем понял о чём говорит Её сиятельство. Ведь он только ещё намеревался «постараться». Впрочем, рассуждать времени не было. Сергей даже не успел преподнести графине подарок. Элеонора кинулась на него, словно голодная тигрица, придавив пышной грудью к стене. Видимо, дядюшка Мэйсон давненько не исполнял супружеский долг. От такого внезапного натиска Кислый даже уронил футляр с браслетом. Он понял, что прелюдии не будет и вся его тренировка оказалась лишней.

— Ваше сиятельство… — только и сумел выдавить из себя ошарашенный Кислицин.

— Элли! — перебила графиня — Сейчас я просто Элли!

И она, закатив глаза, страстно потянулась к нему ярко накрашенными губами. Вот так. Всё просто и без лишних понтов. Сергей ответил на это не менее страстным поцелуем и… Невероятно, но он вдруг словил кайф. Даже приятнее, чем от первой рюмки. Остатки смущения растаяли окончательно. Это была уже не графиня Глостер, а просто женщина. Его женщина. Зарычав от возбуждения, Сергей бесцеремонно схватил Элли и поволок на кровать. Графиня не сопротивлялась. Она стонала от удовольствия, подставляя пухлую шейку и грудь под его лобзания. Где-то за окном послышался конский топот, но Кислицину не было до того дела. Он трясущимися от возбуждения пальцами выдёргивал шнуровку, стягивавшую торс Её светлости, когда с улицы донёсся рёв дядюшки Мэйсона.

— Эй! Дон Пэдро! — заорал граф — Слышишь меня?! Готовься! Сейчас я вырву твои долговязые ноги и всё что там у тебя между ними.

Сергея будто окатил холодный душ. Он вскочил и подбежал к окну. Сквозь сумрак Кислицин сумел разглядеть очертания нескольких всадников и огни факелов, которые неумолимо приближались к воротам харчевни.

— Хана! — пронеслось у него в голове — Сейчас меня линчуют!

Кислицин резко обернулся и глянул на Элеонору. Графиня сидела на кровати с выпученными от ужаса глазами, а на обычно румяном лице не было ни кровинки. Её глаза словно спрашивали у Сергея — «Что же нам теперь делать?» Что делать?! Да, спасаться, кто может! Причём, каждый сам по себе! Недолго думая, Кислици бросился к двери и, распахнув её, замер на пороге. Перед ним стояла Виктория в наряде служанки. Видимо, так она сумела обмануть караульных. Захотела лично убедиться, что ловушка сработала.

— Уже уходишь? — ехидно спросила Виктория, преграждая Сергею дорогу — Так быстро! Не получилось? Ну, ничего. Со всяким бывает.

Из прочитанных ею рыцарских романов юная графиня точно знала, что ни один джентльмен ни за что не посмеет поднять руку на леди. Поэтому она отважно встала на пути Кислицина, скрестив свои маленькие ручонки.

От сильного удара в лицо Виктория отлетела шагов на пять и распласталась вдоль коридора. Несколько секунд она лежала тихо, а потом громко завыла, щупая пальчиками окровавленный нос. А через мгновение, к ней присоединилась графиня-мать. Охая и причитая, Элеонора бросилась на помощь несчастной дочурке. Но Кислый этого уже не видел. Он нёсся вниз по лестнице, надеясь ускользнуть из харчевни до прибытия людей графа Глостера. Не вышло.

Сергей ещё не спустился с лестницы, как в дверь харчевни ввалились несколько здоровенных парней с факелами и крепкими деревянными палками. Они были не воины, а скорее всего боевые холопы Их светлости. Но для Кислицина это вряд ли что-то меняло. Сергей метнулся обратно. Вверх по лестнице. Он слышал, как где-то внизу грозно ревел дядюшка Мэйсон.

— Окружите этот притон — орал граф — Если улизнёт, шкуру со всех спущу!

Единственное место, где ещё мог спрятаться Кислый, был номер магистра Талли. Правда укрытие ненадёжное, но другого-то всё равно нет.

— Только бы никуда не свалил — мчась по коридору, повторял Сергей.

