Хардкор для мажора

Глава 12

Дверь за стражами захлопнулась, и шоу кончилось. Теперь не было видно даже останков Грегора. Ошалело оглядев пустеющую площадь, я медленно встал и вернулся в комнату. Прямо в мокасинах повалился на перину и уставился в потолок, силясь осознать, что же сейчас увидел.

Нет никаких сомнений, что Серж не мог убить короля, ведь он всего лишь второго уровня. Такое дело под силу только очень мощному магу. Вот так, на глазах у всех, тремя моментальными залпами магии...

Ответ пришел сам собой — Маури. Только она могла использовать несчастного Сержа. Он при мне сказал ее служанке про второй левел. А значит, поняв, что потеряла власть надо мной, жрица спешно привлекла к делу его.

Нет, не сокровищница была целью Маури. Король. Именно для этого она и хотела вселиться в меня — чтобы моими руками грохнуть Грегора. Если бы я не услышал ее беседу с сообщником, то сейчас меня, а не Сержа, тащили бы... куда? Да ясное дело, в пыточную, в теплые объятия Акосты.

Отсюда вывод: Маури — один из неуловимых членов гильдии Монт Руал. И не только она, но и Фергус. Вряд ли такие ребята привлекут в сообщники человека со стороны.

Помнится, капитан стражников говорил, что агенты ищут убийцу. Значит, о готовящемся покушении власти знали заранее. Тогда как же они допустили, чтобы...

Словно в ответ на мой незаданный вопрос в интерфейсе всплыло системное сообщение:

Вниманию жителей Велентвея! Только что на короля Грегора Второго было совершено покушение. Информируем вас, что убита подставная персона. Его величество жив, он в безопасности. Убийца схвачен и дает показания.

Вот это молодцы! Выдали за величество левого перца, которого вражины и грохнули. То-то он встал так, что ника не было видно. Что ж, неплохая работа.

Если подводить итог, то получается, что волей обстоятельств у меня на руках оказались целых три козыря. Я знаю, во-первых, двух членов Монт Руала, во-вторых, имя несостоявшегося убийцы короля, и в-третьих, похитителя Черной жемчужины. Надо сообразить, как наиболее выгодно такими знаниями воспользоваться. Торопиться не буду, рано или поздно непременно представится удобный случай извлечь максимальную пользу из всего этого.

А теперь спать, день у меня был долгий и трудный. Накрыться периной и дрыхнуть до утра.

Но прежде, чем улечься, я налил в таз воды и постирал свою одежду. Первый раз в жизни.

Проснувшись, я первым делом подошел к окну, из которого доносился ровный гул. Площадь перед дворцом была сплошь заполнена навесами, под ними прятались от солнца лотки и прилавки с разложенными товарами. Пока я спал, место вчерашнего праздника превратилось в рынок. Что ж, прекрасно, далеко идти не придется.

Перекусив в «Голубятне» и потратив на завтрак двадцать пять медяков, я снова отправился на добычу денег. Еще день-другой понакалываю торговцев, а потом завяжу, пока не прибили. Вот тогда можно будет подумать, что делать дальше.

Выйдя, я направился на рынок. Собственно, он начинался буквально в десяти метрах от трактира. Деловитые хозяйки с плетеными корзинами сновали от лотка к лотку и нещадно торговались. Игроки предпочитали прилавки с оружием, амуницией и зельями. Торговцы, возле которых не было покупателей, зазывно кричали:

— Артефакты, редкие артефакты! Скидка каждому пятому покупателю!

— Пейте наше пиво! Минус пять процентов жажды за глоток!

— Подходите, чародеи, лучший посох в Велентвее!

— Шлемы, перчатки, боты с двумя и тремя усилениями, не пропустите!

К крикам и спорам примешивался звон кузни где-то в глубине рынка, шкворчание готовящихся прямо здесь блюд, лязг брони. В целом все это складывалось в такой шум, что я поначалу слегка оглох. Кроме того, сообразил, что если обману здесь несколько лоточников, то потом ничего не смогу купить на рынке. А он так удобно расположен. Решив, что рисковать не стоит, я развернулся и пошел обратно вдоль улицы, выискивая подходящую жертву.

Через пару перекрестков я набрел на небольшой базар с едой и зельями. Вот здесь, пожалуй, можно. Заметив лоточника с откровенно глупым лицом, украшенным тонким горбатым носом, я двинулся к нему.

Кунбермусенд, торговец

Фигасе имечко.

По заведенной схеме я посмотрел его небогатый товар — мужик продавал разные травы для алхимиков — и предложил ему булавку. Он с любопытством посмотрел на меня.

— Дай-ка глянуть.

Я протянул ему свое сокровище. Лоточник близоруко прищурился, разглядывая безделушку, и вдруг завопил:

— Он здесь! Все сюда! «Булавочник» здесь!

Не успел я и глазом моргнуть, как торговцы побросали свои лотки и бросились к нам. Мгновение — и на меня посыпался град ударов. Я попытался нырнуть под прилавок, но они вытащили меня, повалили на землю и стали с азартом пинать.

Потеряно 5 хитов

Потеряно 4 хита

Потеряно 5 хитов

— Обманщик! Негодяй!

Потеряно 6 хитов

Потеряно 6 хитов

Потеряно 4 хита

— Ишь, повадился надувать нас, булавочник проклятый!

Потеряно 4 хита

Потеряно 5 хитов

Потеряно 6 хитов

— Наподдайте-ка ему посильнее! — кричали задние ряды.

Потеряно 4 хита

Потеряно 5 хитов

Бездоспешный бой +1. Текущее значение: 13

Потеряно 5 хитов

— Думал, мы не узнаем?!

Потеряно 6 хитов

Потеряно 4 хита

Потеряно 5 хитов

Потеряно 6 хитов

Боль мгновенно исчезла, а мир уже привычно стал бесцветным.

Вы погибли. Возрождение через:

10 секунд

9 секунд

8 секунд...

Черно-белые торговцы, столпившись вокруг меня, тяжело дышали.

— Все, сдох!

Один из них наклонился надо мной и грозно пообещал:

— Еще раз кого надуешь — с респа не выпустим!

И вновь я стоял на гребаном круге возрождения. Тошнота, головокружение, ломота и прочие радости жизни — все как обычно. Пошатываясь, подошел к фонтану. Умылся, немного пришел в себя. Похоже, маза накрылась, по крайней мере в Мергусе. На рынок возле «Голубятни» тоже нет смысла соваться. Теперь обо мне знает любой торгаш города. Вон, даже прозвище мне придумали.

Сытость: 40/80

Жажда: 25%

— Ты нормальный? — послышался недовольный женский голос. Скрипучий и противный. — Меня чуть не погнули!

Я огляделся — никого. За уличными столиками у харчевен сидят посетители и привычно глазеют на круг возрождения. Но говорили со мной явно не они.

— Ау, оглох? Чего молчишь?

Может, это прикол такой? Если каждый день умираешь, то начинаются глюки? Посмотрев на всякий случай вверх и никого не обнаружив, я вдруг сообразил — инвиз. Какая-то невидимая телка стоит рядом и стебается надо мной. Везет ей, у нее есть такое умение. А вот у меня уже нет. Да пошла одна.

Развернувшись, я побрел к «Голубятне». Похоже, планы на день придется менять. Денег у меня меньше семидесяти серебряных, нужно купить нож и хоть какую-то защиту, остальное отложить на еду и идти качаться.

— Ты на каком основании меня игнорируешь?

Блин, эта невидимка запарила. Я резко остановился в надежде, что она уткнется в мою спину. Но нет, ничего такого не случилось, лишь встречный прохожий с удивлением посмотрел на меня. Может, и правда глюки? Принципиально не буду отвечать.

Дойдя до трактира, я поднялся в комнату за деньгами — пора перекусить. Хорошо, что догадался здесь их оставить, а то наверняка простился бы с ними.

— Ну, знаешь ли, это уже наглость! Притворяешься глухим...

Да е-мое! Я один в комнате, совсем один. О-дин!

Расставив руки, я прошел до окна и обратно, зарулил к двери. Никого. Пусто. И в конце концов решился спросить:

— Ты кто?