Подбежав к двенадцатому номеру, он стал колотить в дверь с криком «Именем принца Эллиота». В это поздний час, магистр оказался дома. Он стоял в ночной рубахе со свечой и удивлённо таращился на запыхавшегося Кислицина. Недолго думая, Сергей выдернул растерявшегося эскулапа в коридор и, проскользнув в номер, задвинул дверной засов. Он понимал, что это лишь временное укрытие. Дверь апартаментов магистра не продержится и пяти минут. Сергей раскрыл окно и посмотрел вниз. Сквозь ночной сумрак он разглядел прямо под окном крышу какого-то навеса или сарая. Высота была приличная, но вполне допустимая для прыжка. Стараясь не шуметь Кислый вылез через окно и, уцепившись за карниз, повис на руках. Он хотел спрыгнуть тихо, но проклятые черепицы навеса предательски брякнули. Сергей тут же распластался на кровле и притих, но люди графа среагировали моментально.

— Все сюда! — заорал кто-то — Он прыгнул в окно.

Огоньки факелов дружно метнулись к навесу. Это уже был полный капец. Не надеясь спастись, Сергей всё-таки использовал последний козырь. Он схватил кусок поломанной черепицы и швырнул его в, растущие около забора, кусты. Огни тут же метнулись на подозрительный шорох.

— Ваша светлость — крикнул чей-то звонкий голос — Похоже он через забор сиганул.

— Догнать, болваны! — заорал граф Глостер — Всех повешу если уйдёт!

Кислицин услышал, как вновь затопали копыта лошадей, выезжавших через ворота холопов. Он осторожно приподнялся и огляделся по сторонам. Люди графа уехали, но не все. Около ворот стоял один из холопов, держа под уздцы двух коней. Вероятно, своего и дядюшки Мэйсона.

Сергей осторожно, пытаясь не шуметь, спрыгнул с навеса. Оставаться во дворе было опасно, но и через забор не перелезть. Там кругом шныряли люди Глостера. Кислый прижался к забору и стал медленно красться в сторону ворот, надеясь как-то выскользнуть через них под прикрытием темноты. И тут в дверях харчевни возник сам граф Глостер. Он бережно нёс на руках вопящую Викторию. Рядом с ним, в ночной рубашке, суетился магистр Талли. А позади, стараясь не приближаться к мужу, причитала мамаша Элеонора.

— Осторожнее, Ваше сиятельство — тараторил эскулап — Держите голову повыше. У графини сломан нос.

Охранявший ворота, холоп хотел было помочь своему господину, но граф грозно прикрикнул на него.

— Чего здесь стоишь, болван! Скачи быстрее! Объяви страже, пусть закроют все городские ворота и никого не выпускают.

Холоп моментально запрыгнул на лошадь и помчался исполнять приказ. На некоторое время конь графа остался без присмотра. Впрочем, его хозяин был шагах в двух. Не более. Однако, Глостер медлил. Вероятно, он не хотел везти покалеченную дочь верхом, а ждал, когда подадут карету. И Сергей пошел на риск.

Возможно, это был его последний шанс спасти собственную шкуру. Кислый чёрной тенью рванул из темноты, моментально оседлав графского коня. Трудно сказать, кто завопил громче — Глостер или его дочь.

— Сюда, болваны! Он здесь!

К счастью для Кислицина руки у графа были заняты и бросить несчастную Викторию он тоже не мог. Бешено пришпоривая коня, Сергей выехал из ворот таверны. Он уже немного наловчился скакать верхом и теперь нёсся вдоль главной улицы города, по которой ещё совсем недавно торжественно шествовал в свите принца Эллиота. Сзади послышался топот лошадиных копыт. Те из холопов, что не успели удалиться от харчевни, сразу бросились в погоню. Судя по огням факелов их было четверо. Более чем достаточно, чтобы скрутить одного Кислицина. Однако, дистанция между ним и преследователями с каждой секундой увеличивалась. Конь графа был намного резвее, чем лошадки его людей. Сергей надеялся успеть к городским воротам раньше, чем те закроют по приказу Глостера. Но шансов на это было мало. Ведь прошло несколько минут прежде чем он решился на свой отчаянный рывок.