— Здрасьте, приехали. Я это я, а ты это ты. Ты — хозяин, я — твоя булавка. Вечная булавка единения.

— Че-его-о-о?!

Хорошо, что я стоял рядом с кроватью, не то сел бы прямо на пол. Задрал камзол, отстегнул артефакт и уставился на него. Ничего не изменилось, то же золото, тот же камень. И описание осталось прежним. Дурдом на выезде.

— Ты это... говорящая?

— Нет, блин, немая! Поумнее ничего не мог спросить?

Конечно, не мог. Походу, она считает, что я каждый день с булавками разговариваю. Ладно, сейчас напрягусь и...

— А вчера чего молчала?

— Претензий не было! — с готовностью отрапортовала она.

Чувствуя себя полнейшим дебилом, я уточнил:

— А сегодня есть?

— Ну конечно. Во-первых, меня из-за тебя чуть не погнули.

— Когда били, что ли?

— Ну да.

— А во-вторых?

— Есть хочу!

Так. Она еще и ест. И она вечная. То есть мне ее вечно кормить?!

— И чем ты питаешься, подруга?

— Кровью, чем же еще, — в противном скрипучем голосе прозвучало удивление. Типа все по умолчанию обязаны это знать.

Ясно. Если вчера я продавал булавку и восстановил против себя торгашей, то теперь должен ходить и всех колоть. В результате меня будут ненавидеть вообще все горожане. Круто, че.

Ладно, это все лирика. А теперь о главном.

— Значит, у тебя ко мне претензии. Ну, так у меня к тебе тоже.

Булавка слабо шевельнулась в моей ладони.

— Какие? — помедлив, осторожно поинтересовалась она.

Я зажал ее в руке и заорал:

— Где мои навыки, сука?!

— Эй, эй, осторожнее! — глухо завопила она из моего кулака. — Поломаешь. Чего ты раскричался? Вернутся они, вернутся.

Вот это другое дело. Положив ее на перину, я строго приказал:

— Докладывай.

— Дык это... — гонора у мерзавки явно поубавилось. — Говорю ж, накормить меня надо. Тогда умения и появятся.

— Еще раз, четко и внятно. От одного укола навыки вернутся?

— Да-да.

— А если попытаюсь тебя продать или выбросить, то снова исчезнут?

— Да.

— И так по кругу до бесконечности?

Она издала виноватый звук, похожий на хрюканье.

— Да.

Блин. Мой единственный артефакт оказался совершенно бесполезным. Даже вредным. Ладно, не будем унывать, лиха беда начало.

Я достал из сундука деньги и, борясь с мыслью, что эта падла — привет от Арсения, спустился в харчевню. Но на этот раз заказал себе самую дешевую еду. Надо экономить, раз источник дохода иссяк.

Вытащив булавку, я будто случайно ткнул проходившую мимо разносчицу. Та ойкнула, вздрогнула, и три тарелки полетели на пол.

Я извинился в надежде, что на этом инцидент будет исчерпан, но тетка вихрем накинулась на меня.

— Совсем одурел? Извращенец проклятый! Вот я тебе задам!

Я перехватил ее руку и гаркнул:

— Извинился же. Все, уймись. Все!

Ага, не тут-то было. Подлетел хозяин и, не обращая внимания на жалобы тетки, стал причитать над потерянной жратвой. Я спорил с ним, напирал на случайность произошедшего, но он был неумолим. Отправив вопящую разносчицу на кухню, он предъявил мне счет.

— Вот, пожалуйте, тридцать четыре медяка.

Пришлось платить.

Наконец крики смолкли, и все разошлись. И тут говорящая сволочь возмутилась:

— Что ты творишь? В самом деле, что ль, извращенец? Зачем меня в этот окорок воткнул?

— Сама же просила! — охренел я. — Какого лешего тебе еще, зараза?!

— Ты меня так назвал? — скрипучий голос потеплел. — Ты же хозяин, должен мне имя дать.

Еще одна новость. А впрочем, почему нет.

— Да. Теперь это твое имя.

Тут же всплыла системка: